The Мечты

– И снова здравствуйте? – усмехнулась Женя, приняв входящий вызов.

– Признаю. Накосячил. Я во дворе, по-прежнему с мячом, выходи, а то по квартирам пойду.

– Ром, не сходи с ума, - она подошла к окну и, откинув занавеску, глянула во двор. У крыльца обнаружился Моджеевский, оглядывающийся по сторонам, в то время как у клумбы традиционно маячил Гарик. И наверняка за всем этим следили из комнаты под Женькой. Тут и к бабке не ходи. – Если я сегодня нормально поработаю, то завтра мы сможем встретиться.

– Что тебе мешает поработать... у меня дома? У меня, кстати, тоже дел накопилось, а я забивал на все.

– Я… я не уверена, что нам удастся поработать…

– Тогда я поднимаюсь к тебе.

– Ты шантажист, - выдохнула она и прижалась лбом к холодному стеклу. – И вот что с тобой делать?

Тут Роман поднял голову и разглядел ее в окне. Сверху было не видно, но Женя так и представила себе, как он улыбнулся – не по-голливудски красиво, а по-человечески счастливо. Он сделал несколько шагов по направлению к крыльцу, а потом на ее глазах чуть не оступился по-дурацки и с трудом удержал равновесие, в то время, как из-под его ног выскочил кот. Судя по интонациям кошачьего вопля – тот, которого детишки окрестили Джеком-потрошителем.

– Черт! – негромко ругнулся Моджеевский. – Ты в курсе, что у тебя район с криминальной славой? На меня сейчас покушались, видела?

– Видела, - улыбалась и Женя. – Я сейчас спущусь. Постарайся остаться в живых.

– Работу бери с собой. Мы реально будем трудиться! – хохотнул Роман и отключился.

Спустя минут десять, она торжественно вручала Роману сумку с документами. Потом поздоровалась с Климовым, все еще кружившим у клумб и буркнувшим ей в ответ что-то невразумительное. И неожиданно выпалила:

– Богдан у тебя?

– Стесняешься?

– Они с Юлькой поссорились.

– То их дело, - пожал плечами Моджеевский и взял ее за руку: - Но видимо, с тех пор он у меня и не ночует. Так что да, мы будем одни, не считая Ринго.

Женя не нашлась, что ответить, переваривая полученную информацию, чем Роман и воспользовался, потащив ее за собой на выход под тяжелым взглядом Гарика, не покидавшего поста наблюдения под окнами. А когда они дошли до калитки, им вслед донеслось едва слышное ругательство, отчего Моджеевский чуть заметно вскинул бровь и усмехнулся, громко заявив: «Пожалуйте, ваше высочество!» - слегка наклонился, манерно указав Жене на дверку и пропуская ее вперед.

Они вышли на улицу, обошли Женин дом и с другой стороны подошли к «Золотому берегу». Она так и ехала притихшая в лифте и точно такая же притихшая была, когда вошли в квартиру. Им навстречу выскочил Ринго, радостно повизгивая, виляя хвостом и кружа вокруг ног. Пес на удивление быстро привязался к Женьке, да и она, кажется, отвечала ему взаимностью. А сейчас как-то совсем слабо реагировала, и Ромке это не нравилось.

– Ты ужинала? – спросил он, забирая у нее легкую курточку, пахнущую духами. Легкими, как она сама.

– Ужинала, - тоскливо проговорила Женя. – Отец с Юлькой накормили.

Моджеевский не выдержал, примостил одежду на вешалку, а ее саму заключил в объятие – крепкое и теплое. Их лица оказались близко друг от друга, и он без тени улыбки, но с бесконечной нежностью проговорил:

– Ты из-за чего сегодня такая? Не из-за работы же.

– Не только из-за работы, - проговорила она, прижимаясь к нему. – Наверное, слишком много для одного дня. Твой фонд, бедлам, который устроили реставраторы, и Юлька. Юлька – главное. Они ведь из-за меня поссорились. Хотя все остальное тоже из-за меня, да?

– Жень, - помялся Роман и уткнулся носом ей в волосы, как обычно мастерски отделяя основное от второстепенного. Для Жени основное – сестра. Наверное, и для него должен быть Богдан. Да Богдан и есть, но ведь... дети же. Какая, к черту, любовь? Им поступать. Бодьку бы на Лондон уговорить как-то. А там подключится Нина, и голова кругом пойдет, а она у Моджеевского и без того кругом – из-за Жени, прижавшейся к нему. Эта женщина будила в нем совершенно первобытные инстинкты, а сегодня оказалось, что вечер без нее – потерянный вечер. Потому что опять затянет работа, рутина, разбитая семья, когда ему хочется воздуха, легкости и запаха ее волос.

– Жень, - повторил Моджеевский, - ну с чего ты взяла, что из-за тебя, а? Глупость какая-то... В их возрасте все ссорятся. У тебя вот первая любовь чем закончилась?

– В том-то и дело! – она вскинула на него больные глаза. – Если бы они просто поссорились. А они из-за меня… из-за того, что я с тобой.

– Откуда ты знаешь?

– Юлька сказала.

– И мой Богдан ее бросил из-за того, что мы... мы встречаемся? – Моджеевский весьма своевременно дал определение их отношениям. Они не спят. Они встречаются, как это ни забавно в его почти сорок пять.

– Не удивлюсь, если это Юлька его бросила. Но мне кажется… - Женя задумалась, подбирая слова, - я подумала, может быть, Бодя… может быть, это ревность? Или он может надеяться, что ты и его мама… снова… а тут я.

– У нас с Ниной давно все, - отрезал Роман, и голос его прозвучал очень уверенно – в эту минуту, обнимая Женю, глядя в ее синие-синие глаза, он и правда чувствовал себя уверенным в том, что с бывшей больше ничего не получится, хотя на самом деле еще недавно в глубине души надеялся все вернуть. А сейчас ему было плевать. Устал он от прошлого, хотел будущего. И в эту минуту его возможное будущее смотрело на него и ждало его слов. – Поверь, даже если бы я вдруг захотел вернуться в семью, меня там не ждут. Да и мне это не нужно. Три года прошло, она сама ушла, в настоящее время нас связывают только дети. И что там себе думает Богдан – я не имею понятия, но это слишком далеко от реальности. А в моей реальности сегодня есть ты. И если он правда питает иллюзии, что мы с его матерью можем сойтись, то ему придется смириться... Глупости это все... А Бодька умный парень, переболеет. Еще подружитесь.

Роман постарался улыбнуться, но вышло немного криво. Ему почему-то вспомнилось, каким тоном сын спрашивал про мачеху. Но ведь Женька совсем не похожа на мачеху, да и о браке речи в данный момент не идет...

И именно, что пока, судя по тенденции. Но хочет ли он этого? Нужно ли ему?

– Он мне понравился, - прервала его мыслительный процесс Женя.

– Не могу сказать, что мне как отцу неприятно это слышать, - поспешил сообщить Роман Романович, продолжая внимательно разглядывать Женькины совершенно невозможные глаза. – Он у меня солидный жених.

– И что это значит? – Женя отстранилась и посмотрела Роме прямо в лицо. – Что значит – солидный? Богатый? Который может позволить себе все что угодно и кого угодно?

– Ну ты и чудище, - улыбнулся он. – Взрослый он, ответственный, с мозгами. Не без дури, конечно, ну так ему всего семнадцать, и есть в кого – на меня посмотри. А про деньги – главное, чтоб он все правильно понимал, тут я не помощник. Я же сам выбрал девушку из народа.

– Мексиканский сериал, - усмехнулась Женька. – Я, значит, девушка из народа. А ты тогда… буржуй!