The Prodigy
Шрифт:
– У тебя совсем никого нет, кроме брата? – неожиданно уточнил Николас.
– Нет, - Рити не стала оборачиваться, посильнее закутавшись в кофту.
– Я пойду позвоню насчёт корабля, - князь осторожно встал, чтобы не потревожить Скарлетт, и вышел за дверь, что-то коротко приказав Гончим. Верити бросилась в кухню и присела перед братом.
– Гэбриэл? – тихонько позвала она, тронув мужчину за плечо, - очнись, пожалуйста.
Вместе с этим Рити сосредоточилась, направляя силу в тело брата, и вскоре он зашевелился,
– Рити? – непонимающе пробормотал Гэбриэл и тут же, видимо, всё вспомнив, вскочил, - что с Корой?
– Всё хорошо, она спит, - Верити напряжённо улыбнулась и, облизнув губы, начала, - Гэбриэл, здесь князь Николас. Он хочет мне помочь.
Набравшись смелости, Рити вкратце изложила брату суть своего разговора с князем. Закончив, она села, притянув колени к груди, и жалобно уставилась в пол.
– Рити, ты никуда не поедешь одна, - вздохнув, сказал Гэбриэл, и Верити, не сдержавшись, расплакалась, с силой обхватив его за шею.
– Я не хочу без тебя ехать, - всхлипывая, признала она, - но князь… он…
– Что он ещё сделал? – послышался от дверного проёма недовольный сонный голос, и Рити вздрогнула от неожиданности.
***
Скарлетт открыла глаза, хотя просыпаться не хотелось. Она ещё несколько минут лежала, пока в умиротворённую тишину не вторгся чей-то тихий разговор и плач. Сон пропал, и Кора села, потирая глаза. Волосы лезли в лицо, и девушка огляделась в поисках резинки, но тут же вспомнила, что она лопнула во время поединка с Ником.
Скарлетт недоумённо огляделась, не понимая, что происходит. Она всё ещё лежала на диване в квартире, куда её привёл Киннан. У входной двери стояли двое Гончих, и хотя они расположились по бокам, словно колонны, было ясно, что просто так не выйти.
Впрочем, Кора, снова услышав всхлипывания, поняла, что они доносятся не из-за охраняемой двери, а из кухни, и прошла туда, спиной чувствуя внимательные, лишённые всяческого выражения взгляды.
На полу, обняв Верити и тихонько поглаживая её по голове, сидел Киннан. До того, как её заметили, Скарлетт уловила ещё несколько слов:
– Я не хочу без тебя ехать… Но князь… он…
– Что он ещё сделал? – вздохнула Кора, и Верити, вздрогнув, подняла глаза.
– Скарлетт! – воскликнул Кин и, вскочив, со сверхъестественной скоростью бросился к Коре, схватив её и притянув к себе. Скарлетт прижалась к его груди, улавливая знакомые запахи: сигаретный дым, кондиционер для одежды и противный слабый след от запаха крови, на который девушка постаралась не обращать внимания.
– Что случилось? – не торопясь отстраниться от Киннана, спросила Кора, и Верити, вытирая слёзы, вкратце сообщила ей о разговоре с Ником.
– Дорога за Тарис очень долгая, - хмурясь, сообщила Скарлетт, - около двух месяцев в один конец.
От этих слов Верити, казалось, сникла ещё сильнее, и Коре стало её жаль.
– Ну… я всегда хотела начать новую жизнь, - спустя какое-то время неубедительно жизнерадостным тоном сказала Рити, и Киннан, отстранившись от Коры, положил руку сестре на плечо. Он ничего не сказал, и Скарлетт понимала, почему.
–
Кин, ты…– Кора! – неожиданно резко оборвал её Киннан, - пожалуйста. Не нужно ничего решать за меня.
В установившейся тишине было отчётливо слышно, как хлопнула входная дверь. Скарлетт отшатнулась, непроизвольно отступив за спину Кину.
Николас вошёл и мягко улыбнулся. Ещё пару дней назад от этой улыбки Кора тоже начинала улыбаться.
Впрочем, пару дней назад она не помнила, что ненависть к этому человеку была тем, что последние три сотни лет порой не давало ей даже спокойно дышать.
Ещё час назад она совершенно ясно понимала, что единственное, что движет каждым его поступком – это эгоизм и стремление удовлетворить лишь собственные интересы.
Но теперь… Почему он хочет помочь Верити? И почему хочет, чтобы Киннан остался здесь?
– Можно мы поговорим? – вежливо спросил Николас, и Кин обернулся на Кору. Она поспешно кивнула, хотя и немедленно сделала себе замечание. Какая-то часть Скарлетт, должно быть, та, что больше всего на свете жаждала только свободы, призывала наплевать на все его слова и просто сбежать, уехать куда-нибудь подальше, чтобы никто не запирал её в замке, не стирал память и не пытался ограничить её силу.
Впрочем, у Коры была и другая часть.
– Давай поговорим, - кивнула она, и Киннан нехотя вышел, пропустив вперёд Верити.
========== –67– ==========
Ник нервничал. Скарлетт поняла это, когда они остались на кухне вдвоём. Стакан с водой на столе начал мелко подрагивать; свет над плитой пару раз мигнул.
– Кора, я тебя люблю, - наконец сказал князь, и дрожь в воздухе мгновенно улеглась.
– Я рада, что мы не обручены, Ник, - ровно ответила Кора, - не придётся расторгать помолвку.
– Скарлетт, не надо, - мягко начал князь, - у нас будет малыш, признайся, мы оба, не только я, боимся за ребёнка. Иначе ты применила бы магию посильнее. Или, например, выпрыгнула из окна.
Скарлетт невесело хмыкнула и отвернулась, опираясь на столешницу кончиками пальцев.
– Мы оба знаем, что слияние могло произойти только по любви. Так что глупо отрицать, что я тебя люблю, - с усилием признала Кора, - но я не могу… я не хочу тебя видеть, Ник. Ты сломал мне жизнь. Ты резал меня, ты меня пытал… Из-за тебя мой лучший друг стал стригоем, а я… Ты ведь не знаешь, кто я, Ник.
Скарлетт обернулась и обнаружила, что Николас подошёл к ней на расстояние меньше вытянутой руки.
– Я знаю, кто ты, Кора. Знаю.
– Ты так долго лгал мне, Ник, что и сам поверил в эту ложь? – не отрывая взгляда от его бледного спокойного лица, спросила она, - ты не знаешь, кто я и как я жила все эти триста лет. В твоём замке нет ни одной моей вещи. Что ты вообще обо мне знаешь?
– Я знаю, что ты пьёшь кофе со сливками, - невозмутимо ответил Ник и сделал ещё шаг вперёд, так что Кора непроизвольно отпрянула, - я знаю, ты играешь на рояле и любишь запах лилий. Твой любимый цвет – зелёный. Ты любишь гранаты и терпеть не можешь яблоки.