The witch's curse

– Не может быть… – вместо незнакомых ей знаков она увидела самый обычный - ну, почти - английский текст. – Но тут…

– Кэролайн, милая, соберись и прочитай, - теряя терпение, отчеканила Томсон.

– Здесь сказано, что Эстер можно убить с помощью клинка, которым Клаус закалывал свою семью.

– Клаус, где ты хранишь волшебные клинки? – быстро сориентировалась Эмма.

– Я не помню… – растерянно ответил он.

– То есть? Как это - не помню?!

– Похоже, Эстер позаботилась об этом, - задумчиво проговорил Элайджа с некоторым отвращением.

Эмма непонимающе оглядела каждого из присутствующих. Ее потерянный взгляд заметался из стороны в сторону. Казалось, что после одной фразы весь ее план по спасению их шкур рухнул. С трудом собравшись, она строго спросила у Кэролайн:

– Что там дальше?

– Нужно найти цветок, растущий на скале, и натереть клинок семенами этого растения. В последний день надо воткнуть этот кинжал в сердце Эстер. Тогда всему придет конец, – дочитав, Кэролайн продолжала исступленно глядеть в книгу. – Ничего не понимаю… Цветок, растущий на скале, последний день… перед чем?

– Похоже, это ты должна узнать, вернувшись в прошлое, - пожала плечами Эмма.

– Что? В прошлое?
– растерянно переспросила Форбс, обратив на ведьму непонимающий взгляд.

– Ты же хочешь спасти Кэтрин? – вздохнула ведьма.

– Конечно хочу, но почему для этого нужно перемещаться в прошлое?

– Ты до сих пор не поняла, что ты - девушка, которая всех освободит от проклятия Эстер? Ты та, кто убьет ее этим клинком и вернет все обратно.

– Я хочу только вернуть подругу, - не унималась Кэролайн. Почему они не могли понять, что ей совершенно не хотелось менять свою жизнь? И уж тем более не хотелось никого убивать .

– Кэролайн, пойми, - Эмма приблизилась к ней и аккуратно взяла за руки, голос ее звучал непривычно мягко.
– Место, где ты сейчас живешь, - не твой дом. Твой дом в 17 веке рядом с Клаусом.

– Нет! – резко возразила Кэролайн. – Почему вы решаете за меня, с кем мне быть? Я даже не знаю его, а вы мне твердите, что он мой муж! Как вы не понимаете, что я не люблю его?!

Она со злостью посмотрела на Эмму, после чего быстро повернулась и вылетела из дома, громко хлопнув входной дверью.

Томсон посмотрела на Клауса. Он стоял, совершенно раздавленный, и исступленно смотрел на закрывшуюся перед его носом. Ей вдруг стало жалко его, что было абсолютно противоестественно, ведь она не могла сочувствовать Майклсону. Но он же не виноват в том, что Кэролайн не помнит своего прошлого. Их прошлого.

– Клаус, я… я все ей объясню. Не ее вина, что она забыла о любви к тебе, – уверила она его и поспешила за взбалмошной Форбс.

Выйдя из дома, Эмма побежала за девушкой, которая, к счастью, еще не успела скрыться в лесу.

– Кэролайн, постой!

Дворик был залит ярким светом. Солнце уже прошло зенитную фазу, а значит уже и без часов можно было понять, что стрелка на часах замерла сейчас в районе тринадцати часов.

– Оставь меня в покое! – крикнула Кэролайн через плечо, на секунду обернувшись и прибавляя шаг.

– Ты можешь заблудиться! – не унималась Томсон, про себя раздумывая о том, что Кэролайн просто невыносима. – Не заставляй меня обращаться за помощью к магии!

Форбс остановилась и медленно, явно нехотя развернулась к ведьме.

– Я хочу с тобой поговорить, - доверительно произнесла Эмма.

– О том, что мне предначертано разрушить проклятие какой-то Эстер? Спасибо, не надо, наслушалась. Я сыта этим по горло, - она пальцем провела поперек горла, доказывая, что ее все ужасно достало.

– Ты можешь просто выслушать меня, а потом решишь, помочь нам вернуть прошлое, которого ты временно не помнишь, или же забрать подругу и уйти, а через несколько месяцев просто исчезнуть с лица земли. Согласна? – Томсон протянула руку в знак примирения.

Кэролайн помялась несколько мгновений, после чего нерешительно пожала руку ведьмы. Сейчас ей показалось, что она не просто отвечает на рукопожатие, а подписывает себе смертельный приговор.

***

Прошло около часа, а Кэролайн с Эммой все не возвращались. Кол и Элайджа спокойно сидели на диване, Бонни готовила всем чай, а взволнованный Клаус мерил комнату шагами.

– Брат, я понимаю, что твое сердце разбито и все такое, но хватит уже мельтешить у меня перед глазами, а то меня вырвет, честное слово, – раздраженно попросил Кол и откинулся на спинку дивана, закрыв глаза.

– Она сказала, что не любит меня! – воскликнул Клаус, в порыве гнева схватил с кофейного столика вазу и швырнул ее в стену. Бонни от неожиданности подпрыгнула и обожглась. Шипя от боли, она включила кран с холодной водой и подставила под ледяные струи свою обожженную руку.

– Никлаус, успокойся, - произнес извечно невозмутимый Элайджа.

– Бонни, дай ты ему уже успокоительное! – крикнул Кол.

– Все, что я могу дать, - чай с ромашкой, - закатила глаза Бонни, разливая чай по кружкам.

Тут дверь открылась, и на пороге появились Эмма с Кэролайн. Форбс попыталась улыбнуться, но, осмотрев других, поняла, что ее улыбка им не нужна. Взглянув на Клауса, она почувствовала жуткий стыд и виновато опустила голову, потупив взгляд. Эмма же посмотрела на разбитую вазу и едва заметно цыкнула.

– Времени осталось слишком мало, а если мы хотим разрушить проклятие, то надо действовать прямо сейчас, - негромко заговорила Кэролайн, чем привлекла внимание Бонни и братьев Майклсонов.

Ведьма взяла в руки гримуар и попросила Бонни принести свечки и соль. Когда все необходимое оказалось у нее в руках, Эмма нарисовала на полу пентаграмму и расставила вокруг свечи, после чего, приказав Кэролайн встать по центру рисунка, зажгла их.

– Когда окажешься в 1643 году, найди меня и передай вот этот конверт. Только не смей его открывать!
– строго наказала Эмма, передавая запечатанный конверт Кэролайн.

– Но как я тебя найду?
– нахмурилась Форбс, недоверчиво глядя на конверт в своих рках.