Тигровый принц

соглашаясь.
– Те дни закончились.

Шерил внимательно посмотрела на нее и сказала:

– Правда?
– Карен отвела глаза.
– Твоя работа - изумительна, - быстро сказала

Шерил, меняя тему.
– Дерек, конечно же, хвастался ей, но я думала, что в нем говорит

гордость мужа. Он не преувеличивал. Ты довольно талантлива.

– Спасибо. Надеюсь, что у меня есть то, что хочет публика. Особенно теперь, - она

не поняла, что был произнесен ее самый сокровенный страх, пока не услышала слова,

вылетевшие из ее рта. Она быстро подняла на Шерил глаза. Ее свекровь подошла к ней,

чтобы зажать между своими руками одну из рук Карен.

– Это - то, что мучает тебя, не так ли? Твое будущее после смерти Хамида.

– Да, - было облегчением принять это. Она смотрела на их сжатые руки.

Безымянный палец Шерил щеголял эффектным изумрудом. Это было единственным ее

украшением, заметным в своем одиночестве. Но она не могла ценить его больше, чем

Карен ценила золотой ободок на своем безымянном пальце.

– Как вы думаете, что случится? Захочет ли отец Дерека, чтобы он занял место

Хамида в арабском мире?

– Я полагаю так, а ты нет?

– Да, - ее голос был недостойным карканьем. Она надеялась, что не опозорит себя

слезами.

– Он следующий в линии, чтобы править эмиратом Амина.

– Знаю.

– Он лидер по природе. Популярен, любим и уважаем в Арабском мире, учитывая

даже тот факт, что он всегда отдавал предпочтение Западу.

Это впечатления о Дереке не принадлежали исключительно Шерил. Карен

разделяла их. Но каждое слово Шерил было словно удар молотка по гвоздям в крышку ее

гроба.

– Что ты будешь делать, если Дерек объединится со своим отцом?

Карен слезла со стула и, не разбирая дороги, побрела по студии, поправляя без

надобности свои инструменты, заново укрывая глиняные модели влажными тряпками.

Она приводила свои мысли в порядок, перестраивала их, но всегда приходила к

одинаковому заключению.

– Я не смогу жить, как ты, Шерил. Я никогда не смогу быть рабыней, которую бы

Дерек подзывал по свистку.

Вместо того чтобы обидеться, Шерил радостно засмеялась:

– Ты думаешь, что это я рабыня Амина? Ну, полагаю, для некоторых людей,

особенно для просвещенных молодых женщин, как ты, я кажусь именно такой.

– Он практически тащил тебя в спальню отеля в тот день, когда мы с Дереком

поженились, - горячо сказала Карен.

Шерил засмеялась:

– Да, ну, смотри, в то утро мы были в постели, когда ему рассказали о той ситуации,

в которой вы с Дереком находились, - шаловливо усмехнулась она.
– Понятно, что он был

не в лучшем настроении. Он был практически озабочен тем, чтобы закончить то, что

ранее мы начали.

– Ох, - сказала Карен, краснея.

Шерил тепло, практически сочувственно, улыбнулась.

– Я не порабощена никем, лишь любовью, Карен. Вообще-то, у меня больше

свободы, чем у большинства женщин в мире. У меня красивый дом; я делаю то, что хочу.

– Кроме ситуаций, когда Аль-Тазан призывает тебя приехать куда угодно ему,

чтобы с ним встретиться, - спорила она.

– Я еду, потому что хочу, а не потому что он приказал.

Карен в недоумении посмотрела на нее.

– Тебя не раздражает то, что у него другая жена, что у них с ней дети?

Тень изменила обычно спокойное лицо:

– Конечно, Карен. Я не была бы человеком или женщиной, если бы это было не так.

Единственное сожаление в моей жизни в том, что я не могу иметь больше детей. Мы с

Амином давно договорились, что Дерека будет вполне достаточно. Мы не могли

навязывать такого рода неопределенность на других детей, - она подошла к месту рядом с

одним из рабочих столов, где стояла Карен.
– Я люблю Амина, с того самого момента, как

мы встретились. И знаю, что он любит меня. Его жена в Эр-Рияде может носить его имя,

иметь от него детей, но его сердце принадлежит мне. У меня никогда не было сомнений,

что я та женщина, которую он считает настоящей женой, его родственная душа. В

противном случае, он бы уже давно бросил меня, когда его отец потребовал развода. Он

мог бы забрать Дерека, и я бы никогда снова не увидела своего ребенка. Он слишком

сильно любит нас обоих, чтобы так поступить.

– Но вы с Дереком так сильно пострадали.

– Амину тоже пришлось нелегко. Он много раз шёл на компромисс, чтобы мне

было легче. Я остаюсь на заднем плане, а он защищает меня от публичности. В мире

много людей, которые бы не поняли наших отношений. Они бы рассматривали меня, как

содержанку, любовницу богатого и влиятельного мужчины. Я много лет назад приняла

это. Я могу не волноваться об этом.

Она посмотрела вверх на прозрачную стеклянную крышу, откуда падали первые

красно-золотистые полоски заката. Карен знала, что Шерил не видит неба. Она видит

лицо своего любимого.

– Он нуждается во мне, такой влиятельный, мировой лидер Амин нуждается во мне.

Так что, когда могу, я остаюсь рядом с ним. Делаю все необходимое, чтобы сделать его

счастливым, потому что я люблю его, - она спонтанно и неосознанно обняла Карен.- Ты

любишь моего сына?

Карен приняла утешительные объятия, в которых нуждалась много дней:

– Да. Очень сильно.

– Тогда вы двое найдете выход из этого положения. Ты увидишь свой путь через

это.

Они больше не разговаривали об этом. На ужине Шерил была более

расслабленной, чем раньше. Она рассказывала ей истории о том, как путешествовала с

Амином, и забавные истории о Дереке, когда он был мальчиком.

Но если Шерил была более расслабленной, то Карен стала более беспокойной. Она