Тинг

Эта цель тоже оставалась не совсем понятной. Белый Дьявол много раз утверждал, что способен нейтрализовать даже обычный стигмат в нашем теле, подобно тому, как это делали авроры типа Вероники и Фьюри. Если он сможет превратить гвоздь в декорацию, зачем нам вообще обманка? Только для того, чтобы «узаконить» мой невероятный серебряный ранг? Но и его при желании можно объяснить — например, резким усилением Вероникой нового Восходящего перед фионтаром…

— Истинная Кровь выше жалких гвоздей. Вашим Истинным не нужны стигматы, а моя Кровь защищает тебя, хейр. Но я поклялся помогать тебе, а ты поклялся найти мне новое тело. Что будет, когда я покину тебя?

Я сообразил, к чему он клонит. Без его помощи, с настоящим стигматом Вечности я могу стать рабом небесных господ. Когда меня… убьют — стигмат поглотит душу и Руны, и они могут оказаться в цепких лапках владык Вечности. И дело тут не в том, что Белый Дьявол хочет мне бескорыстно помочь — а исключительно в желании защитить свои тайны. Я вдруг сообразил, что при нашем разделении наступит самый опасный момент в моей жизни — потому что Белый Дьявол испытает огромное искушение убить меня.

— О нет, хейр. Даже и не думай, что твоя смерть будет такой легкой! Все гораздо хуже — я рассматриваю тебя как своего будущего союзника. А это, поверь, ноша не из легких. Скажу, хоть ты и не поймешь пока, — с тобой не все так просто, как ты думаешь. Ну а пока исполни задуманное. Иди в Храм. Войди в Вечность. Там я укажу путь…

Пока еще была возможность незаметно передать Руны — например, в винтокрыле, убирая в крипторы все оставленное снаряжение, однако Вероника, услышав мою просьбу, не удержалась:

— Честно говоря, Сигурд, вы рушите все мои планы! Я рассчитывала, что вы оставите мне Руну на время тинга. Сами понимаете, золото в Скрижали придаст вес словам… и поможет в поединке. И, естественно, я верну его, если драться придется вам. Но сейчас — зачем?

— Мэм, это не моя инициатива. И не заставляйте напоминать о вашей Клятве. И серебро с Огнезуба, пожалуйста, тоже…

Пожав плечами, Вероника вернула мой Ястреб, а также две серебряные Руны — Развитие и Повышение. Развитие я пока трогать не стал — перед визитом в Вечность дополнительная синхронизация отражений ни к чему, а вот Повышением сразу же поднял ранг Кристалла Странника. Артефакт Вечности на серебряном уровне лишь частично оправдал мои надежды:

Серебряный Кристалл Странника

Руна-Предмет

Качество: серебро

Активация: 12 капель Звездной Крови

Содержит артефакт Вечности. Будучи экипированным, в случае получения ранений без участия владельца активирует «Исцеление», устраняющее последствия легких, тяжелых (включая переломы) и смертельных ранений (если объект применения еще жив). Не может исцелить при потере значительной доли целостности организма.

Количество зарядов «Исцеления» — 3/3

Время действия: мгновенно

Время восстановления: 1 древодень

Таймер перезарядки: готова к активации

Артефакт приобрел большую силу, став аналогом серебряного «Исцеления», переданного Травинке. Но зарядов — осталось лишь три, а перезарядка — сутки. Руна Исцеления же имела часовой таймер и теоретически могла быть применена за сутки двадцать пять раз. Да и самостоятельная активация столь мощного лечебного эффекта выглядела скорее минусом — что, если он среагирует на незначительную травму, потратив драгоценный заряд? Я даже испытал некоторое сожаление — потоковое исцеление бронзового Кристалла выглядело более удобным для затяжного боя, чем мощное, но быстро исчерпываемое лечение серебряного аналога. Приходило запоздалое понимание, что нужно иметь в Скрижали оба варианта, а также, что не всегда Повышение Руны до высшего ранга полезно. Увы, но в результате можно получить новый продукт, который требует совсем иной тактики.

Нас повела Вероника — и было такое ощущение, что она специально выбрала маршрут, чтобы посмотреть, кто уже приехал к Древу. Мы шли по извилистой тропе вдоль берега, а глаза нашего рикса замечали вышивку, значки, сигны, бунчуки и стяги у многочисленных лагерей, идентифицируя их обитателей. Мне они не говорили ничего — я видел лишь коренастых и плосколицых сородичей Песчанки, диковатых, украшенных костяными ожерельями Людей Пещер, заросших густым мехом Людей Леса, тут же напомнивших павшего Лохмача. Его соплеменники, кстати, несмотря на облик, напоминающий земных йети, выглядели крупным и хорошо организованным отрядом, а один из их Восходящих, встретившийся на дороге, вежливым рычанием поприветствовал нашу компанию.

Любопытно было, что многие Восходящие прибывали не в составе «посольств», а поодиночке или небольшими компаниями. Я видел множество одиночных палаток, а уж от количества деревянных, бронзовых и серебряных Восходящих просто рябило в глазах. На языке вертелся один вопрос: как представители самых разных и зачастую враждебных варварских племен еще не устроили тут массовое побоище? Неужели их удерживает только аура Древа? Идущая рядом Травинка тихо пояснила, что тинг и существует для разрешения споров малой кровью, у Великого Древа — древняя территория мира, а забиякам никто не запрещает выйти на фионтар. Народ, нарушивший мир у Древа, потеряет доступ в земли Благословения и к Храму Вечности — а значит, будет лишен возможности инициировать новых Восходящих, а также решать вопросы «дипломатическим» путем. В общем, как я начинал понимать, большой Тинг — некое коллегиальное собрание, этакий саммит всех признанных Народов Круга, и представительство в нем крайне важно.

Я с любопытством разглядывал корабли у пристани — похожие на длинные джонки с единственным прямоугольным парусом. Их высокие носы венчали резные, гипертрофированно мускулистые мужи и, хм, очень выпуклые девы, а приподнятую корму подпирали фигуры мифических чудовищ, казавшиеся настоящим произведением искусства. На берегу возле мола был выстроен ряд длинных, крытых изумрудным дерном домов, а над входом самого большого из них даже висело нечто вроде вывески, изображающей кулак, окруженный завитушками волн. Возле входа стояло несколько Людей Моря — полуголых, разрисованных синей татуировкой здоровенных детин с совершенно разбойничьими физиономиями. Нордийцы — сородичи Сюгретты — выглядели слегка уменьшенными копиями Толи Грохота. Когда мы проходили мимо, парочка из них внезапно заулюлюкала, а один пронзительно свистнул. Вероника нахмурилась, но ответный рев Толи Грохота перекрыл их вопли, как рев тауро блеянье коз:

— Уру-ру, на! — выдохнул десант, скорчив зверскую рожу, и нордийцы озадаченно заткнулись.

— Пиво пить зовут, — пояснил Грохот свою выходку. — Оно у них забористое, на!

— Ох, Толя, Толя, — усмехнулся Динамит.

— А че сразу Толя-то, командир? — удивился Грохот. — Здесь народ квелый, никакой, что мужики, что бабы. Вроде люди как люди, а захочешь отдохнуть — и подраться не с кем, жеваный крот!

— Может, не надо тебе стигмат? Ну его к чертовой матери, а?

— Слушай, командир! Если мне гвоздь дадут, получается, можно будет с нордийцами в их забаву по чесноку зарубиться? А то они после крайнего раза, на, резко в отказ пошли — мол, ты не Восходящий, япона мама! Ну теперь-то хрен отмажутся, на!

— Толя, я тебя умоляю. Мисс Максвелл, может не надо, а? — страдальчески взмолился Динамит.

— Разрешаю, — вдруг ответила мисс Максвелл со странной полуулыбкой.

— Мисс Максвелл!

— Когда мы впервые приехали сюда, Винс решил познакомиться с Людьми Моря, — сказала она. — Не знаю точно, что там было, но Славы за это он получил больше, чем за предыдущий год, хватило дорасти до рикса… С утра мы сняли его с корабля, который пришел с Холодных Берегов. Двое эрлов лишились Титулов, а капитанша хотела сделать Винса своим консортом. Несколько циклов после этого Люди Моря здорово уважали нас…