Тинг

— Марк Кассиди, признаешь ли ты свою вину? — спросил Винсент, приблизившись, и вновь бросилось в глаза их необычайное сходство. — В нарушении Клятвы и убийстве Восходящего Гая Флоу, в гибели людей в результате ваала, в тайной поддержке изгоев в Шторме, в участии в заговоре, целью которого было убийство Вероники Максвелл и ее Восходящих в Шторме? В попытке убийства Сигурда Морозова в Расколотых Землях? В нападении на группу Максвелл и убийстве Дмитрия Воронина в Благословении? В том, что пытался на тинге под прикрытием проклятой Руны убить меня и свою сестру Адель, вмешавшись в фионтар?

Стоявшая рядом Травинка судорожно вздохнула, сжимая мою руку. Наверное, риксу, только что потерявшему жену, было очень тяжело судить сына, как две капли похожего на него самого. Я не завидовал Винсенту Кассиди и не хотел бы оказаться на его месте. Наверное, его сердце разрывалось между справедливостью и родством. До последнего думал, что он откажется от суда, сославшись на пристрастность, перепоручит вынесение приговора старым колонистам — но, нет…

— Ты трижды ударил меня рунным кинжалом. Моим подарком, — Винсент материализовал из Руны знакомый Предмет — длинный боевой нож, отсвечивающий Звездной Кровью. — Признаешь ли ты свою вину, Восходящий Марк Кассиди? Раскаиваешься ли в своих преступлениях? Есть тебе что сказать людям?

— Плевать, признаю или нет, — набычившись, младший Кассиди разлепил губы. — Какая разница? Вы сильнее — и вы судите. Окажись сильнее мы, здесь судили бы вас… А что до раскаяния, скажу так — жалею, что не довел дело до конца… наш Народ от этого стал бы только сильнее. А, к чему эта глупая болтовня? Вы же все равно меня убьете. А ты, отец…

Он вдруг перевел взгляд на Винсента, гордо вскинул косматую голову и громко, с вызовом продолжил:

— Если наша кровь для тебя что-нибудь значит… дай мне умереть как Восходящему! Я вызываю тебя на фионтар! Серебро против серебра! Тебя или любого из твоих Восходящих. Перед всеми, перед Народом, перед Наблюдателем…

Наверное, им руководило отчаяние. Но я на мгновение напрягся — это был мой шанс. Я мог выйти на поединок за Винсента и окончательно разрешить наш давний спор. Словно ощутив злую дрожь, прокатившуюся по мне, стоявшая рядом Травинка встрепенулась и прошептала:

— Сигурд… Сигурд, не надо.

— Фионтар? — усмехнулся Винсент Кассиди. — Нет. Слишком много чести с тобой драться.

— Трус… а не рикс! — выплюнул сын ему в лицо. — Вы все трусы! Есть тут, среди вас… хоть один мужч…

Он прервался на полуслове — призрачный Аспект Винсента, сгустившись над ним, выдал безжалостную оплеуху, мгновенно сбившую Мрака с ног. Не так чтобы сильно, но… чувствительно.

— Заткнись, — бросил Винсент, глядя на ворочающегося в пыли сына. — Нет чести драться с предателем, ни мне, и никому из моих Восходящих.

— Рикс, прошу, позволь мне! — решительно отобрав руку у Травинки, я вышел из толпы и приблизился к ним на расстояние нескольких шагов. — Я обещал закончить это дело! Я готов выйти на фионтар с ним!

Марк Кассиди презрительно усмехнулся, в его глазах горели злые, волчьи огоньки. Винсент Кассиди же смотрел холодно и спокойно — и по его взгляду я понял, что он все продумал и решил.

— Восходящий Сигурд, ты признал меня своим риксом? — спокойно спросил старший Кассиди.

— Признал, — наклонил я голову, — но…

— Никаких но, доннерветтер! — в его голосе прорезалась сталь. — Я сказал — ни один из моих Восходящих! Ты можешь выйти на поединок с Марком — но тогда тебе придется перестать быть частью моего Народа. Адель, подойди сюда!

Девушка приблизилась, став рядом. Ее пальцы вновь нервно переплелись с моими.

— Я не могу отдать тебе сына, но отдаю дочь, — неожиданно мягко сказал Винсент Кассиди, глядя на нас. — Вот твой фионтар, Сигурд.

Он слегка улыбнулся, а толпа просто загромыхала смехом, заулыбались даже суровые Восходящие-старики, стоявшие за спиной рикса с оружием наготове. Шутка разрядила обстановку, Травинка настойчиво тянула меня назад — и отступить, наверное, было наилучшим вариантом, потому что я уже понял, что сегодня Мрака мне не отдадут…

— Нет, стойте, вы мне еще нужны, — приказал Винсент и продолжил совсем другим тоном: — А ты, Марк Кассиди, слушай мой приговор… Твоя вина доказана. Ты не захотел жить по земным законам, предпочитая обычаи Единства, и по ним ты будешь наказан! Я, доннерветтер, когда-то дал тебе гвоздь. Я его и забираю.

Отобранный у Мрака кинжал, который он держал в опущенной руке, вдруг свистнул синей молнией. Брызнуло алое и теплое, так что я невольно отдернул голову, раздался вопль боли. Травинка тоже вскрикнула, толпа ахнула, подавшись назад. Мрак же, упав на колени, с искаженным лицом пытался пережать фонтанирующую кровью культю левой руки, отсеченную чуть выше запястья — той точки, где Восходящим вживляют стигмат. Обрубок на мгновение сверкнул серебром Звездной Крови, материализовавшейся парочкой знакомых призрачных символов.

— Ты больше не Восходящий! — произнес Винсент, поднимая с земли истекающую кровью кисть и втягивая выпавшие Руны. — И ты больше не часть моего Народа, изгой.

Он дал знак Травинке, и та, без слов поняв отца, открыла Скрижаль и активировала на истекающем кровью Мраке серебряную Руну Исцеления. Заклинание не могло восстановить потерянную руку, но мгновенно заживило рану — вернее, все раны бывшего Восходящего. Но это не утешило подсудимого, глядя на гладкую, без малейших следов гвоздя культю, Мрак вдруг закричал, заорал, завыл, будто его резали на куски.

Что ж, наверное, это было жестоко. Тем более для Мрака, который в личной силе и Восхождении видел смысл своей жизни. И справедливо — даже меня на мгновение проняло, хотя враг оставался жив и вполне дееспособен.

— Сними с него ошейник, Сигурд, — сурово велел рикс, и я, шагнув вперед, рунным ключом отомкнул Иллиумовый Браслет. Освобожденный Мрак мотнул головой, невидящими глазами сверля пустоту. Сделал жест, будто пытаясь вызвать Скрижаль. И снова завыл, как смертельно раненый зверь.

— Уберите его отсюда! — распорядился Винсент. — Выкиньте куда-нибудь в Расколотые Земли сегодня же…

Двое людей схватили младшего Кассиди, потащили за собой, и тут он, отчаянно вырываясь, поспешно заговорил:

— Отец! Отец! Отец, подожди… ты дал другим шанс! Искупить вину! А мне… мне?

— Искупить? — хмыкнул рикс, вновь поворачиваясь к сыну. — Хм… Может, это и будет справедливо. Ты сможешь вернуться во фригольд, Марк Кассиди, если принесешь золотую виру. И — если родичи всех погубленных тобой простят тебя!