Тиора

Они не успевали переходить в позу летящих в свободном парении парашютистов, так как труба местами всячески изгибалась, и парень с девочкой плавно и мягко опускались на очередной изгиб стенки и какое-то время стремительно катились по ней, как в водном аттракционе аквапарка. Затем же снова на короткий промежуток времени уходили в свободное падение, когда водопровод становился ровно вертикальным.

— Как долго будет продолжаться это падение, и куда мы в итоге упадем? — с беспокойством спросил Марк. Слышали они друг друга отчетливо.

— Я не знаю, но почему-то уверена, что все будет хорошо, хотя мне страшно, — ответила Тиора, цепляясь за одежду парня.

— Надеюсь, внизу будет что-то мягкое, иначе нам несдобровать.

— Дедушка говорил, что все пути…

— Да-да, ведут в одно и тоже место в центре, — перебил ее Марк, — но когда ты летишь по трубе с сумасшедшей скоростью вниз, мысль никак не хочет успокоиться, рисуя в конце падения что угодно — от твердой бетонной поверхности, до острых шипов, огненной расплавленной лавы или ямы, кишащей тысячами змей.

В ту же секунду он инстинктивно повернул лицо к Тиоре, и хоть не видел ничего, но понял, что говорить ему этого всего не стоило. Девочка съежилась, пискнула в порыве страха и уткнулась всем лицом в плечо Марка, стискивая своими цепкими пальчиками его одежду.

— Ну, родная, все будет хорошо, — парень в полете второй рукой погладил ее по головке, стараясь пригладить развевающиеся волосы. — Я уверен, что твой дед сказал правду, и он очень не хотел бы, чтобы с тобой что-то случилось, а значит, там внизу нас ждет что-то мягкое.

Парень призадумался и добавил:

— Например, целая комната сладкой ваты, в которую мы бухнемся со всего маху.

— Неее, лучше пусть будет суфле, — ее глаза вынырнули из плеча парня и с опаской, и в тоже время с лукавством посмотрели на него.

— Сладкоежка, — усмехнулся Марк.

Такой разговор успокаивал и его самого, так как в голову лезли только самые ужасные вещи, которые могло только создать его воображение.

— Хорошо, значит там внизу целая огромная миска мягкого нежного суфле, в которое мы также мягко упадем. Только смотри не объешься, а то живот заболит, — продолжал парень эту игру.

— От суфле точно не заболит, — девочка уже позабыла, что они падают куда-то в бездну, и озорно хохотнула.

Новый изгиб, и Марк с Тиорой с большой скоростью покатились дальше.

— Что ты видишь, Тиора?

— Труба какая-то и все, ниже и выше темно, но тебя вижу хорошо, больше ничего здесь нет, — отозвалась она.

Марк вздохнул. Он уже немного привык к этому странному падению, но все-таки такое долгое отсутствие конца «водопровода» его начинало беспокоить все больше.

— АААААААААААААААААА!!! — крик Тиоры звонко раздался на всю трубу, прокатываясь эхом по стенкам в разные стороны и больно впиваясь Марку в барабанные перепонки.

— Что случилось!?

— Хотела послушать, какое тут эхо, — засмеялась девочка.

— Ты с ума сошла, игрушки тебе что ли? — возмутился парень, — Нашла время играться, напугала меня до чертиков. Не делай так больше!

— Ну, ладно, я разочек попробовать, Темный за нами сюда не сунулся. Он, наверное, слишком толстый, чтобы поместиться в эту трубу, — никак не могла успокоиться Тиора.

— Боюсь, причина этого совсем в другом, иначе он легко бы трансформировался хоть в тончайшую темную нитку или в таракана какого-нибудь, и просочился бы куда угодно, так что зря так веселишься, а то может он так и сделал, и теперь сидит у тебя под платьем, чтобы в нужный момент выскочить наружу и сцапать тебя.

Тиора резко взвизгнула и судорожно начала осматривать себя, попеременно, то заглядывая себе за платье, то шаря пальцами у себя в волосах. Марк громко расхохотался.

— Дурак! Может и правда, чего смеешься, — и она шлепнула его по плечу ладошкой.

— Что? Уже не так смешно потешаться над Темным? Не бойся, он до таких размеров не трансформируется, и хоть я видел, как он в каком-то смысле нарушал закон сохранения массы (в этом мире, смотрю, вообще все, что угодно возможно), но все его трансформации, что я наблюдал, все равно были в рамках разумного. И что-то подсказывает мне, что очень маленьких размеров или огромных, он не может принимать формы, хотя, конечно, я могу ошибаться, и Темный действительно сидит какой-нибудь маленькой блохой у тебя в волосах, не шевелясь до определенного момента, но тогда нам точно конец.

— Ну, спасибо! Сначала начал вроде успокаивать, потом сделал еще хуже, — насупилась Тиора. — Теперь буду копошиться в своих волосах и платье, все время думая об этом.

— Это чтобы ты не расслаблялась, потому как смех оно, конечно, хорошо, но мы порой сильно увлекаемся и можем выдать себя. Ты сама меня тогда попрекала этим.

Девочка сжала губы и шмыгнула носом.

— Да, извини, Марк, — сказала, наконец, она, — идея с криком было не очень хорошей, я так больше не сделаю.

— Умница, — парень улыбнулся и поцеловал ее в макушку, на что Тиора с довольным видом прижалась к его плечу щекой и мягко потерлась об него.

Они снова перешли к свободному падению.

Марк вспоминал в полете о том, как, входя в Оливовый зал, думал, что он — Алиса, которая погружается в нору все глубже и глубже. Кролика по-прежнему нигде не было видно, но теперь они действительно падали в какую-то дыру, и Алису парень сейчас прижимал к себе правой рукой, а сам он был видимо рассказчиком, который непосредственно участвует в этой абсурдной мистической истории.

«Не встретить бы Чеширского кота дальше, а то от его улыбки я точно окончательно рехнусь».

— Марк! — Тиора интенсивно дергала его за рукав, вырывая из мыслей. — Там, внизу кажется что-то виднеется.

— Что там?

— Мне кажется, это выход. Как будто большой круг неяркого света, и он становится все больше.

— Да, я думаю, мы приближаемся. Приготовься ко всему, что только можно.

Тиора обхватила Марка сильнее и уткнулась в него лицом что есть силы.

— Мне тоже страшно, но я думаю, что все будет хорошо сейчас, не переживай, — успокаивал Марк, стараясь держать ускорившееся от тревоги дыхание.

Труба уже не изгибалась, и скорость падения была максимальной, до такой степени, что в ушах поднялся невообразимый свист. Волосы Тиоры разлетались в разные стороны, платьице трепало, как парус корабля, попавшего в сильный шторм. Марк обхватил девочку обеими руками и положил свою голову щекой на ее голову сверху, утопая лицом в пламени ее волос.

— Держись! — прокричал Марк сквозь свист воздуха, рассекаемого их телами в падении.

Круг света под ними уже был совсем рядом и становился все шире и шире, похожий на стремительно растущий в размерах обруч. Они приближались к нему на страшной скорости, закрыв глаза, хотя парень и так был слеп. Тиора же, вжавшись в него, также не видела ничего, и все же рефлекс сработал.