Тишина

— Руки под твоей задницей, — командует он, и когда они надежно оказываются подо мной, он оседлывает мое тело, прижимая меня к себе. — Плюнь мне в руку, — таково его следующее указание, и я снова повинуюсь.

Его член тверд как камень, и я смотрю, как он дрочит на мне, используя мою слюну в качестве смазки. Он злой и знает это, раз так дразнит меня. Он уступает своим желаниям, заставляя меня сдерживать свои собственные. Он отказывается утолять мой голод, оставляя меня без прикосновения, пока он накачивает себя по всей длине.

Я хочу прикоснуться к нему, но он проверяет мое послушание, поэтому я сжимаю бедра вместе в слабой попытке создать столь необходимое трение для моего пульсирующего клитора. Я не могу сдержаться, наблюдая, как он смотрит на меня сверху вниз, пока удовлетворяет свою жажду. Его дыхание становится неровным, когда его волосы покрываются капельками пота. Каждый стон, вырывающийся из его горла, подстегивает меня еще сильнее, и я еще сильнее сжимаю бедра вместе. В тот момент, когда мое тело корчится от невыносимого жара, он ловит меня.

— Раздвинь ноги, — рявкает он, и я это делаю.

Затем он наклоняется вперед и обхватывает свободной рукой мою шею, чтобы сохранить контроль надо мной. Моя киска мучительно жаждет, чтобы он заполнил меня, но я знаю, что у него нет никаких намерений. Когда я вижу, как мышцы его пресса начинают сокращаться, он приближается. Он задыхается от глотка воздуха, его хватка вокруг моей шеи усиливается, а затем он взрывается на мне, чувствуя мой запах в своей сперме.

Его рука покидает мою шею, и он грубо целует меня, прежде чем встать с дивана. Я лежу здесь и смотрю на него снизу—вверх, когда он говорит:

— Не смывай это и не пользуйся никакими духами сегодня вечером.

Я сажусь, и несколько капель его спермы скатываются между моих грудей.

— К счастью для меня, у моего платья нет глубокого выреза, — дразню я с улыбкой, зная, что он получает удовольствие, оставляя на мне свой след.

— Я собираюсь принять горячий душ, — говорит он, а затем целует меня в лоб.

Я восхищаюсь его упругой задницей, наблюдая, как он идет в спальню.

Пока он в душе, я не торопясь делаю макияж и прическу. У платья может и нет глубокого выреза спереди, но сзади есть, поэтому я завиваю волосы и собираю их в хвост у основания шеи, чтобы мои шрамы были прикрыты. Я стараюсь выглядеть просто и чисто, без украшений.

Я улыбаюсь, когда смотрю на Деклана, который сейчас застегивает свой килт. Каледонский клуб — это частный шотландский клуб здесь, в Лондоне, о чем я была рада узнать, потому что Деклан в килте — самое горячее, что я когда—либо видела.

Это первое мероприятие, которое мы посещаем как пара, и мне приятно готовиться и делиться этим моментом вместе — моментом, ради которого нам пришлось так много работать, моментом, который многие, вероятно, считают само собой разумеющимся. Я надеваю платье и разглаживаю ткань, которая плотно облегает мое тело. Оно может похвастаться высоким круглым вырезом, скрывающим засохшую сперму, которая покрывала всю мою грудь, и струится на пол широким рифленым подолом. Темно—зеленый оттеняет мои рыжие волосы, а также дополняет зеленый цвет костюма Деклана.

Я стою перед зеркалом и оглядываю себя беспокойными руками.

— Почему ты ерзаешь? — спрашивает Деклан, подходя ко мне сзади. — Ты, кажется, нервничаешь.

— Да, — признаю я, когда он проводит руками вверх и вниз по моим рукам.

— Почему? Ты, должно быть, побывала на сотнях подобных мероприятий в Чикаго. Ты профессионал с опытом.

— Да, но я всегда притворялась. Я хорошая актриса, но это первый раз, когда я общаюсь с представителями высшего общества. Я больше не прячусь за фасадом.

Он целует меня в плечо.

— Настоящая ты намного лучше, чем ложь.

— Я не знаю, так ли это.

— Я знаю, — говорит он, а затем разворачивает меня. Он оглядывает меня с головы до ног. — Ты невероятно сногсшибательна.

Я беру Деклана за руку, чтобы успокоить нервы, когда мы подъезжаем к особняку, построенному в начале 1900—х годов. Он улыбается мне сверху вниз, когда мы идем к входу. Когда мы заходим внутрь, мои глаза окидывают богато украшенную обстановку. Стены выкрашены в цвет слоновой кости с богатыми золотыми вставками, а тяжелые рубиновые шторы ниспадают с потолка до пола. Картины, написанные маслом, свисают со стен и сияют под роскошными люстрами.

Деревянные полы, которые лежат под ковром, скрипят под моими ногами, когда Деклан ведет меня по клубу, который имеет богатую историю здесь, в Лондоне. Я рассматриваю мужчин, одетых в килты и летящие пледы, и женщин в элегантных платьях. И вдруг, без маски, я чувствую себя самозванцем — мусором, завернутым в шелк, и у меня сводит живот. Поэтому я быстро решаю, что, хотя я понятия не имею, кто я такая, я сделаю все возможное, чтобы притвориться. Последнее, чего я хочу, это показать Деклану еще какую—нибудь слабость.

Когда мы входим на вечеринку, я выпрямляю спину и изображаю свое место в обществе с высоко поднятой головой, как делала годами.

— Деклан, — окликает джентльмен, которому на вид лет пятьдесят. — Мы так давно тебя не видели.

Они вдвоем пожимают друг другу руки.

— Рад тебя видеть, Йен. Как у тебя дела?

— Занят, как всегда, — говорит он, прежде чем обратить свое внимание на меня, спрашивая Деклана, — И кто эта прекрасная леди?

Вы очаровательны, — я слегка флиртую, а затем представляюсь:

— Элизабет Арчер.

— Счастливчик, — отмечает Йен, на что Деклан отвечает, глядя на меня:

— Чрезвычайно повезло.

Мы продолжаем общаться, и Деклан знакомит меня со старыми друзьями и несколькими бизнесменами и их женами. Он пьет свой обычный скотч, а я потягиваю шампанское, мы танцуем вместе несколько раз, и когда Деклан не может сдержаться, он шепчет мне на ухо свои непристойные мысли.

— Я хочу отвести тебя в другую комнату и пососать твой прелестный маленький клитор, пока ты не кончишь мне в рот.

Я прижимаюсь лбом к его плечу, пока он говорит со мной, моя шея горит от каждой его непристойности.

— Просто мысль о вкусе твоей киски заставляет мой член...

— Деклан! — говорит высокая женщина с длинными темными волосами, прерывая наш уединенный момент. — Я понятия не имела, что ты будешь здесь!

Раздражение терзает меня, когда она притягивает Деклана, чтобы обнять.

— Переезд в последнюю минуту, — говорит он ей, как всегда спокойный.

— Переезд? Ты теперь здесь живешь?