Ткачи времени

Этот поцелуй сильно отличался от того первого, с Эриком. Однако меня охватило не менее сильное чувство. Губы Джоста впивались в мои, и я инстинктивно прижималась к нему в ответ. Пальцы запутались в его волосах, и паутина купола начала дрожать. Мир вокруг оставался абсолютно неподвижным, но мы предавались сладкому безумию, не в силах оторваться друг от друга.

Глава пятнадцатая

Мы лежали под паутиной плечом к плечу и разглядывали мерцающие переплетения нитей. Наши руки соприкасались. Не было слышно ни звука. Я могла бы лежать так вечно, вспоминая каждую подробность нашего первого поцелуя.

В конце концов Джост нарушил идиллию. Откатившись в сторону, он встал на четвереньки и склонился надо мной. А потом поцеловал меня в нос.

— Эй, предательница, ты не голодна? — спросил он, подвинув поближе уже забытый поднос.

— Не очень. — Волшебство рассеялось, и тревога охватила меня с новой силой. Есть совершенно не хотелось.

Джост протянул мне кусочек яблока.

— Подкрепи силы.

Было чудесно на миг потерять контроль и позволить земле уйти из-под ног, но потом я в очередной раз убедилась, что контролировать собственные мысли была не в силах. Я закрыла глаза и представила себя дома. Нам с Джостом выдали разрешение на брак. Ами попыталась вызнать, кто он и как выглядит, а потом, ночью, я забралась к ней в кровать, и мы хихикали по поводу его шевелюры или перешептывались, каково это — чувствовать на себе взгляд его синющих глаз. А потом я легла в свою кровать и начала мечтать о свадебном платье. Однако, едва открыв глаза, я обнаружила, что по-прежнему лежала под куполом и вместо свадьбы впереди меня ждала назначенная Кор-маком процедура. Меня успокаивало лишь присутствие Джоста. Хотя и это было запутанно.

— Они собираются изучать мои мысли, — прошептала я.

— Что? — Джост отложил яблоко и повернулся ко мне.

— Инора приходила, чтобы сказать, что процедура назначена на пятницу.

Джост с трудом проглотил кусок и встал на ноги.

— Что, черт побери, это означает?

— Медики собираются исследовать мой мозг. Инора утверждает, будто они хотят изучить способности Прях.

— Или начать их контролировать, — предположил Джост.

— Думаю, в этом и кроется причина того, что произошло с Инорой. Они почистили ее нить, но я не совсем понимаю зачем.

— Не может быть, чтобы чистка так повлияла на нее, — сказал Джост. — Даже если они могут контролировать ваши способности…

— Уже могут. Это новейшие разработки, — перебила я. — Ты видел репортаж с собрания Гильдии?

— Нет, — ответил он. — Мы играли в карты с другими лакеями в подсобке. Изменение и зачистка слишком рискованны по отношению к Пряхам, — заметил Джост, но в голосе его послышалось сомнение.

— Технология стала безопаснее. Я не могу точно объяснить, как это работает, но премьер-министр Карма сказал, что теперь они могут устранять поведенческие проблемы. А это значит, что поведение людей можно будет контролировать. — Я рассказывала о том, что говорил Кормак по поводу изолирования проблемных участков нити и добавления новой информации, и с каждой минутой мои ногти все сильнее впивались в ладони. — Эту технологию создавали для работы с девиантными личностями, однако Гильдия, похоже, имеет весьма широкие представления о том, что является отклонением от нормы.

Джост придвинулся ко мне и разжал мои стиснутые в кулаки пальцы, нежно переплетя их со своими.

— И ты собираешься позволить проделать все это над собой?

— У меня нет выбора. Это единственный способ выяснить, как работает процесс.

Кроме того, так я могла попасть в исследовательский корпус и найти там полезные записи, однако что-то заставило меня оставить эти мысли в секрете.

— Но ты же видела, что они сделали с Инорой, — мягко сказал Джост.

— Будем надеяться, я ошибаюсь, — пробормотала я в ответ. — И не беспокойся, я не сунусь туда без должной подготовки.

Охранник на входе в верхние мастерские взглянул на меня с подозрением. Я пришла сюда впервые, однако надеялась на свой высокий уровень доступа. В то же время о процедуре проверки мне не было известно ровным счетом ничего. Стоя около тяжелой красной двери, за которой находились мастерские, я тупо разглядывала компанель. Охранник громко откашлялся.

— Вам нужно подойти к сканеру, чтобы идентифицировать личность, — заметил он, указав на компанель.

Я прижала ладонь к сканеру, всеми фибрами души молясь, чтобы дверь открылась и мне не пришлось оправдываться.

— Аделиса Льюис. Доступ подтвержден, — чирикнул голос из динамика, и дверь распахнулась.

Не глядя на охранника, я прошла внутрь, понимая, что и так уже привлекла к себе достаточно внимания. Я даже не могла толком сказать, куда направлялась, однако меня вело внутреннее чутье. Раз уж все здесь было основано на иерархии, идти нужно было к лестнице. Кажется, я целую вечность карабкалась по однообразным винтовым пролетам, пока наконец, пройдя мимо нескольких пустых мастерских, не оказалась на верхнем уровне. Передо мной открылась самая удивительная комната, которую я когда-либо видела. Экраны были вмонтированы в стены таким образом, что создавалось впечатление, будто от зарослей джунглей внизу и бескрайнего неба наверху меня вообще ничего не отделяло. На западе волны океана разбивались о подножие — башни. Повернувшись на север, я увидела каменистый берег, переходящий в отроги скалистых гор, окружавших комплекс. В моей спальне использовались совершенно другие программы.

В центре комнаты красовался древний станок из желтой меди. Еще ни разу мне не доводилось видеть ничего более грандиозного. Под тиканье причудливых механизмов на нем закручивались и мерцали чудесные нити. Поверхность станка была покрыта странными письменами на неизвестном языке. Напротив высилось мягкое кресло, обитое красным бархатом, с изумрудно-зелеными, черными и синими подушками. И, хотя вокруг одновременно грохотал океан, заливались птицы и падал снег, все мое внимание оказалось приковано к станку.

— Он прекрасен, не так ли? — раздался за спиной голос Лорисель. Я обернулась, и с изумлением заметила, что на руках у нее сидел рыжий зверек. — В нашем комплексе около восьми сотен станков, и все они могут работать с тканью Арраса, но этот — самый древний. Это первый станок, установленный в Западном комплексе.

— Я прошу прощения. Я не хотела вот так вламываться к вам.

Мои щеки залила краска. Несмотря на то что мы уже общались, я чувствовала себя вором, посмевшим вторгнуться в святая святых Лорисель и лишить последней радости.

— Не переживай, — спокойно произнесла Лорисель и тут же перевела взгляд на зверька, от которого я не могла отвести глаз. — Это кошка. Моя питомица.

— Я и не думала, что кому-то до сих пор разрешено держать питомца.

Это было невероятно. Из курса гражданской ответственности в академии я знала, что питомцы были запрещены еще двадцать лет назад. Теперь «питомцами» начальники частенько называли секретарей. Я улыбнулась, вспомнив, как мама раздражалась из-за этого.

— Обычным гражданам запрещено их заводить, — пожала плечами Лорисель. — Однако у меня как у Пряжницы есть такая привилегия.

Я кивнула. Это казалось вполне логичным. Если кто-то и мог завести питомца, так это Лорисель.

— Скажи мне, Аделиса, что ты видишь?

Медленно поворачиваясь, я принялась вслух описывать бурлящие волны, омывающие скалистый берег, и покрытые снегом горные вершины.

— Ваши экраны просто поразительны. У меня такое ощущение, будто я стою на крыше. Я чувствую себя свободной.

— Аделиса, как выглядел твой дом? — спросила она, буравя меня пристальным взглядом.

Этот вопрос меня немного смутил, но я рассказала ей об окрестностях Ромена, описала чудесную улицу с маленькими домиками и садами и огромную яблоню миссис Фиггинс, крона которой склонялась над дорогой, словно арка. В этот момент на противоположной стене вдруг выросла та самая яблоня. Судорожно вдыхая, я наблюдала, как впереди, прямо за станком, возник мой дом. Он казался таким близким… Однако как только на глаза навернулись первые слезы, он тут же растворился в непроглядной черноте.