Ткущая. Обманутые секунды

Девушка внимательно слушала и старалась запомнить все, что та ей говорила. Лине было немного страшно, чуть-чуть тревожно и очень интересно.

Иоганна продолжала инструктаж.

– Мы прыгнем дважды. Во второй раз вы, фройляйн, попробуете применить свои способности, и уже на основании результатов мы будем решать, что делать дальше.

– А если я отпущу вашу руку, что может быть?
– опасливо поинтересовалась девушка.

– Разное, фройляйн, - мастер недовольно покосилась на Лину, - Лучше не отпускать.

Иоганна достала из кармана брюк небольшой блокнотик, маленькую ручку и что-то отметила в нем, затем поднесла к глазам наручные часы и сосредоточилась на стрелках. Кивнула сама себе и протянула к девушке свою тонкую, худощавую ладонь. Пальцы женщины сомкнулись вокруг запястья Лины и крепко его сжали, гемофаг даже удивилась, откуда столько силы в таком худощавом теле.

Девушке вдруг показалось, что она и часовщица оказались в стеклянном сосуде, тонкие прозрачные стенки которого молниеносно начали оплавляться и стекать на пол. Сам воздух вокруг Лины задрожал и ощутимо потянулся вниз. Вокруг все на мгновение замерло, а в следующую секунду резко обострилось: еле слышное тикание часов стало грохотать как в колоколе, муха на окне вдруг увеличилась в размерах, да и само окно вытянулось вверх и вширь. Окружающая обстановка взорвалась яркими цветами, оглушающими звуками и движением всего вокруг. Лина пыталась заметить тот миг, когда все начало изменяться, когда расплывшиеся очертания письменного стола стали вдруг такими резкими, что заболело в глазах, а блеклый розовый цвет обоев на стенах мгновенно стал сочным и экспрессивно-ярким. Но не удалось. Одно моргание век и комната вновь стала выглядеть нормально.

– Ну вот, - Иоганна продолжала держать Лину за руку, - Мы за полчаса до прыжка.

Девушка обернулась и посмотрела на циферблат — часы показывали ровно половину седьмого вечера. На первый взгляд в кабинете все осталось по старому, кроме положения часовых стрелок. Лина перевела взгляд на окно, затем на книжные полки.

– В комнате ничего не изменилось, - сразу предупредила ее вопрос Иоганна, продолжая крепко удерживать Лину за руку, - Он специально таким подготовлен, чтобы первые прыжки прошли без проблем.

Девушка вопросительно подняла бровь.

– Бывали разные случаи, - опять не вдаваясь в подробности, ответила мастер времени, - Как вы себя чувствуете? Головокружение? Резь в глазах? Со слухом все в порядке?

Лина прислушалась к своим ощущениям.

– Да, я в полном порядке.

– Хорошо, - кивнула часовщица, - Тогда возвращаемся.

Снова стеклянный купол, снова взмывшие ввысь и вширь растекшиеся контуры предметов, снова резкий до боли звук.

Когда все прекратилось, Лина первым же делом обернулась к часам. На циферблате стрелки показывали ровно семь часов.

– Мы вернулись на пару секунд позднее, чтобы не слиться с собственными телами при первом прыжке.

Девушка коротко вздохнула, пытаясь хоть как-то почувствовать, что только что побывала в прошлом, но не получалось. Ни тени, ни пылинки, ничего, чтобы указывало на прыжок во времени.

– А как мы будем прыгать в другие времена? Там-то ведь не будет все так же вылизано.

– Не будет, фройляйн, - коротко согласилась с ней фрау Франк, - Но и техника прыжка чуть отличается.

Лина хотела что-то еще у нее уточнить, но Иоганна прервала ее жестом руки:

– Теперь нам надо проверить ваши таланты в процессе прыжка. Это очень серьезно, фройляйн, отнеситесь пожалуйста к этому более … ответственно!

Девушка едва слышно вздохнула и снова подала руку часовщице. Кажется, новый учитель обучался у Авраама Моисеевича своему отношению к ученикам!

…

Когда Лина ушла с часовщицей в кабинет, понтифик остался в гостиной вместе с Элсбет. Вампирка развлекла его светским разговором, рассказала последние известные ей новости из жизни зарубежных кланов, посетовала на закрытость территорий румынского клана. А заодно предупредила:

– Владимир всегда опасался ткущих, Марк, поэтому, не удивлюсь, если он захочет уничтожить твою Лину.

– Я помню и уже предпринял меры, - скупо согласился высший, не вдаваясь в подробности охраны своей любовницы.

Марк прекрасно понимал, что после официального представления Лины на Конклаве, слишком многие обратят на нее пристальное внимание, причем не столько из-за возвысившегося положения смертной, сколько из-за того, кем она является. Этим и объяснялось то ужесточение охраны, которым так была недовольна девушка. Понтифик не вдавался лишний раз в подробности, чтобы не напугать ее, и отвечал, что телохранители нужны из-за угроз Гюнтера на Совете высших. В конце концов, это тоже было правдой, хотя и не всей.

– Как восстанавливается Паноптикум?
– поинтересовалась Элсбет.

Марк поморщился, как от застарелой боли.

– Не очень. Елиазар, конечно, молодец, но он один в клане умеет выслеживать ментальные ауры, а этого мало. Думаю, придется закупать экстрасенсов у других кланов.

– Кто вам нужен?
– Элсбет сразу начала мысленно высчитывать, чем сможет помочь московскому клану.

– По-хорошему, телепаты и провидцы, без них клан как слепой инвалид, но я буду рад любой помощи.

Вампирка призадумалась, вспоминая своих подчиненных.

– Есть у меня две провидицы из Финляндии, сестры, талант у них с рождения. Не скажу, что хватают звезды с неба, но стабильно и качественно работают. Они жили раньше на самой границе с Россией, так что с русским языком проблем не будет. У них клановые клейма и я готова передать девочек твоему клану.

– Работают по одиночке?
– уточнил понтифик. Он прекрасно помнил, что убитые во время войны провидцы-близнецы Олег и Ольга сами по себе были бесполезны.

– Да, они абсолютно самостоятельны.

– Буду благодарен, - кивнул одобрительно Марк, - Но самая проблемная зона у нас это работа с Инквизитором, Тамара не справляется и держится на грани. Ее тоже можно понять, все сорок лет в клане она работала только с Гаем и мной, но пока заменить ее некем. Так что, телепат нужен сильный и психически выносливый.

– Из телепатов…, - Элсбет в задумчивости постучала пальцем по подбородку, - Думаю, тебе подойдет Хельмут, тридцать восемь лет, в клане двадцать три года, талант раскрылся после гибели его семьи в автокатастрофе. Клеймо-фамилиар, но с его опекуном я смогу договорится об отказе.

– Еще один немец?
– поморщился мужчина.

– Ты что-то имеешь против?
– удивилась девушка.

– С некоторых пор я их не особо приветствую.

– А как же Дитрих?
– с улыбкой вспомнила Элсбет.

О странной и на удивление крепкой дружбе между понтификом и палачом знали все. Суровый и неприступный Дитрих, молчаливый, скупой на эмоции, был полной противоположностью Марку, яркому красавцу, ехидному, любящему хорошую шутку и жизнь в целом.

– Как выражается моя Лина, не путай божий дар с яичницей, - по доброму усмехнулся высший, - Мы с Дитрихом обязаны друг другу жизнью и не раз, а это дорогого стоит. Пока не погиб Гай, я считал, что у меня не один, а два брата.