Тьма императора

Что ж, если действительно тот орех виноват… В таком случае ее величеству можно только посочувствовать. Вот только сочувствовать императрице у Софии сейчас совсем не получалось.

***

До конца обеда Арен досидел с трудом — хотелось поскорее узнать, что с Софией. Хотя он уже понял, что в этом замешана Виктория. Жена дрожала от липкого, тошнотворного страха, опустив голову и стараясь ни на кого не смотреть.

Зато на Викторию смотрели Анна и Арчибальд — с недоумением и укоризной. Они тоже явно поняли, что недомогание Софии как-то связано с женой императора, раз она настолько боится. Да и Адриан с Анастасией, хоть и были гораздо более слабыми эмпатами, что-то ощутили, но у них хватило ума промолчать.

Разговаривать с Викторией Арен пока не стал — сразу, как обед закончился, он наказал детям слушаться тетю Анну и перенесся в комнату Софии.

Тадеуш, которого император вызвал по браслету получасом ранее, уже был здесь — осматривал девушку, лежащую на постели, и как только Арен вышел из камина, сразу сказал: — Волноваться не о чем, ваше величество. Антидот я вколол, через час все симптомы исчезнут.

Император подошел ближе, прислушиваясь к эмоциям Софии. Обижена. На кого? — Что это был за яд? — Не яд. Приворотное зелье. Что?! Арен настолько разозлился, что с трудом удержал в себе пламя. Защитник, какая дура!

— Спасибо, Тадеуш, — произнес император ледяным голосом. — можешь идти. Старый врач поклонился и быстро вышел из комнаты, а Арен приблизился к кровати, на которой лежала София. — Я сейчас вызову Гектора, расскажешь все ему. Потом, если захочешь, можешь идти к детям. Если нет — оставайся здесь и отдыхай, я разрешаю.

— Конечно, я пойду, — ответила она сердито, — зачем бездельничать. — Софи, — Арен сел рядом с девушкой, и она попыталась отодвинуться, но он не дал, — не сердись.

Она оттолкнула его руки и все-таки отодвинулась. Да, сейчас конструктивного диалога не получится — София слишком переживала из-за случившегося. — Знаете, это очень неприятно — когда тебя тянет к тому, кто даже не нравится. А если бы я поддалась, подошла и поцеловала Адриана на глазах у всех?! Это же… — Она прерывисто вздохнула. — Это ужасно!

— Ужасно. Прости. София смотрела на него, нахмурившись, но эмоции ее постепенно остывали. — Вам не за что извиняться. Вы не виноваты.

Это было спорно, но Арен промолчал. Очень хотелось остаться и поговорить нормально, но, во-первых, Софии лучше перед этим остыть получше, а во-вторых — дипломатический комитет его уже ждет полным составом. — Софи, я пойду, — произнес Арен, все-таки не выдерживая и легко касаясь руки девушки. Она ее сразу отдернула, вновь вспыхнув от обиды. — Вечером поговорим. Я зайду.

— Не сомневаюсь, — пробормотала она, отворачиваясь. Эмоции ее были горькими и неприятными. Но, в отличие от эмоций Виктории, из-за которых Арену хотелось поскорее уйти, сейчас ему хотелось остаться и сделать все, чтобы Софии стало легче. Но не было возможности.

Император, выйдя из камина в своем кабинете, сначала вызвал Гектора и, быстро обрисовав ему ситуацию, связался с главным из дежурных охранников жены.

— Бирн, доставьте ее величество во дворец, пожалуйста. В ее покои. Если будет спрашивать, скажите, что это мой приказ. — Да, ваше величество.

***

Ожидая главного дознавателя, София задремала — сказалась усталость после бессонной ночи, да и у антидота действие было частично расслабляющим. Но поспать ей не дали — минут через двадцать распахнулась дверь, и в комнату вошел Дайд. София сразу приподнялась на постели и хотела встать, но мужчина махнул рукой, опускаясь на стул:

— Лежите. У меня всего-то несколько вопросов, и отвечать на них вы можете, находясь в любой позе. — Это неприлично, — пробормотала София, все же поднимаясь.

— Это — нет. Можете мне поверить, как человеку, который знает толк в неприличном, — хмыкнул дознаватель, и почему-то Софии подумалось, что он имеет в виду вовсе не постельные связи. — Но как хотите. Только сядьте скорее, а то ведь упадете сейчас, придется мне тоже вставать, поднимать вас, а это хлопотно.

Она невольно улыбнулась, садясь на второй стул. — У вас вообще со мной много хлопот, айл Дайд. То конфеты отравлю, то вот, приворожусь. — И не говорите, — он фыркнул. — Вопрос первый, София. К кому из присутствующих вы почувствовали притяжение сегодня?

— К его высочеству Адриану. — Когда это началось? — Ну… — Она на секунду запнулась. — Я не уверена, но мне кажется, что два дня назад. На лице Дайда ей почудилось удивление.

— Почему вы так считаете? — Из-за головы. Она у меня каждый раз кружилась. И началось это два дня назад. Правда, первое головокружение к его высочеству никакого отношения не имело… — Давайте-ка подробнее, и с самого начала. Когда и при каких обстоятельствах у вас впервые закружилась голова?

София стала рассказывать, чувствуя себя немного глупо. Может, зря она это вообще упоминает? может, и не связана императрица с приворотом? — Вы не смущайтесь, — произнес Дайд, когда она на секунду запнулась — словно понял, о чем она думает, — рассказывайте все, что помните. А я уже выводы буду делать. Главное — ничего не умалчивайте.

Это помогло, и София продолжила рассказ. А когда закончила, увидела, что Гектор улыбается.

— Забавная история. — Почему? — Потому что приворот должен был подействовать на вас через сутки. Приворотное зелье всегда действует не сразу, оно должно приспособиться в организме. Судя по тому, что вы рассказали, суток было достаточно. Однако вчера вы ощутили только легкий дискомфорт и недоумение. Сегодня было хуже, но и сегодня зелье на вас не подействовало.

— Разве? Я ведь… — Вы так и не подошли к его высочеству, — Дайд, по-прежнему улыбаясь, покачал головой. — Хотя должны были. Сегодня эффект усилился, думаю, что из-за сопротивляемости организма. Но скорее всего, уже завтра он пошел бы на спад. Привороты выветриваются очень быстро, их надо постоянно обновлять.

София молчала, задумавшись. Про привороты она знала мало — точнее, она про них почти ничего не знала. Кроме того, что они запрещены законом.

— Айл Дайд… Вы можете объяснить, почему он не подействовал? Или это секретная информация? — Не секретная. А не подействовал этот приворот по той причине, что вы кого-то любите, София.

Кажется, она покраснела — щекам вдруг стало очень жарко. — И любите сильно, — продолжал Гектор, внимательно глядя на нее. — Чем сильнее чувство — тем меньше влияния у приворота к другому человеку. Тот, кто пытался вас отравить, про это, разумеется, слышал. Но он к вам в душу не заглядывал, поэтому и не понимал, что в привороте нет смысла.

Защитница… Лучше бы она не спрашивала! Хотя Дайд… он ведь не может знать, кого именно любит София? Не может, да?..

— Имейте в виду, — сказал Гектор, поднимаясь, — я доложу обо всем императору. Принимать решение о дальнейших действиях следствия будет он. — А… — София тоже встала. — А какое наказание предусматривается за приворот? — В зависимости от ущерба. В вашем случае это может быть денежная компенсация в довольно-таки большом размере.

Фу. Противно. Она поморщилась, и Гектор, усмехнувшись, добавил: — И не надо отказываться от этих денег. Не проявляйте лишнее благородство, София.