Тьма императора

— Убедилась, что я один? — усмехнулся он, отсекая от себя чувства жены. Хватит, иначе не уснет. — А теперь уходи и дай мне поспать.

— Арен… — начала Виктория, медленно двигаясь к постели, но он только поморщился и, махнув рукой, вновь рухнул на кровать. — Пять утра, Вик. Я демонски устал. У меня есть еще час на сон. Не лишай меня его. Сначала Арену показалось, что Виктория послушалась. Но нет. Открыв глаза, он заметил, что она раздевается.

Демоны! Но что он ожидал? Жена никогда не думала ни о ком, кроме себя. — Арен, — повторила она, ныряя под одеяло и прижимаясь к нему. Холодная, как лягушка. Император непроизвольно обнял ее и согрел магией, чтобы не раздражала. — Спасибо… Я… Прости, пожалуйста, я…

— Давай потом поговорим. Я очень устал и хочу спать. Виктория замолчала, и Арен отвернулся от нее, вновь закрывая глаза. Несколько мгновений спустя он ощутил, как она опять прильнула к нему, потерлась голой грудью о спину, погладила по плечам, явно пытаясь заинтересовать.

— Арен… — прошептала она, целуя его куда-то в затылок. — Я иногда не понимаю, что со мной происходит. Знаешь, я осознаю, что ты мне не изменяешь. И никогда не изменял. Но… почему-то… Ревную… Пытаюсь успокоиться, говорю себе, что не может быть, но не помогает. Арен… Пожалуйста. Я так соскучилась…

— Вик, — произнес он ледяным голосом, — ты когда-нибудь будешь слушать кого-то, кроме себя? Я хочу спать. Если ты не желаешь уходить, то по крайней мере молчи и тоже спи.

Она вздохнула и пробормотала: — Ладно… Наконец-то. Через пару минут Арен действительно уснул, не обращая внимания на Викторию, которая безмолвно плакала, обнимая его и пряча лицо так, чтобы ее слезы не касались его кожи.

Проснувшись через час от вибрации будильника, император ощущал себя не менее разбитым, чем накануне вечером. Посмотрел на жену — она спала, и лицо ее было бледным и мокрым. Плакала? Защитник, что она там опять придумала…

Арен встал и, подумав, коснулся плеча Виктории, погружая ее в более глубокий сон. Затем прошел в ванную, умылся, принял душ, оделся и, выглянув за дверь в коридор, где возле покоев стояли охранники, предупредил:

— Ее величество не будить, пусть спит. Картер, будь добр, передай в оранжерею, что моя жена сегодня если и придет на работу, то после обеда. — Да, ваше величество, — ответил охранник, и Арена мазнуло отчетливым мужским пониманием. Видимо, Картер считает, что Виктория отдыхает после любовных подвигов. Что ж, пусть считает. А жена пусть спит — может, действительно легче станет. Подождет ее оранжерея полдня, не развалится.

Сначала Арен перенесся в кабинет — быстро просмотреть бумаги, оставленные на его столе накануне вечером Адной. Это был ритуал — за день накапливались различные документы, которые секретарь оставляла императору на утро, и перед завтраком он старался все просматривать, чтобы Адна могла работать над ними дальше.

Около восьми утра Арен отложил в сторону последнюю бумажку и отправился в детскую будить детей. Чаще всего они делали это вместе с Викторией, но бывало, что император приходил и один, позволяя жене подольше поспать, как сегодня.

Что он специально ее усыпил, Арен, разумеется, не скажет. У Виктории сразу возникнут какие-нибудь дикие идеи. Конечно, желать, чтобы жена просто немного отдохнула и выспалась — это ведь так неправдоподобно… Уняв раздражение, император вышел из камина в детской. Прошел в спальню — и сразу успокоился, сделав глубокий вдох и почувствовав, как здесь замечательно пахнет спящими детьми. Его детьми. Арен очень любил этот сладко-молочный запах.

Он подошел к кровати Агаты, наклонился и провел ладонью по ее волосам. Перед сном Виктория всегда заплетала дочери косу, но за ночь она немного растрепалась, и сейчас несколько мелких кудряшек падали на лоб. Арен отвел их в сторону, чтобы не лезли в глаза, и поцеловал Агату в щеку.

— Просыпайся, моя радость. — Папа… — прошептала она, обнимая его за шею. — А мне море снилось… Синее… — Это хорошо, — сказал император, улыбаясь и чувствуя себя абсолютно счастливым. — Прекрасный сон, Агата. — А мы туда опять когда перенесемся?

маленький манипулятор. Вся в него. — Я пока не знаю, моя радость. — А давай так каждое воскресенье делать. Давай? Арен засмеялся и, тоже обняв Агату, поставил дочь на ноги. — Посмотрим. Беги умываться, а я пока Алекса разбужу.

— А мама где? — спросила дочь, оглядываясь. — мама еще спит, придет попозже. — Ясно, — кивнула Агата, соскочила с кровати и побежала в ванную, а император пошел будить Александра. Минут через двадцать они уже завтракали, и Арен, общаясь с детьми, вдруг поймал себя на мысли, что вот такой завтрак — без Виктории — нравится ему гораздо больше. Не очень приятная, но правдивая мысль. Вокруг были только ровные эмоции слуг, дети что-то рассказывали, смеясь и немного балуясь, и Арену было спокойно.

Ему очень редко бывало спокойно. Потом они вернулись в детскую, и через несколько минут туда пришла и София. Обняла детей, поздоровалась с императором, окружив его ласковым эмоциональным теплом, как обычно, приправленным капелькой стыда.

Арен передал Софии наследников, традиционно пообещав постараться вырваться на обед, и отправился на встречу с Вано Вагариусом. На совещании с безопасниками в понедельник император почти не затронул тему субботней выставки, на которую должны были поехать Агата и Виктория — Вагариус привел нового начальника охраны, вопросов и без этого было достаточно. Поэтому Арен попросил Вано прийти в среду утром, незадолго до совещания с судебным комитетом. И желательно — уже с готовым планом по охране императрицы и наследницы в субботу.

— Я вот что думаю, — сказал император, пока Вагариус раскладывал перед ним карту улицы, на которой находился Императорский музей. — может, не пускать мне их на эту выставку? Или хотя бы Агату не пускать…

— Ваше величество, — Вано выпрямился и посмотрел на Арена с укоризной, — нельзя же постоянно сидеть во дворце. Да и… не хочу вам напоминать, но покушение на Агату было совершено именно здесь. — Это сложно забыть. Я просто беспокоюсь, Вано.

— Понимаю. Но если хотите знать мое мнение, субботняя выставка — одна из самых безопасных. Случиться там что-то может… — Вагариус покачал головой. — … Очень вряд ли. Никто из приглашенных иностранцев в заговоре не замешан и не может быть замешан.

Это действительно было так — другим странам меньше всего нужны были волнения в Альганне. Мало того, что альганцы свои границы от Геенны защищали, еще и остальным помогали справляться. — Другие приглашенные — это различные художники из разных концов страны. С политикой они не дружат, некоторые еще и не маги. Из Альго только ее величество Виктория и ваша дочь. Вечером накануне открытия выставки и на всякий случай утром мы проверим здание музея, на входе всех посетителей будут сканировать.

— Надеюсь, скандала это не вызовет, — пробормотал Арен, и Вагариус понимающе улыбнулся. — мы осторожно. И потом, все заинтересованы в собственной безопасности. Будем говорить, что из этих соображений. Мышь не проскочит, ваше величество. Да, и еще… Смотрите план. Расставим посты на самой улице с вечера, перед этим проверив ее, в том числе на портальные ловушки.

Услышав выражение «портальная ловушка», Арен поморщился — с тех пор, как в огне этой ловушки сгорела его невеста, он не мог спокойно слышать это словосочетание.

— Утром я сам поеду с вашей женой на открытие, — продолжал Вагариус. — Кроме меня будут еще водитель магмобиля и два дежурных охранника из свиты ее величества. У вашей жены есть амулет с моими щитовыми чарами, выдадим второй старшему из охранников на всякий случай. Когда закончится официальная часть, мы встретим Агату возле входа в музей. С вашей дочерью также будут двое охранников и водитель.