Тьма в его сердце

— Вот так это делается, официанточка, — бросила она, не сводя надменного взгляда с Джоанны и неторопливо отходя от стола.

— Давай Одри, шевелись, мы не намерены сидеть тут до ночи, пока ты проворачиваешь свою вендетту, — раздраженно выплюнул Кайл. Сейчас был черед Натали.

Кайл подозвал к себе девчонок и что-то зашептал им, указывая на стол.

Я заметил, что за то время, пока мы находимся в Аспене, Кайл не проронил ни одного по-настоящему обидного слова в адрес Джоанны, не смотрел на нее волком и даже общался иногда. А если не знать об их прошлом, так все трое вообще выглядят отличной командой. От выигрыша их отделяли три шара, тогда как другую команду всего один.

Кайл нагнулся над столом и прицелился. Джоанна опершись о кий наблюдала за ним, затаив дыхание. Весь вечер она избегала моего взгляда, в чем была причина, я не понимал.

Кайл ударил, но промазал. Выругавшись, он хотел пнуть ножку бильярдного стола, но вовремя остановился. Сейчас я видел, что Кайл очень похож на своего отца, когда проигрывает. Мистер Маккензи делал так же, когда мой отец обыгрывал его.

— Может вам стоит выкинуть одного игрока из команды? Она приносит вам одни несчастья, — усмехнулась Одри. На что Кайл скривил губы и чертыхнулся.

— Замолкни уже Одри.

— Пошел ты, Кайл, — раздраженно ответила она.

— Просто держи свой рот на замке! Никто сегодня не хочет выслушивать твою хрень, — выпалил он.

С кием в руках к столу подошла Майя, оказываясь между ними.

— Хва-тит, — сказала она, разделяя слоги. — Это просто игра, не стоит расправлять хвосты из-за этого.

Джоанна провела руками по голове, приглаживая выпавшие из прически пряди, ее свободный, но итак короткий свитер поднялся. Я увидел светлую кожу верхней части ее живота и ребер и тяжело сглотнул.

Докатился, завожусь от маленькой полоски голой кожи девушки.

— Майя, поторапливайся детка, — подгонял ее Кайл.

Майя нагнулась над столом и поставила кий на позицию.

— Не отвлекай, — отмахнулась блондинка.

— Давай, подруга, последний удар! — воодушевленно сказала Одри.

Майя громко выдохнула, выпрямилась и осуждающе взглянула на девушку.

— И ты туда же! Это только отвлекает меня, — объяснила она.

Одри вскинула руки, капитулируя.

Майя снова нагнулась над бильярдным столом, установила кий и прицелилась.

Удар.

— Черт! — воскликнула девушка. Шар ударился о бортик стола и остановился в миллиметре от лузы. Рассерженная, она обернулась к Одри.

— Я говорила, не нужно мне мешать!

Одри совсем не расстроилась, уперев одну руку в бок, второй она опиралась о кий, на губах ее сверкала улыбка.

— Расслабься, сейчас бьет «королева бильярда», даже и не знаю, что нам делать, — съехидничала она.

Майя закатила глаза и стукнула концом кия о пол. Глухой звук заполнил собой помещение.

— Одри, придумай что-нибудь новенькое, — укорила ее Майя.

Кажется, абсолютно каждого в этой комнате достало поведение Таннер.

Джоанна молчала, она не реагировала ни на кого из них, стоя рядом с Кайлом, она слушала его наставления.

— Ты ничего не скажешь? — спросил Эрик, сидящий рядом со мной.

Но я не ответил ему, а давно встал со своего места и направился к столу.

Джоанна прицеливалась и пыталась найти лучший угол, чтобы забросить хотя бы один шар.

— Давай официантка, это тебе не перед начальником хвостом крутить, здесь мозги нужны, — усмехнулась Одри.

Щеки Джоанна покраснели, полагаю от злости. Она выпрямилась и взглянула на Одри.

— Что ты сказала?

— Ой, да не прикидывайся дурой. Все знают, что ты спишь с младшим Хэтфилдом, — засмеялась она. — А со старшим у тебя тоже что-то есть? Ты вешаешься на мужиков, потому что родители тебя не любили или ты просто обыкновенная шлюха?

Я замер.

Должно быть, Одри узнала это от Кайла, который в свою очередь узнал это от Эрика, которому я не раз говорил о Джоанне и этом пижоне — Хэтфилде-младшем.

— Замолчи, ты понятия не имеешь, о чем говоришь! — воскликнула Джоанна, с силой сжимая кий.

— Ох, прости, я перепутала, все-таки только со старшим спишь, да? Ты под всех стариков прыгаешь, только бы платили?

Глаза Джоанны округлились от ярости, лицо потемнело, как если бы она хотела броситься на Одри, и расцарапать ей все лицо.

— Одри, хватит! — воскликнула Натали. — Знаешь, я не буду с тобой играть, научись себя вести для начала!

Сестренка Кайла скрестила руки на груди и отошла от стола, направляясь к дивану.

— Действительно Одри, ты переступила черту, — заметила Майя и отставила свой кий в сторону, выражая этим свой протест.

— Тебе следует извиниться, — сказал Джим, также выходя из игры.

— Да, извинись и не завидуй людям больше, — сказал Кайл, так же отставляя кий.

Эрик наблюдал за всеми нами с какой-то загадочной улыбкой. В этой поездке он вообще ведет себя очень странно. Еще и его последнее заявление о том, что ему нравится Джоанна.

— Мне, извиняться? За что? Это же правда. Хватит делать вид, будто мы все здесь любим маленькую и бедную официанточку Джоанну! С чего это вы вообще заступаетесь за нее? Она вам не нравилась, если бы не Блейк со своим идиотским…

— Одри! Заткнись! — заорал я. — Если ты не закроешь свой рот, пожалеешь.

Она знала, стоит мне щелкнуть пальцами и Одри станет бывшей моделью, ни одно агентство не возьмет ее на попечение, ни одна компания не станет с ней работать. В Штатах, да и в Европе фамилия Джефферсон может многое, в том числе и оборвать карьеру девушки, которая сама вылезла из неблагополучной семьи, и видимо забыла, как нужно разговаривать с людьми.

Я лишь покачал головой, поняв, что это бесполезно.

С Одри разговаривать не было смысла, она все равно не послушает, не буду же я озвучивать свои угрозы девчонке?

Я подошел к Джоанне, которая отвернулась от стола, и кажется уже хотела уходить отсюда.

— Перестань, она специально провоцирует тебя, — прошептал я ей на ухо, обнимая.

Майя подошла к Одри и принялась ей что-то гневно шептать, но я не мог расслышать, что именно. Меня сейчас больше интересовала Джоанна.

— Я ей сейчас этими шарами в голову заряжу, — прорычала она.

— Мы поступим по-другому, а уже после разберемся с шарами, — усмехнулся я.

Джоанна несколько раз моргнула и покраснела от моего неоднозначного намека. Меня всегда удивляло то, как в этой девушке сочетаются две совершенно разные стихии: скромная, краснеющая от моих намеков с подтекстом милашка, и дерзкая волевая, способная одним взглядом уничтожать у людей всю уверенность в себе командирша. Я понял, что за твердой ледяной оболочкой Дикарки, была нежная принцесса. И все чаще она позволяла мне ее увидеть. Однако не буду отрицать, что мне нравились обе ее стихии: лед и огонь.