Точка удара

— Миллионы беженцев без работы, жилья, еды и воды. Агентство по чрезвычайным ситуациям будет полностью перегружено. На огромных территориях страны инфраструктура просто рухнет.

Это была отрезвляющая мысль. Он конечно привык к определенному уровню хаоса, беззакония. Но Логан оставил ту жизнь позади и не планировал возвращаться. «Но ты сохранил пистолет, — прошептал голос в его голове. — Ты никогда не изменишь того, кто ты есть на самом деле…»

— Ты ведь предполагала, что все идет к этому, — сказал он, чтобы вытеснить из головы неприятные мысли. — Что есть еще бомбы. Что Майами может стать целью. Ты сразу поняла.

— Всегда будь готов к худшему, и ничто не застанет тебя врасплох.

— Слова, согласно которым стоит жить. Их надо вышить на подушке или еще где-нибудь.

Она сделала глоток воды, не глядя на него.

— Кажется, ты сам неплохо подготовился.

Логан напрягся.

— С чего ты взяла?

— У тебя за поясом спрятана кобура.

Он снова взглянул на Дакоту. Она была наблюдательна, даже более наблюдательна, чем большинство людей. Может быть, даже слишком внимательна.

— В наши дни нельзя быть слишком осторожным.

— Ты солдат? Бывший военный?

— Что-то в этом роде, — пробормотал он.

Логан ненавидел этот вопрос. Ненавидел всю его суть, указывающую на то, кем он не был, ненавидел злобные, назойливые голоса, звучавшие в его голове укорами. Солдат — человек чести. Он же часто поступал совсем наоборот.

— Красивые татуировки. — Дакота смотрела на его руки, на вытатуированные кресты, на змею, обвивающую череп на левом бицепсе, на большую Деву Марию, блаженно взирающую на мир справа.

Ее взгляд скользнул по латинской надписи, запутавшейся в колючках на его предплечье. Прежде чем она успела спросить, что та означает, он сдвинулся с места и убрал руку, скрыв слова.

Это последнее, что Логан хотел обсуждать. Его мучила жажда. Но хотелось совсем не воды.

Жжение и острое желание возникли вчера вечером. Желание нарастало, отдаваясь головной болью в основании черепа и кислым привкусом в горле.

Он достал из бокового кармана брюк серебряную фляжку, в очередной раз радуясь своей предусмотрительности. Он всегда держал ее полной — никогда не знаешь, когда тебе понадобится немного спокойствия, оазис в пустыне твоей жизни.

Спиртное не всегда находилось в холодильнике или у бармена поблизости.

Логан отпивал по глотку-другому каждый час, демонстрируя впечатляющий уровень самообладания, учитывая, что буквально только что в его жизни взорвалась бомба.

Глотка хватало только на усмирение жажды, но теперь он чувствовал ее сильнее, чем когда-либо.

Логан запрокинул голову и сделал несколько последних драгоценных глотков.

От сладкого приятного жжения в горле, замирало сердце.

Официантка нахмурила брови.

— Ты видишь занятие получше? — хмыкнул он.

Дакота не ответила, просто сделала еще один маленький глоток воды и закрыла бутылку. Бутылка была наполнена на две трети. Дакота берегла воду.

— Тебе нужно вернуться к семье? — спросил Логан, чтобы отвлечься. Он не привык к тишине, когда нет ни телевизора, ни телефона, ни радио, ни гула машин или рабочих разговоров, ни хмеля в крови, что наполнял бы его теплым безразличием, которого Логан желал больше всего на свете.

На душе становилось неспокойно и тревожно. Он ненавидел это состояние.

Несколько мгновений Дакота не отвечала. Логан начал думать, что она его игнорирует, желая, чтобы он ушел.

Он уставился на свою пустую фляжку, уговаривая себя встать и оставить официантку в покое, но какая-то часть его просто не хотела этого делать.

В ее глазах плескалась настороженность, какая-то загнанность, которую он узнал в себе. Было в ней что-то надломленное, но в то же время она обладала стальной волей.

Она сохранила самообладание в катастрофе, которая повергла в панику большинство людей. В конце концов, Дакота привела их сюда.

— Сестра, — наконец сказала она. — Ей всего пятнадцать. Мы — все, что у нас есть. Она ждет меня. Я ей нужна.

— Нет родителей? Никакой другой семьи?

Последовала легкая заминка.

— Нет.

— У меня тоже. — Он перевернул фляжку и потер ухмыляющийся череп, выгравированный сбоку. Наверное, ему следовало бы чувствовать себя подавленным из-за того, что у него нет семьи, о которой нужно заботиться, но он не чувствовал. Чем меньше забот, тем лучше.

Логан никогда не знал, кем был его отец — просто донором спермы в длинной череде партнеров на одну ночь, а его опустившаяся мать была готова на все ради очередной дозы наркоты. Она обитала где-то в Ричмонде, штат Вирджиния.

Он вздрогнул и подумал, жива ли она еще. Наверное, нет.

С самого его детства она употребляла дурь, истощенная, трясущаяся, с впалыми, отчаянными глазами, неспособная удержать ни работу, ни квартиру, ни собственного ребенка.

Он ушел из дома в шестнадцать лет и никогда не оглядывался назад. Если это делало его мудаком, то так тому и быть.

Он делал вещи и похуже, чтобы выжить. Намного хуже.

Логан убрал фляжку обратно в карман.

— Ты собираешься оставаться здесь целую неделю?

— Я не могу ждать так долго. Большая часть осадков выпадет через сорок восемь часов.

— Но не все.

— Я все равно пойду, — категорично заявила она. Ее тон не оставлял места для споров.

— Каждому свое. — Какое ему вообще дело до незнакомки, решившей так распорядиться своей жизнью? Если она хочет пожертвовать ею, пытаясь найти единственного человека посреди разрушенного и горящего города, то это ее дело.

Если ее сестра находилась рядом со взрывом, то, скорее всего, она уже мертва. Но ему незачем говорить Дакоте об этом. Она и так знала. Он видел это по тому, как она до побелевших костяшек пальцев судорожно сжимала бутылку с водой.

Внезапный шум привлек их внимание.

Двери в зрительный зал, скрытые от их взгляда боковой стеной вдоль лестницы, ведущей на главный этаж, распахнулись с громким, пронзительным звоном.

Глава 26

Логан

Логан мгновенно вскочил на ноги, инстинктивно нащупывая пистолет за спиной. Дакота протиснулась мимо него и сбежала по лестнице, ее темные волосы развевались за спиной.

Фонарик бешено мотался в его руке, когда он спрыгнул с лестницы вслед за ней. Большинство в зале все еще спали, но некоторые сонно подняли головы и огляделись в поисках источника шума.