Точка зрения (Юмористические рассказы писателей Туркменистана) (сборник)
Шрифт:
Слушал, и мне казалось, что мудрый яшули сидит рядом, не спеша рассказывает о своих бесчисленных приключениях, теребит руками редеющую бородку и лукаво посмеивается своим словам. Да, он остался живым…
Как мне стало жаль, что пленка, вобравшая в себя его усмешливый теплый голос, лежит без всякой пользы! И вдруг пришла мысль: а что, если кое-какие из рассказов Еллы Мергена напечатать. Ведь это же самое настоящее устное народное творчество! Так я и сделал.
А вдруг да понравятся усмешки Еллы Мергена читателю!
Что может быть лучше этого!
Еллы был совсем еще молодым, когда его избрали председателем сельсовета. На другой день он сел на коня и решил объехать колхоз. Навстречу ему попали два старых охотника. А охотники, известное дело, народ скромный, хвастаться своими подвигами не любят…
— Когда я был молодым, — сказал один из них, — я на ходу пулей подкову сбивал. Причем ни всадник, ни лошадь этого даже не замечали…
— Подкову сбить проще всего, — возразил другой. — Вот я в молодости стрелял так стрелял! За сто метров пулей гвоздь в стену вбивал. И ни разу не промахнулся.
Еллы понял, что старики решили испытать находчивость молодого председателя.
— Мне, конечно, далеко до вас, яшули, — смиренно сказал он. — Ни подковы срывать, ни гвозди забивать пулей не доводилось. Но я тоже кое-что могу. Видите вон того вороного коня, у которого ка правом ухе комар сидит? — показал Еллы на табун, пасшийся вдали. — Сбил бы я этого комара, а конь и не заметил бы. Да вот жаль, ружье дома оставил…
Старикам молодой председатель понравился. Они переглянулись, и один из них сказал:
— Ого, да ты, оказывается, настоящий охотник!
С тех пор Еллы и получил прозвище «мерген» — «охотник».
Когда Еллы Мерген был еще подростком, в аулах для солдат царской армии собирали тельпеки — мерлушковые папахи. По-видимому, их требовалось очень много, потому что тельпеки снимали с головы каждого встречного. Отняли папаху и у Еллы.
Вместо того чтобы возмутиться или попросить вернуть ему тельпек, Еллы радостно заулыбался.
— Ты что смеешься? — спросил есаул.
— Радуюсь, что наконец-то я от нее избавился. Давно надо было выбросить, да отец не разрешал. Она полна вшей. Вот обрадуется тот солдат, которому она достанется! Ведь ему будет не до войны. Война будет у него на голове…
И снова начал весело смеяться…
Есаул брезгливо бросил тельпек и вытер руки носовым платком. Еллы надел ее и пошел.
Когда Еллы Мерген работал председателем колхоза, в аул приехал хор — капелла областной филармонии. Клуба в колхозе еще не было, и председатель распорядился постелить на поле кошмы, чтобы зрители сидели на них, слушая концерт. Концерт был на редкость неинтересным, и колхозники начали расходиться.
— Бегли, Гуллы, Меред… — Еллы Мерген назвал около десятка имен, — вы должны остаться.
После концерта руководитель хора подошел
к председателю, горячо пожал ему руку и сказал:— Спасибо, большое спасибо, товарищ председатель, что задержали людей до конца и спасли нас от позора. Вы — подлинный ценитель искусства!
— Что же мне оставалось делать? — ответил Еллы Мерген. — Ведь не задержи я их, все кошмы мне пришлось бы самому таскать.
Когда Еллы Мерген был председателем колхоза, председатель райисполкома Каррыев объявил ему выговор — он объявлял их по малейшему пустяку.
Еллы Мерген вины за собой не чувствовал, но возражать, оправдываться не стал. Он нагрузил на ишака три ящика фруктов и винограда и приехал к Каррыеву домой.
— Это дом Каррыева? — спросил он у жены председателя.
— Да, — ответила она.
— Я кое-что привез. Где его жена?
— Я его жена.
— Не шутите, милая, я же хорошо знаю жену товарища Каррыева. Она — светлая, в коротком платье, молодая. Она с товарищем Каррыевым иногда по воскресеньям приезжает к нам в гости. Были случаи, что и ночевали. Я вижу, что ее дома нет, а вам я это оставить не могу, — сказал Еллы Мерген и повез подарки обратно.
Каррыев в тот же день примчался к Еллы Мергену.
— Что вы наделали? — схватился за голову он. — Если вы сейчас же не приедете и не успокоите жену — все пропало!
И увез Еллы Мергена с собой.
На другой день Каррыев отменил несправедливый выговор…
Еллы Мерген зашел к соседу, когда тот собирался на охоту.
— Что, земляк, на охоту собираешься?
— Да, если бог поможет, соберемся…
— За птицей или за джейраном?
— Если бог даст, за джейраном…
— Ну пусть тогда охота будет с кровью!
— Если бог поможет, она такой и будет…
— Эх, земляк, земляк, — укоризненно покачал головой Еллы Мерген. — Заладил одно: бог да бог… Слышал пословицу: бог-то бог, да не будь и сам плох! Ну, скажи, к чему бог между курком и джейраном? На бога надейся, а сам не плошай…
Еллы Мерген был некурящим, но однажды, будучи на тое, взял у соседа папиросу и закурил. Чорли-молла, духовный пастырь верующих мусульман, заметил это.
— Земляк, ты уже немолод, — сказал он. — Не пора ли бросить курево и приняться за намаз? Хоть в оставшиеся дни подумай о загробной жизни. Вряд ли аллах возьмет тебя с такой цигаркой в рай…
— Спасибо, земляк, за совет, — ответил Еллы Мерген. — Но у меня совсем нет желания попасть в рай. А в ад меня и курящего примут…
Однажды Чорли-молла завел очередной разговор о боге и порядком всем надоел. Еллы Мерген не выдержал: