Точки притяжения
Шрифт:
– Да они просто пара троллей… Специально вводят всех в заблуждение.
– Оставь, мы сейчас серьёзно. Она утверждает, что научилась его понимать, и я думаю, что это работает в обе стороны. Смотри.
Она отмотала чуть назад – на ту минуту, когда Кира, сидя на лавке неподалёку от центрального входа в парк, увидела их. На экране показались знакомые фигуры брата с сестрой:
– А долго это будет? – устало спросил Макс у сестры.
– Знаешь, что – иди обратно! – неожиданно вспылила Майя, – Если не хотел идти, так бы и сказал! Пришёл – и ноешь! Иди
– Стой! Подожди! – воскликнул он; та остановилась, – Не дуйся ты так. Всё, я не буду ныть. Извини. Я просто думал, тебе есть, с кем сходить.
Её соседка нажала на «pause».
– Видела его лицо? Когда она сказала «знаешь, что, иди обратно»? Как встревожился, а? Услышал интонацию вне спектра. Ситуация вышла за рамки нормы. Смотри дальше.
Она отмотала чуть вперёд и включила на том месте, где они играли в вопросы и ответы. На экране были видны Майя с братом, которые сидели за противоположной стороной стола.
– Тогда один балл, – заговорила Майя, – Моя очередь. Что бы спросить… – она посмотрела на брата и расплылась в улыбке, – О! Я знаю, – она снова посмотрела на него и тут же стёрла улыбку, – Ой. Ладно. Не буду, – она похлопала его по плечу, пытаясь смягчить ситуацию.
Её соседка нажала на «pause».
– Нам не видно, как он на неё посмотрел, но она тут же поняла, что его реакция вышла за установленные рамки.
– И что она, по-твоему, хотела спросить? Кто его девушка?
– Или это, или какие-нибудь подробности. Главное даже не это, а то, что ему не нравятся такие вопросы. Смотри, последнее.
Она начала мотать назад, до их совместной прогулки до смежного с работой парка. Она нажала на «play» и услышала с экрана свой голос:
– Ты тогда говорил, что вы путешествуете почти каждый код…
– Почему мы постоянно говорим только про меня? – перебил её Макс.
– А что?
– Не хочешь рассказать что-нибудь про себя?
Её соседка нажала на «pause».
– Судя по голосу, его вконец задолбало про себя рассказывать.
– Конечно: я была примером такта и ни капли не навязывалась…
– Не звучи так подавленно. Мы сейчас не про это. Ты хотела доказательств, что он в принципе не любит говорить про себя. Этого достаточно? Я больше ничего не помню.
– Да, достаточно. Мне легче. Немного…
Сегодняшний день прошёл спокойно. С Максом она ни разу не пересеклась, а из неформального общения в течение рабочего дня был только поход на ланч вместе с Тиной и двумя другими девушками с её отдела, которые на этой неделе вернулись из отпуска.
День 61, неделя 9, пятница
Вчера Кира и правда чувствовала себя спокойнее. Конечно, её мучительное отчаяние иногда обострялось в приступы угнетённого настроения и в желание впасть в оцепенение и ничего не делать, но дело было в том, что в любых состояниях длительного стресса (только если, конечно, их причиной не служила ежеминутная боязнь за жизнь и здоровье себя и своих близких) иногда возникали минуты (или даже часы), когда потребность в покое брала своё;
когда разум устанавливал временное перемирие с обстоятельствами, соглашаясь называть их нормой; когда хотелось отдохнуть и на время забыть о своём донимающем беспокойстве. Сегодняшнее утро, однако, отличалось от вчерашнего дня: в её сознании что-то неприятно свербело; что-то просило внимания; что-то настойчиво не давало покоя.– Что не так? – спросила у себя Кира, выйдя из своего дома на свежее, ветреное и солнечное утро.
– Я думаю, ты была права, – ответила её другая половина, – Он играл с тобой.
– Что?.. Подожди, ты нашла доказательства?
– Да. Пошли.
Они пришли в знакомую пустоту с диваном посередине.
– Смотри: мы утверждали, что он не говорил про свою девушку, потому что он никому не рассказывает про свою личную жизнь. Мне кажется, он всё же скрывал. Намеренно. От тебя. Смотри.
Она взяла пульт и начала мотать до того момента, когда Кира случайно купила два сока.
– А, это? Где я купила несколько соков? Я, кстати, никак не могу понять, почему он просто стоял и молчал.
– Я тоже не знаю, но смотри.
Она нажала на «play». С экрана раздался её голос.
– Ты мне соврал, кстати.
– Про что? – спросил он.
– Про крышу.
– Про что именно?
Её соседка нажала на «pause».
– Точно. Он испугался, когда я сказала, что он мне соврал. На короткий момент, но испугался…
– И заметно успокоился, когда ты сказала «про крышу», да?
– Это странно… Если бы до этого он напрямую сказал мне «я свободен», то да, тогда бы он врал. Но он если что и делал, то скрывал. Не врал. Почему такая реакция? Он врал о чём-то другом?
– Не знаю. Может и так. А может на воре и шапка горит. Смотри дальше. Этот же день.
Она промотала чуть вперёд – на те минуты, когда они сидели за столом на крыше и пили купленный Кирой сок. Она нажала на «play»: донёсшийся с экрана голос Киры только что закончил рассказ о своём докучливом коллеге.
– Давай ещё, – попросил Макс.
– Хочешь ещё? Будет ещё. Я вчера вас видела.
Макс неожиданно подавился соком.
– Кого? – глухо спросил он, пытаясь справиться с кашлем.
– Тебя с семьёй. На пляже.
– А. Мы тебя не видели.
Её соседка нажала на «pause».
– Слышала, какой интонацией ты сказала «я вчера вас видела»? Серьёзной. Ты просто хотела сделать эффектный переход – сыграть на неожиданности смены тем.
– А он испугался так, что подавился…
– И тут же, заметь, успокоился, когда ты сказала, что говорила про его семью.
– И очень резко закончил наш разговор… Ну, чуть позже. Я-то боялась, что дело во мне, а скорее всего он увидел, как…
– Да-да-да, вышла покурить.
– Подожди, я не понимаю. Зачем ему намеренно скрывать это?
– Чтобы играть твоими чувствами. Помнишь наши вчерашние рассуждения про избалованность? Он увидел, что небезразличен тебе, и ему это понравилось.
– Но зачем это делать? Просто для душевного развлечения? Если бы он, к примеру, захотел изменить своей девушке, то… Со мной, в смысле. Я про то, что мы ни разу не перешли дружеских границ.