Только с тобой

Я сел и провел руками по лицу, чувствуя щетину, появившуюся на челюсти. А затем я положил руку на ее плечо и очень аккуратно разбудил ее.

– Привет, - она повернулась и посмотрела на меня сонными глазами. – Ты все еще в одежде. Все ночь работал?

Я встал и включил прикроватную лампу, не в состоянии обсуждать все это сидя.

– Ева. Нам нужно поговорить.

Она несколько раз моргнула и поднялась на локтях.

– Что случилось?

– Освежись, пока я приготовлю кофе, ладно? И жди меня в спальне, пока я его не принесу.

Она нахмурилась.

– Ты очень серьезный.

– Да. И мне нужно, чтобы ты проснулась.

– Хорошо, - она отодвинула в сторону одеяло и встала.

Я взял Счастливчика и закрыл дверь спальни, отнеся его в ванную, пока я готовлю кофе для меня и Евы. Новый день, но тот же распорядок. Несколько минут притворства, что ничего не произошло, превращались в ложь другого рода.

Когда я вернулся в спальню, Ева как раз натягивала пижамные штаны. Она завязала волосы в хвост, а на футболке виделось белое пятно от зубной пасты. Все как обычно. На мгновение, она была женой, которую я безумно любил.

Она взяла кружку и понюхала содержимой, закрывая глаза от непередаваемого удовольствия. Это было так на нее похоже, так в стиле Евы, что у меня сердце екнуло.

Я отставил кружку в сторону, и почувствовал, что слишком переживаю, чтобы пить или есть что-то.

– Садись в то кресло, ангел.

– Ты начинаешь меня пугать.

– Знаю. Прости, - я дотронулся до ее щеки. – Я не хочу затягивать. Как только ты сядешь, я все объясню.

Ева села в читальное кресло около окна. Ночное небо постепенно переходило в утреннее. Я включил свет рядом с ней, а затем взял стул и поставил напротив ее. Я протянув ей руки, я сел, и нежно сжал ее пальцы.

Я глубоко вздохнул.

– Я соврал тебе. Я объясню тебе, почему так поступил, когда все выложу, но сейчас..

Она прищурилась.

– Рассказывай, Ас.

– Ты была права по поводу выстрелов, которые слышала. Один из фотографов открыл огонь вчера вечером. И попал в твою маму, - я остановился, пытаясь заставить себя произнести эти слова. – Она не выжила.

Ева уставилась на меня широко раскрытыми глазами на внезапно побелевшем лице. Ее руки очень тряслись, когда она поставила кружку на стол.

– О чем ты говоришь?

– В нее стреляли, Ева, - я сильнее сжал ее руки, которые внезапно стали холодными, чувствуя ее панику. – Ранение было смертельным. Мне очень жаль.

Она задышала чаще.

– Я не могу ответить ни на какие вопросы прямо сейчас. Но стрелок под стражей, и Рауль сказал мне, что Грейс и Мична занимаются этим делом.

– Но ведь они полицейские, которые работают с убийцами, - без эмоций произнесла она.

– Да, - они расследовали смерть Натана Баркера, и я знал их лучше, чем хотелось бы.

– Почему кто-то хотел убить мою маму?

– Я не знаю, Ева. Возможно, это был случайный выстрел. Или он не попал в свою цель. Мы можем позвонить Грейвс или Мична, у тебя ведь все еще есть их визитки, да? Они, может быть, ничего нам и не скажут, но я думаю, что они придут, чтобы взять показания.

– Зачем? Я ведь ничего не знаю.

 Страх, с которым я боролся всю ночь, поглотил меня. Я ждал злость и слезы. Неконтролируемый взрыв эмоций. Вместо этого она казалась сбитой с толку. Почти безжизненной.

– Ангел, - я отпустил одну ее руку и коснулся ее лица. – Кэри здесь, в гостевой комнате. Папа уже на пути из аэропорта. Он скоро будет тут.

– Папа, - одинокая слеза скатилась по ее лицу.- Он уже знает?

– Да. Я сказал ему. Кэри тоже знает. Он там был.

– Мне нужно поговорить с ним. Она была ему, как мать.

– Ева,- я присел на край сидения и взял ее за плечи.
– Ты не должна беспокоиться ни о ком сейчас.

– Почему ты мне не сказал? – она посмотрела мне в глаза. – Почему солгал?

Я начал объяснять, а потом засомневался. И, в конце концов, произнес:

– Чтобы защитить тебя.

Она перевела взгляд с моего лица куда-то в сторону.

– Знаешь, а я ведь знала, что что-то случилось. И, видимо, именно поэтому я не удивлена. Но когда мы уехали… Она уже была…?

– Она уже умерла, Ева. Я не буду лгать тебе снова, я не знаю, пострадал ли кто-то еще, когда я вытащил тебя оттуда. Самое главное было - увезти тебя в безопасное место. А после этого..

– Это не важно.

От паники я чаще задышал.

– Ты ничего не могла сделать.

– В любом случае, сейчас это уже не важно.

– Ты в состоянии шока, Ева. Посмотри на меня.

Когда она не посмотрела, я поднял ее и посадил к себе на колени. Она вся была ледяной. Я прижал ее к себе, стараясь согреть, и она начала дрожать. Встав, я отнес ее обратно на кровать и убрал одеяло. Я сидел на краю матраса и накинул одеяло на нас, закрывая ее от плеч. А затем я начал ее медленно укачивать, целуя в лоб.

– Мне очень и очень жаль, ангел. Я не знаю, что делать. Скажи мне, что делать.