Только с тобой

– Можно все прикосновения буду делать я?

Я резко выдохнул.

– Не могу согласиться.

Ее губы изогнулись.

 – Нет, можешь. Ты сильнее, чем я, Гидеон. В тебе больше контроля. Больше силы воли.

Другая рука потянулась к моей груди. Я поймал ее и прижал к коже.

– Я это должен доказать? Мой контроль?

– Ты - молодец, - она поцеловала меня прямо в бьющееся сердце. – Мне нужно осмыслить кое-что.

Ее тон был мягким, почти певучим. Внутри меня все бушевало, сгорая от похоти и любви, а она пыталась успокоить меня. Я чуть не рассмеялся от невозможности этого.

Затем она подошла, ее тело мягко прилегало ко мне, ее руки обнимали с такой силой, что между нами просто не оказалось пространства.

Я был обескуражен ее близостью, моя голова склонилась. До этого момента я не понимал на сколько нуждался в такой близости с ней. Принятие и нежность, обнажение во всех проявлениях.

Она прижалась щекой к моей груди.

– Я так сильно люблю тебя, - прошептала она.
– Ты можешь почувствовать это?

Меня накрыло. Ее любовь ко мне, моя любовь к ней. Каждое ее слово было ударом.

– Однажды ты сказал, - прошептала она, - в момент, когда мы занимаемся любовью, я открыта, ты открыт и мы единое целое. Я хочу, чтобы так было все время, Гидеон.

Предположение о том, что нам чего-то недоставало, застыло в позвоночнике.

– Неужели действительно важно, когда мы ощущаем подобное?

– Можешь привести иные доводы, - ее голова наклонилась назад.
– Я не буду оспаривать. Но если ты окажешься на другом конце земного шара и тебе потребуется перестраховаться, я должна знать, что смогу дать ее тебе.

– Ты будешь со мной, - пробормотал я, разочарованный.

– Не всегда, - ее рука обхватила мою щеку. – Иногда тебе придется быть в двух местах одновременно. В конце концов, ты будешь доверять мне заменить тебя.

Я изучал ее, ища следы сомнений в ее стремлении. То, что я видел, было решимостью. Я не совсем понимал, чего она надеялась достичь, но не мешал. Если она собирается измениться или же развиваться, мне нужно быть частью этого процесса, если я хотел удержать ее.

– Поцелуй меня, - слова прозвучали, словно команда, но она должна почувствовать в них тоску.

Она предложила мне свои губы, и я с силой впился в них, мой голод был жесток и беспощаден. Я оторвал ее от пола, желая, чтобы она обняла меня ногами, отрывая себя, давая войти.

Но она не сделала этого. Она просто висела, ее руки ласкали мои волосы, а тело дрожало от того же негасимого желания, что и мое. Звук наших сплетающихся языков сводил с ума, дразня меня воспоминаниями, как этот язык ласкал остальные части моего тела.

Я силой отстранился, когда все внутри меня терзало зайти дальше.

– Я должен быть внутри тебя, - сказал я хрипло, ненавидя, что должен высказывать настолько очевидное. Зачем заставлять меня просить?

– Да, - она прижалась щекой к моей.
– Я тоже тебя хочу. Я мокрая ради тебя. Я чувствую себя на столько пустой, что больно.

– Ева... Господи, - пот стекал по моей спине. – Позволь мне завладеть тобой.

Ее губы коснулись моих. Ее пальцы ласкали волосы.

 - Позволь мне любить тебя по-другому.

Смогу ли я справиться с этим? Черт. Я должен. Я поклялся дать ей все необходимое, чтобы стать для нее началом и концом всего.

Я поставил ее на пол и пошел в душ, закрывая водопроводные краны. Затем переместился к ванне, закупорил слив и начал наполнять ее.

– С ума сошел?
– спросила она тихим голосом, едва слышимым из-за шума воды.

Посмотрев на нее, увидел скрещенные на груди руки и распознал в этом жесте уязвимость. Я сказал ей правду.

 - Я люблю тебя.

Нижняя губа Евы задрожала, потом появилась красивая улыбка, от которой перехватило дыхание.

Однажды я сказал ей, что возьму ее любым доступным мне способом. Сейчас это было гораздо правдивее, чем тогда.

 - Иди сюда, ангел.

Ее руки опустились к бокам, и она пришла.

Шевеление на кровати разбудило меня. Моргая, я заметил, что солнечный свет наполнил комнату. Лицо Евы попало в фокус, освещаемое ореолом света с яркой широкой улыбкой.

– Доброе утро, соня, - сказала она.

Воспоминания ночи нахлынули. Долгое сидение в ванной, руки жены все в пене, ласкают мои волосы и кожу. Ее голос, когда она говорила о свадьбе. Ее чувственный смех, когда я щекотал ее в постели. Ее вздохи и стоны во время поцелуев. Мы целовались пока наши губы не начали болеть и не распухли, словно у подростков, еще не готовых пройти весь путь до конца.

Не буду врать – с сексом все бы имело уровень повыше. Но все равно ночь запомнилась. Он попала в список всех совместных ночей.

Потом я вспомнил, где лежу и что это значит.

– Я спал в постели,– осознание реальности словно ведро ледяной воды.

– Да, – она счастливо подскочила на месте. – Ты смог.

И сделал это самым безответственным способом. Я даже не принял прописанное лекарство, чтобы помочь уменьшить риск.

– Не хмурься так, - отчитала она, наклоняясь, чтобы поцеловать меня в пространство между бровей. – Ты крепко спал. Когда в последний раз у тебя был здоровый сон?