Только с тобой

Меня мало заботил спектакль, что мы вытворяли. Твердое тело Гидеона было крайне вкусным, и этот вкус опьянял. Мои мысли рассеялись. Я хотела скакать на нем, тереться об него. Я хотел, чтобы он был голым и потным, покрытый моим запахом. На его лице, руках, члене.

Мой муж был не единственным, кто хотел пометить свою территорию.

– Ева Лорен, - мама выругалась. – Возьми себя в руки!

Звук голоса моей мамы немедленно охладил нас. Я убрала ноги с его бедер, позволяя придержать себя, пока не была способна снова стоять. Я неохотно отстранилась, мои руки на короткое время подняли очки Гидеона, чтобы посмотреть ему в глаза. Страсть… похоть.

Я вытерла следы моего блеска для губ пальцами с его рта. Его губы распухли от страсти нашего поцелуя, его улыбка стала нежнее.

Он обхватил мое лицо в ладони, большими пальцами проведя по моим губам. Призывая мою голову откинуться назад, он поцеловал кончик моего носа. Он был нежен, сдерживал свою свирепую радость от встречи, что меня очень тронуло.

– Ева, - сказал Арнольдо, подойдя ближе с легкой улыбкой на красивом лице.
– Приятно тебя видеть.

Я повернулась, чтобы поприветствовать его, чувствуя нервозность. Я хотела, чтобы мы были друзьями. Я хотела, чтобы он простил меня за причиненную Гидеону боль. Я хотела...

Он поцеловал меня в губы. Ошеломленная, я не отреагировала.

– Прочь! – резко произнес Гидеон.

– Я не собака, - парировал Арнольдо. Он посмотрел на меня с интересом.
– Он тосковал по тебе. Теперь ты можешь освободить его от мучений.

Моя тревога исчезла. Он был теплее по отношению ко мне, чем в последнее время. Отношение похожее на то, каким было в нашу первую встречу.

 - И мне приятно встретиться с тобой, Арнольдо.

Араш подошел следующий. Когда он поднял обе руки, чтобы коснуться моего лица, Гидеон поднял руку между нами.

– Даже не думай об этом, - предупредил он.

– Это несправедливо.

Я послала ему воздушный поцелуй.

Мануэль был хитрее. Он подошел ко мне сзади и поднял меня, причмокивая губами в сторону моего лица.

 - Доброе утро, красавица.

– Привет, Мануэль, - сказал я со смехом.
– Все еще веселишься?

– Ну, ты же знаешь, - поставив меня, он подмигнул мне.

Гидеон, казалось, немного успокоился. Он пожал руку Кэри и кратко расспросил об Ибице.

Его друзья встретили мою мать, которая мгновенно включила обаяние и получила ожидаемые конечные результаты - они пленились.

Гидеон взял меня за руку.

– Паспорт с собой?

– Да.

– Хорошо. Пойдем.
– Он пошел быстрым шагом.

Торопясь, чтобы не отставать, я оглянулся через плечо на группу, что мы оставили позади. Они направлялись в другом направлении.

– У них были выходные с нами, - сказал он в ответ на мой невысказанный вопрос.
– Сегодня выходной у нас.

Он провел меня через ускоренный таможенный процесс, а затем мы вернулись обратно к взлетной полосе, где ждал вертолет.

Когда мы приблизились, лопасти начали вращаться. Внезапно появился Рауль и открыл заднюю дверь. Гидеон помог мне залезть, поднимаясь непосредственно позади меня. Я потянулась за ремнем безопасности, но он раздвинул мои руки в сторону, быстро закрепив меня. Он вручил мне гарнитуру, затем занял свое место.

– Взлетай, - сказал он пилоту.

Мы поднялись в воздух, прежде чем Гидеон закрепил свой ремень безопасности.

Я затаила дыхание, пока мы добирались до гостиницы, все еще испытывая благоговение пред Рио, распростертым под нами, с его пляжами, усеянными небоскребами и холмами, покрытыми ярко окрашенными фавелами*. Автомобили заполняли дороги внизу, движение было достаточно плотным, не смотря на то, что мне приходилось видеть на Манхэттене. Знаменитая статуя Христа Спасителя блестела на горе Корковадо в отдалении справа от меня, когда мы огибали Сахарную Голову и следовали по береговой линии до Барра-да-Тижука.

На машине путь до отеля от аэропорта занял бы более часа. Вместо этого, поездка заняла считанные минуты. Мы вошли в номер Гидеона еще до того, как мой мозг понял, что за последние дни побывала в трех странах.

«Виентос Крусадос Барра» был роскошен, как и вся сеть КроссВиндс, но с местным колоритом, который делал его уникальным. Люкс Гидеона было таким же большим, как и тот, что был на Ибице и вид из него впечатлял.

Я остановилась, чтобы полюбоваться пляжем с балкона, отмечая бесконечные ряды ларьков с кокосами и золотых тел на пляже. Доносились звуки самбы, земные, сексуальные, бодрящие. Я сделала снимок, а затем загрузила обе фотографии, эту и ту, что с парнями в аэропорту, в свой аккаунт Инстаграм. Вид отсюда...#RioDeJaneiro

Я отметила каждого и обнаружила, что Арнольдо сфотографировал меня и Гидеона, страстно целующихся в аэропорту. Шикарное фото, сексуальное и интимное. У Арнольдо было несколько сотен тысяч читателей и фото заработало десятки комментариев и лайков.

Дорогие друзья наслаждаются #RioDeJaneiro и друг другом.

Смартфон Гидеона зазвонил, и он, извиняясь, удалился. Я слышала, как он говорил в другой комнате, и последовала за ним. Покинув аэропорт, мы не обменялись и парой слов, будто бы приберегая их для личного разговора. Или, может быть, нам просто не нужно было ничего говорить. Пусть мир говорит и распространяет ложь. Мы знали свою правду. И не стоило это на это обращать внимание, оправдывать или выражать.

Я нашла его в кабинете, стоящего перед полукруглым столом, с разбросанными по нему фотографиями и записками, некоторые из которых валялись на полу. Сплошной бардак для моего мужа, любящего жесткий порядок. Потребовалось время, чтобы обнаружить: обстановка на них совпадала с той фотографией, которую я увидела во время Синко де Майо. Они были сделаны в том же самом клубе.

Жутко, что мы вернулись к той же теме. И в то же время удивительно.

Я повернулась, чтобы уйти.

– Ева. Подожди.

Я взглянула на него.

– Лучше завтра утром, - сказал он кому-то на другом конце линии.
– Напиши, когда все подтвердится.

Гидеон повесил трубку и выключил звук телефона, положив его вниз экраном.
– Я хочу, чтобы ты посмотрела их.

Покачав головой, я ответила:

– Ты не должен мне ничего доказывать.

Он смотрел на меня. Без очков, я увидела тени под его глазами.