Только с тобой

Ева сидела на своей стороне кровати, потом перегнулась через край, чтобы помочь Счастливчику вскарабкаться к нам. Через минуту он был на моей груди и скулил в знак протеста, что я не давал ему размазать слюну по всей своей челюсти.

– Ну, я все понимаю. Ты мне тоже нравишься, но я ведь не облизываю твое лицо.

В ответ на это он рявкнул. Ева рассмеялась и легла на подушку.

Меня все поражало происходящее. Это был дом. В некотором смысле, подобного раньше не было. Со смерти отца, ощущения дома не возникало. Но все вернулось, и даже лучше, чем раньше.

Отодвинув Счастливчика на живот, я повернулся к жене.

– Как обстоят дела с мамой?

–  Хорошо, я думаю. Мы в большей степени готовы к воскресенью.

–  Ты думаешь?

Она пожала плечами.

– У нее заболела голова во время интервью. Похоже, оно ее слегка повергло в шок.

Я изучал ее.

– Чем?

– Тем, что ты во всеуслышание рассказывал о самом личном. Не знаю. Иногда я ее не понимаю.

Я вспомнил, Ева рассказывала мне, как она обсуждала книгу Коринн с Моникой и хотела использовать СМИ в нашу пользу. Моника предостерегла ее, посоветовала ценить частную жизнь. В то же время, я был согласен с мамой Евы, и благодаря сегодняшнему интервью, буду придерживаться этого мнения. Но в свете того, как мало я знал о личности Моники теперь, казалось вероятным, что мать Евы беспокоилась и своей личной жизни. Одно дело небольшое упоминание в документах местного общества. Совсем другое - внимание всего мира.

У Евы было лицо матери и схожие манеры. Также она носила фамилию Трэмелл, что являлось любопытной ошибкой. Лучшей защитой тут бы стала фамилия Виктора. Кто-то может искать Монику. И если этот знает, по крайней мере, столько же, сколько и я, то лицо Евы на национальном телевидении - словно метка Х на карте.

Мое сердце забилось. Была ли моя жена в опасности? Я понятия не имел, от чего может скрываться Моника.

–  О!
– Ева вскочила.
– Я же не сказала... У меня есть платье!

–  Господи. Меня чуть сердечный приступ не хватил, - Счастливчик воспользовался моим изумленным состоянием и кинулся яростно вылизывать.

– Прости, - Ева схватила щенка, чем спасла меня, затянув его к себе на колени и усевшись передо мной, скрестив ноги.
– Я звонила папе сегодня. Бабушка спросила его, не захочу ли я надеть ее свадебное платье. Он прислал мне фотографию, но оно так долго лежало на хранении, что я не могла рассмотреть его как следует. Поэтому, он прислал мне отсканированное фото, где бабушка в нем в день своей свадьбы, и оно прекрасно! Совершенно то, что я хотела!

Я потер грудь и криво улыбнулся. Ну как можно не плениться таким возбуждение по поводу повторной свадьбы со мной?

– Я рад, Ангел.

Ее глаза блестели от волнения.

– Моя прабабушка сшила вместе со своими сестрами. Это семейная реликвия. Круто, да?

– Исключительно круто.

–  Правда? И мы примерно одного роста. Задницу и грудь я получила по этой линии родства. Так что его даже и перешивать не придется.

– Люблю твою задницу и сиськи.

–  Дьявол в плоти, - она покачала головой.

– Думаю, родственникам будет приятно. Я была обеспокоена, не будут ли они чувствовать себя не в своей тарелке, но теперь я надену это платье, и поэтому они должны ощутить себя вовлеченными в это большое дело. Я правильно считаю?

– Согласен, - я поманил ее пальцем.
– Иди сюда.

Она посмотрела меня.

– У тебя такой взгляд….

– Разве?

– Ты все еще думаешь о моих сиськах и попке?

– Всегда. Но сейчас, просто хочу поцеловать.

– Хм, - наклонившись, она подставила губы.

Я обхватил сзади ее голову и взял то, что мне было нужно.

– Впечатляет, сынок.

Я смотрю вверх на Кроссфайр с улицы, но поворачиваю голову на звук голоса моего отца. 

– Папа.

Он одет, как я, в темный костюм-тройку. Его галстук бордовый, в цвет носового платка, заправленного в нагрудный карман. Мы одного роста, что поражает меня на мгновение. Почему это удивляет меня? Ответ на этот вопрос витает в глубине моего сознания, но я не могу понять его.

Его рука обнимает мои плечи.

– Ты построил империю. Я горжусь тобой.

Я делаю глубокий вдох. Я не понимал, насколько сильно мне нужно было услышать эти слова.

– Спасибо.

Он смещается, поворачиваясь ко мне лицом.

– И ты женился. Поздравляю.

– Ты должен пойти со мной в пентхаус и встретиться моей женой, - я переживаю. Не хочу, чтобы он отказался. Мне многое нужно ему сказать, но времени никогда не хватает. Несколько минут здесь, пара минут там, лишь обрывки разговора, цепляем лишь поверхность. Рядом с Евой я бы набрался смелости рассказать все, что хотел.
– Ты полюбишь ее. Она удивительная.

Мой папа ухмыляется.

– И красивая. Я хотел бы внука. И внучку.

– Ого, - я смеюсь.
– Давай не будет торопиться.

– Жизнь летит, сын. Прежде чем ты осознаешь это, все кончено. Не трать ее.

Я сглатываю неприятный комок в горле.

– У тебя могло быть больше времени.