Том 3. Драмы

Соррини

Глупец, кто верит женским обещаньям, А пуще женской скромности, – да, да! Не всё ль равно на нитку привязать Медведя и надеяться, что он Не перервет ее, чтобы уйти; Невольно проболтается язык твой… Нет, я теперь в таком уж положенье, Что предо мною смерть или победа На волосе висят… а так как, верно, Я изберу победу, а не смерть, То все твои мольбы напрасны, Эмилия…

Эмилия

Итак, спастися нечем.

(Плачет.)

Соррини

Мне кажется…

Эмилия

Пошли мне смерть, о боже. А не бесчестье.

(Падает в кресла и закрывает лицо.)

Соррини

Всё притворство это! Не верю я, чтоб девушка могла С упрямостью такою защищаться.

(Хочет у нее поцеловать руку, она ему дает пощечину. Он, грозя пальцем, с тихою злостью говорит)

Ты такова, сердитая девчонка!.. О! О!.. Я справлюсь. Нет! Я не стерплю Такой обиды… отомщу… увидишь… Теперь не жди себе спасенья. Скорее эти стены все заплачут, Чем я, твой стон услышав; так, скорей, Скорей земля расступится, чтоб вмиг Испанию со мною поглотить, чем сердце Мое расступится, чтобы впустить одно Лишь чувство сожаленья… ты увидишь, Каков Соррини!.. Он просить умеет, Умеет и приказывать как надо.

(Она открывает лицо и смотрит с ужасом.)

Умею и кинжал употребить При случае, чтобы заставить вас, Сударыня, повиноваться мне.

(Злобно)

Ха! Ха! Ха! Ха!.. О! Ты меня узнаешь!

(Подходит к ней. Вдруг слышен шум.)

Эй! Кто там?

(Соррини отпирает дверь, и входят испанцы толпою)

Вы зачем? – какая дерзость.

Один испанец

Мы Пришли за награжденьем.

Соррини

За каким?

Другой испанец

А как же, разве ты нам, патер, не велел Дочь Алвареца увезти… иль позабыл? Что? Видно, только пред услугой Твой кошелек открыт издалека.

Третий испанец

А как достали мы твою красотку, Так тотчас обеднял?

Соррини

Бездельники.

(Бросает большой кошель золота.)

Терпенья не было?..

Все (берут золото и уходят)

Прощай, отец Соррини!..

(Он уже не запирает дверь.)

Соррини

Эмилия! Решись же наконец…

Эмилия (встает с кресел)

Так ты их посылал меня похитить! О! Верх злодейства в человеке! Я погибла, Погибла… нет надежды.

Соррини (насмешливо)

Нет надежды!

(Берет ее за руку.)

Пойдем со мной,

(целует)

мой друг бесценный! Так долго защищаться, плакать, Просить… чтоб наконец признаться побежденной!

Эмилия

Ты думаешь, я вынесу позор свой? Нет, я умру, старик!..

Соррини (с гордой улыбкой)

Старик! Шути… Старик тебе покажет, что довольно Он пылок.

Эмилия (сложив руки)

Матерь божия! Ужель Ты не спасешь меня!..

Соррини

Пойдем… пойдем… Не скажут, что Соррини уступил Кому-нибудь. О, я наедине Не тот, каким кажуся в людях.

(Берет ее руку.)

Эмилия

Оставь меня, твое прикосновенье, Как зараженного чумою, ядовито…

Соррини (злобно)

Пойдем же; я велю…

(Вдруг стучится кто-то в дверь. Оба останавливаются. Иезуит отходит прочь. Отворяет<ся> дверь: человек, окутанный плащом полигрима, сняв шляпу, входит.)

Неизвестный

Впустите ради

(он входит быстро, потом нагибается)

Христа!.. Я так устал! Прошу Кусочка хлеба только. Здравствуйте, Пошли вам бог свое благословенье, Честный отец!.. Я бедный, бедный странник…

Соррини (в сторону)

Некстати он пришел; зачем его пустили?

(Скрыпит зубами.) (Глядит.)

Он подозрителен.

(Ему)

Садись… садись! Тебе велю тотчас подать вина и хлеба. Откуда ты идешь? Кто ты?

Неизвестный

Я бедный странник! Ходил в Ерусалим… иду назад… Устал… и голоден, иду домой. Пока язык мой смерть не охладит, Везде тебя я буду прославлять, Кто б ни был ты, гостеприимный.