Том 3. Стихотворения 1918-1924

«Костей, бутылок продавать!..»

«Костей, бутылок продавать!» С мешком проходит он дворами. «Костей, бутылок продавать!» С мешком идет он между нами. Взглянув рассеянно в окно, Ты возвратился к прежним книгам, Но мысль, знакомая давно, Не умерла с умершим мигом. «Костей, бутылок продавать!» Призыв угаснет без ответа. Но отзвук властен оборвать И стих любимого поэта.

12 ноября 1898

«Засияла моя стена…»

Засияла моя стена, Я ее не узнал: на ней От уличных фонарей Отпечатались рамы окна. Далеко от меня фонари, Но свет их близок, со мной. Рожок отдаленный, гори! Ты не знаешь? — ты мой! На небо взошла луна, И, пространства мира пройдя, Отпечатала рамы окна… О, царица небес! — ты моя!

12 ноября 1898

Сонет, посвященный поэту П.Д. Бутурлину

Придет к моим стихам неведомый поэт И жадно перечтет забытые страницы, Ему в лицо блеснет души угасшей свет, Пред ним мечты мои составят вереницы. Но смерти для души за гранью гроба — нет! Я буду снова жив, я снова гость темницы, — И смутно долетит ко мне чужой привет, И жадно вздрогну я — откроются зеницы! И вспомню я сквозь сон, что был поэтом я, И помутится вся, до дна, душа моя, Как море зыблется, когда проходят тучи. Былое бытие переживу я в миг, Всю жизнь былых страстей и жизнь стихов моих, И стану им в лицо — воскресший и могучий.

4 декабря 1698

Рондо («Не смею все мечты вложить я в стих…»)

Не смею все мечты вложить я в стих, И все ж его ласкаю и лелею… Но громко повторить среди других Не смею. И вот теперь, пред чем благоговею, Несу на шум базаров городских… Не осмеять ли детскую затею? Не смею. О, если б был, кто книгу дум моих Прочел, постиг и весь проникся ею… Хотя б на миг!.. Но верить в этот миг Не смею.

4 декабря 1898

Дома

Я люблю высокие дома, Где небо чуть светит у крыши, Я люблю высокие дома, — И тем больше люблю, чем они выше. Мне грезится город, как дом, Вместо улиц — стеклянные своды, И высятся этаж за этажом, Сады, и залы, и переходы. Мечтая о таких домах, Я охвачен волнением странным, Это бред о грядущих веках, О человеке ином, но желанном. О, я люблю высокие дома, Где небо чуть светит у крыши, Я люблю высокие дома, Тем больше люблю, чём они выше.

22 декабря 1898

«Я в высокой узкой башне…»

Я в высокой узкой башне, Кто меня привел сюда? Я в высокой узкой башне Гость — надолго, гость — всегдашний, Узник навсегда! Помню горы, лес и поле, Все раздолие дорог. Помню горы, лес и поле, Где по воле, где на воле Я скитаться мог! Помню быстрые ночлеги В шалаше иль у костра. Помню быстрые ночлеги; Ночи ласки, ночи неги! Хохот до утра! Кто возвел меня высоко, Двери запер кто за мной? Мир — внизу, во мгле — далеко, Здравствуй, жизни одинокой Подвиг роковой!

1898

На заданную тему у Случевского

Март! Пора нам жить наруже! Как бегут ручьи из пены! Но недвижны в полной луже Опрокинутые стены. Много шумов, много звонов, Мчатся конки, как живые. И стоят без капюшонов На постах городовые.

19 марта 1899

Сонет о поэте

Как силы светлого и грозного огня, Как пламя, бьющее в холодный небосвод, И жизнь, и гибель я; мой дух всегда живет, Зачатие и смерть в себе самом храня. Хотя б никто не знал, не слышал про меня, Я знаю, я поэт! Но что во мне поет, Что голосом мечты меня зовет вперед, То властно над душой, весь мир мне заслоня. О, бездна! я тобой отторжен ото всех! Живу среди людей, но непонятно им, Как мало я делю их горести и смех, Как горько чувствую себя средь них чужим И как могу, за мглой моих безмолвных дней, Видений целый мир таить в душе своей.

2 августа 1899

Железный путь

На середине жизненной дороги Ты встретишь мост, свободно изогнутый, Его столбы властительны и строги, Его черты в самих себе замкнуты. Но не прельстись их торжеством над бездной. Не восходи на лестницы крутые: Там путь проложен — каменный, железный, И он уводит в области пустые. Нет! Не пленись безжизненным покоем, Останься верен избранной дороге. И будешь счастлив ты дождем, и зноем, И вечной близостью к земной тревоге.

2 августа 1899

На осуждение Дрейфуса (29 августа 1899)

Люди! Вы слышите: Звон похоронный? Что же вы дышите Леностью сонной! Что же в беспечности Радостей ждете! Голоса вечности Не узнаете? Пробудитесь, уходите Прочь от башен и дворцов, Прах сандалий отрясите За порогом городов. Мы уйдем в глухие степи, Убежим в ущелья гор, Там в тиши, как в тайном склепе, Спрячем, скроем свой позор! Человек был в нас унижен, — Душу вновь мы обретем В тишине пустынных хижин, В дебрях скал над шалашом. Пусть на улицах, у зданий Стонут сосны и трава, Бродит зверь в немом тумане, Кличет филин и сова. Пусть разрушится твердыня Строгих башен и дворцов. Лучше, братья, нам в пустыне, За порогом городов. Братья! вы слышите: Звон похоронный? Что же вы дышите Леностью сонной! Что же в беспечности Радостей ждете! Голоса вечности Не узнаете?

29 августа 1899

За пределами сказок («Под навесом темной ели…»)

Под навесом темной ели, На ковре из мягкой хвои, Оба друга рядом сели — И теперь их в мире двое. Души их трепещут жаждой Прошлой жизнью поделиться, Обменяться думой каждой И в одно сознанье слиться. Ищут речи, — не находят, Гладят ласково друг друга И с тоской бессильной бродят В стенах замкнутого круга.