Том 4. Стихотворения

9

Спи, дитятко, ну, задремли же, А то к нам придет домовой, Тех деток, что спят неохотно, К себе он уносит домой.

10

Больненьким видеть тебя Сердце мое разрывает, Плачу, когда я пою, Голос в груди погасает.

11

Я тебя ласкаю, На руки беру. Что с тобою будет, Если я умру?

12

– Баю-бай, мое дитятко, Баю-бай, засыпай. – В колыбельке, родимая, Ты меня укачай.

13

– Баю-бай, баю-баю, Баю-бай тебе пою. – Колыбель, родная, рай, Колыбель мою качай.

14

Не бойся, малютка, Спи, детка моя, Пусть воют собаки, Пусть ветры свистят.

15

Спи, дитя ненаглядное, Жизнь моя, засыпай, У твоей колыбелечки Мать родная не спит.

16

Все, что малюсенько, Очень мне нравится, Даже гримасочки, Если в полчетверти.

17

Сердчишко мое, Не плачь и не бейся, Я с вестью любви, – Засмейся, засмейся.

18

Усни, дитя, усни, дитя, А то придет цыганка, И глянет к нам, и спросит там: Кто плачет спозаранка?

19

Спи, дитятко родное, Спи, деточка. Уснула С открытыми глазами, Как боязливый зайчик.

20

Не выходи ты замуж, Останься вечно деткой, А то на щечках розы От поцелуев вянут.

21

Спи, малютка, задремли же, И не плачь здесь в долгу ночь, А не то все ангелочки Удалятся прочь.

22

Усни, мое дитятко, спи же, Не плачь и усни же, я тут, А то к нам придут ангелочки И в небо тебя унесут.

23

– Мой мальчик, мой милый, Ты умер, замкнулся. – Не плачь, моя матушка, Смотри, я проснулся.

24

Не плачь, моя детка, Что вянут цветочки,

25

Баю-баюшки-баю, Потеряла жизнь мою. Баю-баю-баю-бай, Снова в жизни светит рай.

26

Эа-ля-эа, Эа-ля-эа! В сон твой да смотрится Святой Иоанн.

27

Мое дитя ко сну отходит, Да спит и радует меня, Как у святого Иоанна Пусть длится сон его три дня.

28

Эа-ля-нана, Эа-ля-нана! Звездочка утра, Спи, еще рано.

29

Эа-ля-ро-ро, Эа-ля-ро-ро! Спи. Просыпаться нам Еще не скоро.

30

Нет у этого малютки, Нету матери родимой,

31

Спи, мое дитятко, спи, Нет твоей матери дома. Пречистая Дева Мария Взяла ее в дом свой служить.

32

Спи, моя деточка, Ты, незаметная, Спи, моя звездочка, Спи, предрассветная.

Изъяснительные замечания

Признания

К песне 2-й. – Образ глаз-солнц часто повторяется как в испанской поэзии, так и в индийской, с которой поэзия испанская являет часто поразительное сходство, – надо думать, ввиду повышенной страстности того и другого народа.

К песне 8-й. – В Испании доселе не редкость пение песен под балконом, с аккомпанементом гитары. Песни при этом и припоминаются и, вызываемые теми или иными обстоятельствами, рождаются новые, внезапно.

К песне 9-й. – Северянину несколько странно слышать, как мужчина говорит, что его более не веселят ни розы, ни жасмины. Для этого нужно любить цветы так, как их любят в Испании или Мексике. В Испании вы постоянно можете видеть, как возчик, лежащий на телеге, нагруженной чем-нибудь совсем не стихотворным, мурлычет песню, а во рту его стебель цветка, красная головка которого нарядно покачивается.

К песне 11-й. – Шутливая форма многих испанских песен, указывающая на южную грацию и тонкость ощущения, совсем не указывает на шуточность чувств. В испанском нраве много тигриного, кошачьего. И испанцы любят играть мягкими лапками, в которых спрятаны когти. Любят танцевать – вкруг костра и над срывом.

К песне 13-й. – Это напоминает известную песенку Гейнриха Гейне, в «Buch der Lieder». Поэзия Гейне, вообще очень близкая к народной поэзии, особенно родственна с испанскими народными песнями.

К песне 14-й. – Эта песенка, сколько мог заметить, особенно знаменита среди испанцев. Им молчать, когда они любят, труднее, чем норвежцу или англичанину.

К песне 26-й. – В своей поэме «Эпипсихидион» Шелли, обращаясь к Эмилии Вивиани, говорит (Шелли, т. 3):

О, если бы мы были близнецами!

И далее:

…Хочу тобой дышать. Ты слишком поздно стала мной любима, Я слишком скоро начал обожать Тебя, мой кормчий, призрак серафима… Тебя я должен был бы на земле Сопровождать от самого рожденья, Как тень дрожать, склоняясь и любя, Гореть тобой и жить как отраженье. Не как теперь: – О, я люблю тебя!

К песне 27-й. – Воспоминание о встрече душ, бывшей до встречи тел, до встречи двух душ, вот в этих двух телах, состояние хорошо известное каждому, кто воистину любил.

К песне 28-й. – Вечная легенда Эроса и Психеи.

К песне 33-й. – Есть такая разнопевность:

Говорят, что черное есть траур, Говорят, что алое – веселье, Нарядись в зеленое, малютка, Будешь ты надеждою моей.

В «Romancero General» – нечто вроде наших исторических былин – читаем, между прочим, описание ревнующего кабальеро (2-а ed. I, ns. 46,49).

Шесть его сопровождают Слуг, что служат господину, Все в зеленое одеты: Цвет надежды при любви. На копье, с железкой рядом, Голубую мчит он ленту: Это – ревность, тех, кто любит, Заставляет прегрешать.