Тонкая грань

– Но как ты узнал, что мы появился именно в Западном районе? – не понял Куросаки.

– Это же элементарно, – голос капитана прозвучал так, словно Ичиго сморозил полную чушь. – Западный Руконгай – это база Урахары Киске. Через его Сенкаймон в Общество душ можно попасть только туда. – Непонимание на лице Ичиго сменилось глубочайшим изумлением. – В чем дело? – осведомился Соскэ. – Разве вы не подчиняетесь Урахаре и пришли спасать Рукию Кучики не по его приказу? – Судя по растущему удивлению в глазах Куросаки, Айзен попал в десятку. – Ясно. Следовало ожидать.

– Я тоже ничего не понимаю, капитан Айзен, – произнесла Йоко, и выражение лица Соскэ красноречиво говорило о том, что он всерьез подумывает поставить жирный крест на ее мыслительных способностях, ровно как и на способностях Ичиго. Вздохнув, он все же пустился в объяснения.

– Ты ведь знаешь, Накамура-кун, что шинигами владеют четырьмя боевыми искусствами, – сказал он. – Бой на мечах, рукопашный бой, мгновенные перемещения и Кидо. Но у каждого из этих искусств есть свой предел. Как бы ни был силен шинигами, в результате его развитие все равно останавливается, когда он достигает придела способностей своей души. Но разве нет способа превысить предел собственных возможностей? Ответ очевиден, не так ли?

– И что это за способ? – почему-то шепотом уточнила девушка, чувствуя, как по всему ее телу бежит неприятный холодок. У нее было предположение относительно этого, но не хотелось даже думать о том, что оно может оказаться правдой.

– Шинигами должен превратиться в Пустого, – не стал разочаровывать Йоко капитан, по-прежнему будто бы читая ее мысли. – Или Пустой должен превратиться в шинигами. Если стереть границу между этими противоположностями, то душа получит новые возможности и сможет достичь новых высот. Я уже очень давно пришел к такому выводу и проводил множество экспериментов по превращению Пустых в шинигами. Пустые, скрывающие свою реацу, которые одним прикосновением уничтожают занпакто, которые могут сливаться с шинигами.

Рукия после этих слов будто очнулась. Если до этого она пребывала чуть ли не в полуобморочном состоянии, то, стоило капитану произнесли эту фразу, в ее глазах вновь появился блеск. Неверия, ярости и ненависти. Значит, это он! Из-за него! Из-за этого ублюдка погибли Кайен и Мияко! Но попытка дернуться ни к чему не привела. Айзен даже не обратил на нее внимания, так и держа ее за ограничитель и продолжая выливать на Йоко страшные тайны. Но Рукии уже практически не было до них никакого дела. И оставалось только сжать кулаки и трястись от бессильной ярости.

– Но, увы, ни один из этих Пустых не оправдал наших надежд в полной мере, – произнес Соскэ, смотря Йоко прямо в глаза. – Это удалось только Урахаре Киске. Он изобрел одну вещь, которая способна временно стареть границу между шинигами и Пустыми. Величайшее изобретение, которое на голову опережает все знания Общества душ. Хоугиоку. Разрушительная сфера. Она очень опасна. Урахара не мог этого не понять и поэтому попытался разрушить Хоугиоку. Но так и не нашел способ, который уничтожил бы его. Поэтому ему не оставалось ничего другого, кроме как скрыть Хоугиоку за сильнейшим барьером и спрятать его в другой душе. – И вдруг повернулся в стоящей за его спиной Кучики. – Ну, теперь ты понимаешь? Из всех душ он выбрал тебя, Кучики Рукия.

В огромных глазах девушки появилось понимание, как если бы Айзен дал ей подсказку к разгадке головоломки, над которой она билась всю свою жизнь. Даже ярость отошла на второй план, вытесненная отказом принимать правду.

– Когда ты без вести пропала в мире живых, я сразу понял, что за этим стоит Урахара. Когда-то он изобрел гигай, состоящий из особых духовных частиц, которые невозможно отследить. За это его изгнали из Общества душ. Но это не главная причина. Этот гигай поглощает силу шинигами, не давая духовной энергии восполняться. А так как она не может восстанавливаться вечно, настает момент, когда ее источник иссякает, и душа шинигами превращается в обычную человеческую душу. Понимаешь, не так ли? Урахара не собирался помогать тебе. Превращение тебя в человека было единственным способом навсегда спрятать Хоугиоку. Но пару месяцев спустя тебя обнаружили. И я сразу же пошел в Совет Сорока Шести, чтобы…

Рассказ капитана был прерван самым грубым образом. Откуда-то сверху за его спиной возник капитан Седьмого Отряда, Комамура Саджин. Очень высокий, больше двух метров, шинигами, обычно скрывавший свое лицо под глухим шлемом. И было из-за чего. У него была голова волка. Как такое возможно, девушка не знала, ибо никогда не слышала о таком клане. Но сейчас ее это совершенно не интересовало.

В любой другой момент Йоко бы, наверное, обрадовалась, что на выручку пришел кто-то из капитанов. Но именно сейчас, когда Айзен наконец-то соблаговолил раскрыть карты, Комамура явился настолько некстати, что Накамуре ужасно захотелось попросить его прийти попозже.

– Айзен!!! – дурным голосом взревел тот и атаковал, похоже, ни на секунду не предположив, что таким образом разрубит и Рукию тоже.

Но обошлось. Как и в случае с Ренджи, Соскэ остановил занпакто голой рукой, с усмешкой смотря на разъяренного капитана.

– Айзен, я никогда не прощу тебе предательства! – рявкнул Комамура. – И тебе тоже, Тоусен!

Он замахнулся на Айзена кулаком, и откуда-то из-за его спины тоже прилетел огромный кулак, облаченный в броню. Лейтенант и капитан Пятого Отряда, схвативший Рукию подмышку, отскочили назад, замерев рядом с Канаме и Гином, который все это время невозмутимо наблюдал за развертывающимся представлением, не считая своим долгом вмешиваться.

– Тоусен, если у тебя есть оправдание, говори! – потребовал Комамура. Однако, тот продолжал молчать. – Нет? Что ж… – Уровень его реацу скакнул вверх, и Йоко стало не до шуток. Ей и без того было не слишком хорошо, отчасти из-за скудного количества духовной энергии, отчасти из-за присутствия Рукии. О самой Кучики и говорить не приходилось. Девушка обессилено повисла на ограничителе, рухнув на колени. – Банкай!

Но никому из присутствующих так и не довелось полюбоваться вторым высвобождением занпакто капитана Седьмого Отряда. Айзен внезапно возник прямо перед ним, оставив на прежнем месте иллюзию, и просто произнес:

– Хадо №90! Курохицуги!

Комамура вмиг исчез в сформировавшимся вокруг него черном кубе из уплотненной реацу, а когда тот спустя пару секунд развеялся, капитан свалился на землю, и Йоко видела, что на нем места живого не было.

– Даже если ты знаешь о гипнозе Кьока Суйгетсу, это никак не поможет тебе избавиться от него, – спокойно произнес Соскэ, посмотрев на полубессознательного Комамуру.

– Ну и ну, – подал голос до этого молчавший Гин. – Девяностое Хадо и без произнесения заклинания. Впечатляет. Когда вы научились?

– Оно подействовало только на треть от обычной силы, – пожал плечами Айзен. – Прошу прощения, – обратился он к Йоко и Ичиго, который все еще валялся рядом с Ренджи и жадно ловил каждое слово. – Нас прервали.

И словно услышав его, со стороны лестницы раздался тонкий девичий крик:

– Куросаки-кун!

И спустя секунду появилась вся честная компания рёка, облаченная в сихакусё шинигами.

«Да что ж это такое-то?!» – Йоко вымученно закатила глаза, с трудом удерживаясь от желания уйти в сюмпо и просто оглушить всех пришедших. Но ее опередил Гин. Словно почувствовав, что девушка на взводе и может натворить дел, он встал между ней и пришедшими и обрушил на последних свое духовное давление.