Тонкая грань

_______________________________________________

Кому не сложно, оцените, пожалуйста, этот фик и черкните пару строчек: https://ficbook.net/readfic/3212907

Автор и я будем очень благодарны.

Том 2.

Глава 43. Вторжение

– Что?!
– Ренджи еле-еле сдержался, чтобы не выплюнуть чай прямо в лицо капитану Кучики, принесшему столь невероятные и неожиданные новости. Силясь проглотить то, что находилось во рту, парень даже покраснел от натуги, а потом воззрился на Бьякую пуще прежнего.
– Что вы только что сказали?
– отказываясь верить в услышанное, Абарай едва не лишился дара речи.

– Ты все прекрасно слышал и с первого раза, - с некоторой ноткой недовольства ответил капитан.
– Преступница первой категории Кучики Рукия приговаривается к смерти. С сегодняшнего дня ее переведут в камеру смертников, а спустя двадцать пять дней приговор будет приведен в исполнение на Сокъоку.

Не один Ренджи не верил своим ушам. Даже Рукии изменило ее обычное хладнокровие, и она тоже смотрела на своего брата во все глаза, никак не ожидав ни подобного приговора, ни холодности и отрешенности в голосе Бьякуи - уже успела привыкнуть, что общаться они стали куда ближе и гораздо теплее, чем раньше. А тут опять равнодушие и такой взгляд, словно стул, на котором сидит девушка, пустой.

– Это окончательное решение Совета Сорока Шести, - словно желая добить их обоих, добавил Бьякуя.
– Это наша последняя встреча, Рукия. В следующий раз мы увидимся на твоей казни.
– И ушел, оставив лейтенанта и сестру в полном ступоре.

Переглянувшись, они оба снова перевели взгляд на закрытую дверь тюремного барака Шестого Отряда, где все эти дни содержали Рукию.

– И что это было?
– наконец-то снова почувствовав себя способным говорить, произнес Ренджи.
– Что произошло с капитаном? Не понимаю...

– Разве не очевидно?
– в голосе Рукии внезапно прозвучала такая горечь, словно вся душевная боль Общества душ, мира живых, Уэко Мундо и всех других вселенных в одночасье навалилась на ее хрупкие плечи.
– Я его разочаровала. После всего, что брат для меня сделал, я совершила такое. Этот проступок несмываемым пятном осядет на репутации всего клана Кучики. С чего бы брату проявлять снисхождение ко мне? Поэтому неудиви...

– Ты бы хоть послушала себя!
– оборвал ее на полуслове Абарай.
– Ты сама бесконечно повторяешь, как много сделал для тебя капитан, но почему-то совершенно уверена, что он так просто от тебя отречется, словно ничего этого и не было. Я убежден, что он будет делать все, что в его силах, чтобы Совет Сорока Шести изменил приговор.
– А помолчав, емко добавил: - А если он этого не сделает, я сам вытащу тебя отсюда.

– Еще что придумаешь?!
– рявкнула Рукия, жалея, что находится от него по другую сторону решетки и потому не может сопроводить возмущение еще и подзатыльником.
– Со мной покончено! Я с самого начала была готова к любому наказанию, и к этому тоже, хоть и не считала его вероятным. Я не хочу умирать, но я к этому готова. Я всегда была к этому готова, поэтому не смей гробить еще и свою жизнь в бесплодной попытке спасти меня!

– Да заткнись ты, - чуть ли не лениво отмахнулся от нее Ренджи.
– Как будто я буду спрашивать твое мнение по этому поводу.

– И что ты сделаешь?
– скептически посмотрела на него Кучики, скрестив руки на груди и всем своим видом демонстрируя недовольство этой идеей.
– Похитишь меня из камеры посреди ночи и сбежишь, а потом будешь прятать от Готэй 13? Хотела бы я на это посмотреть!

– Если другого выхода не останется, то похищу!
– вспылил он, заставив Рукию ошарашенно застыть с открытым ртом.
– Но черта с два я им сдамся без боя! Так что сиди и жди, пока я не вытащу тебя отсюда.
– И тоже пошел к выходу, но замер в дверном проеме и, так и не обернувшись, тихо, но отчетливо произнес: - А я вытащу, даю слово.

Оставшись одна, Рукия обессилено упала на стул и запустила пальцы в волосы, превратив прическу в воронье гнездо.

– Дурак!
– в сердцах выкрикнула она ему вслед, хоть и понимала, что Ренджи вряд ли ее услышит. Собственно, она с самого начала знала, что ей ни за что не удастся переубедить Абарая отступиться от задуманного - не тот у Ренджи характер, чтобы бросать начатое на полпути.

А когда запал возмущения и отчаянного бессилия постепенно сошел на нет, оставив в сердце лишь тоску, Кучики снова посмотрела на то место, где еще недавно стоял парень.

– Спасибо тебе, Ренджи...

***

– Да что это за бред?!
– возмущалась Йоко, когда они с Изуру напару неслись на территорию Пятого Отряда.

После того, как посыльный сообщил им о казни Рукии, Гина как подменили. До этого довольно флегматичный и чуть ли не сонный - какое там! Он даже не вывалил на голову Йоко кучу положенных в таком случае шпилек!
– после заявления курьера он неожиданно оживился, да только лейтенанты его и видели. Не понимая, по какому случаю и, главное, куда Ичимару так сорвался, Изуру и Йоко предпочли тоже бросить лейтенантские дела и отправиться к человеку, который, как была убеждена Накамура, знает все ответы относительно происходящего в Обществе душ. Йоко, конечно, предпочла бы и вовсе с ним не говорить, все еще помня, как плохо ей становилось от одной только его доброй и понимающей улыбки, но сейчас ситуация была из ряда вон. Было совершенно не понятно, с какого перепуга Совет Сорока Шести вдруг вынес настолько суровый приговор. Спору, конечно, не было: передача силы шинигами человеку - достаточно серьезное преступление, но все же... А как же то, что произошло подобное в первый раз, а до этого за Рукией вообще не числилось никаких прегрешений? А смягчающие обстоятельства вроде чрезвычайности ситуации? И с чего бы это шинигами, не находящегося в должности не то что капитана, но даже лейтенанта, вдруг казнят на Сокъоку?

Словом, противоречивых мыслей в голове была тонна, а в душах теплилась надежда, что капитан Айзен сможет удовлетворить их любопытство хотя бы частично. Относительно уверенности Йоко в знаниях своего капитана Кира вопросов не задавал - все еще помнил, как когда-то давно тот имел привычку ускальзывать у них из-под носа неизвестно куда. Как помнил и слова Кодзу, о том, что чужие тайны на то и чужие, чтобы не совать в них свой любопытный нос.

Но увы, их планам не суждено было сбыться. Они не добежали до территории Пятого Отряда каких-то пару кварталов, когда на весь Сейрейтей прогремел сигнал тревоги - событие настолько редкое и нетривиальное, что первые секунд десять Йоко и Изуру озадаченно оглядывались по сторонам, пытаясь выяснить источник звука. А глашатай уже вещал, достаточно громко, чтобы было слышно всем.

– Тревога! Тревога! Со стороны Западного сектора наблюдается сильное волнение пространства! Сектора с третьего по восьмой, готовность номер один! Повторяю! Вторжение со стороны Западного сектора!

– Ну что еще?
– проворчал Кира.

Добираться отсюда до Западных Ворот, они же Врата Чистых Душ, было довольно долго обычным бегом, поэтому, синхронно пожав плечами, оба так же одновременно ушли в сюмпо. По пути к Вратам им довелось полюбоваться тем, какой переполох поднялся в городе после этого короткого объявления. Везде носились шинигами всех тринадцати отрядов, без конца переругиваясь, грозясь, что каждый из них первым прикончит нарушителей, уточняя направление. Оставалось только удивляться, как они еще не наткнулись на Зараки Кенпачи, который обычно в таких ситуациях первым являлся на место в поисках возможного достойного противника, несмотря на врожденный топографический кретинизм.

У Врат собралась уже приличная толпа, но выходить наружу никто не спешил. Вместо этого все настороженно вслушивались в то, что происходит за окружающей Сейрейтей высокой белой стеной.

– Похоже, вторженцам не повезло, и они появились по ту сторону, - заметил Хисаги, стоящий во главе своего Отряда.
– В таком случае наша помощь может и не понадобиться. Ведь Врата Чистых Душ охраняет Дзидамбо.

Йоко отлично помнила исполинского стража ворот еще по самому своему первому визиту в Сейрейтей. Высоченный, с десяток метров ростом, шинигами, приставленный к Вратам триста лет назад и знаменитый тем, что за это время не пропустил внутрь ни одного нарушителя. Что ж, при таком раскладе таинственным вторженцам, кем бы они ни были, можно только посочувствовать.