Тонкая стена

Около дракона, как всегда, находился ангарный бес. Никакое другое существо, кроме ангарных, не могло ухаживать за драконами. Летать на них это одно, а вот ухаживать совсем другое. Здесь надо было иметь железные нервы и совершенное отсутствие обоняния.

В общем, все эти качества идеально подходили ангарным бесам. Домовые и водяные пробовали иногда устроиться на эту работу, но быстро сваливали на более спокойные и благовонные места. У нашего дракона бес был небольшого росточка. Узкие красные глаза смотрели на нас с нескрываемым интересом, а рот был растянут в приветливой улыбке.

— Здравствуйте, гости дорогие, — приветствовал он нас, противным писклявым голоском.

— Привет и тебе! Как зовут? — громыхнул Зигфрид.

— Ник Мантейфель Пятый.

— Прынц? — не удержалась Любава и захохотала.

— Нет, я ангарный бес! — не понял шуткитот.

— Тогда все с тобой ясно. Не прынц. — констатировала Любава. Встретившись с суровым взглядом Зигфрида, она с невинным видом пожала плечами.

— Для друзей я Никки, — заявил бес.

— Что ж, я Зигфрид Брауншвейгский! Нам нужен твой дракон.

— О! — расцвел Никки, — у Валленталленталля, а так зовут моего подопечного прекрасный характер, умеренный аппетит и невероятная работоспособность.

— Я в жизни такое имя не выговорю, — заметила молчавшая до этого Хельга, и признаться, я был с ней совершенно согласен.

— Вы зовите его просто Валя. Он поймет. — весело заявил бес, явно потешаясь над тем, что мы не можем произнести такое простое драконье имя.

— Короче, я буду звать его Валенком. — заключила Любава.

— Что есть валенок? — удивился ангарный.

— Летная обувь русских пилотов. Удобно, тепло, практично. Понятно, что такое валенок есть? — не меняя интонации, пояснила Любава.

— О, это хорошо! Настоящее имя для хорошего дракона.

Все это время новоиспеченный красавчик Валенок разглядывал нас невинными глазами. На самом деле, он, конечно, был великолепен. Поджарые бока, небольшой гребень на голове, изящный хвост, оканчивавшийся четырьмя плоскими шипами, ориентированными в разные стороны. Мускулистые крылья, в которых чувствовалась сила, способная поднять в небо не только обтекаемую кабину для пилота и пассажиров, но и весь тот груз, что мы притащили с собой на телеге. Красивое животное.

Глядя на него, я охотно поверил, что у Зигфрида есть диплом пилота высшего класса. Выбрать такого красавца мог только человек, полетавший немало и попадавший в воздухе в самые сложные ситуации.

— Итак, мы собираемся слетать в Муром. Тебе известен этот город? — перешел к делу Зигфрид.

— Муром! — Никки вновь улыбнулся.

Похоже, у этого беса улыбка просто приклеилась к лицу. Первый раз кстати видал чтобы она так менялась. То становилась ехидной, то вдруг радостной, то торжествующей, а при взгляде на Хельгины прелести — искушающей. Кстати, наша воительница, похоже, была бы и не прочь поэкспериментировать с Никки где-нибудь в укромной уголке.

Похоже, она принадлежала к тому типу зрелых женщин, которые после того, как их дети вырастут, считают нужным попробовать в жизни все — в компенсацию за аскетическую юность. Но мои размышления внезапно разлетелись в прах.

— Да, да, Муром! Всего сто талеров с каждого! — лучезарно улыбаясь заявил наглый бес. Любава с Хельгой изумленно переглянулись, Зигфрид уставился на беса, словно тот только что помочился ему на сандалии, и даже Мойша прогудел.

— Ну ты, тово, обнаглел, мелюзга бесячая. Ишь чего удумал….

Я тоже был изрядно поражен. Дело в том, что и сто талеров были очень приличной суммой, а учитывая, что нас пятеро, они превращались в пятьсот! На эту сумму можно было, к примеру, жить полгода, снимая двухэтажный особняк и ни в чем себе не отказывать. Я конечно знал об манере поведения бесов в денежных вопросах, но чтобы до такой степени…Ятоже летал на драконах, нарушая при этом правила академии, но трех талеровобычно хватало за глаза.

К счастью Зигфрид пришел в себя быстрее всех, и взгляд его стал стальным. Ох, представляю я этого рыцаря в бою!

— Сто талеров? Никки, такого со мной не позволяли даже твои коллеги-шайтаны в далеких землях Великого Востока! Да, ангарный шайтан — скотина редкостная, ленивая, но даже он не позволит себе драть три. да какие три, тридцать три шкуры с воинов. Ну, что? — напористо спросил он.

Ангарный бес промолчал, но скромно опустил глазки.

— Значит, сто талеров? — вновь внешне спокойнопоинтересовался Зигфрид у беса.

Никого это деланное спокойствие не обмануло. Бес под взглядом нашего начальника стал еще ниже.

— А, что? — невинно проговорил он, — не так много…но ладно для вас я сброшу. Восемьдесят талеров. Я все-таки не шайтан чернохвостый.

— Пять! Пять талеров тебе в задницу! — рявкнул Зигфрид, — ты, что, думаешь я ваше бесовское племя не знаю? Мне известны расценки на полеты!

— Пятьдесят, и не талером меньше! Вы не представляете, как подорожала еда. А волшебный отвар для мытья чешуи, придающий ей свойство…

— Не надо подробностей при дамах! — вновь рявкнул Зигфрид, прожигая взглядом Любаву, у которой, судя по всему, вертелась на языке какая-то хохмочка. — Пожалуй, мы пойдем к другому бесу. А ты, Никки, наглый врун! Будь здоров! Благо драконов здесь много, выбирать есть из чего. Пошли, ребята!

Он повернулся к нам но бес, поняв, что, похоже, уже никто никуда не едет, резко сменил тон.

— Ну куда же вы! Валя — лучший дракон на этом Драконодроме. Мне за него в том году предлагали тааакие большие деньги! Ладно исключительно ради вас — я согласен. Десять талеров!

— Семь, и это последнее предложение!

— Хорошо, семь, — внезапно согласился Никки. — через полчаса встречаемся у третьего причала.

Бес показал на конец поля, прямо перед стеной. Присмотревшись я увидел невысокие деревянные вышки. Признаюсь, я был удивлен. Я был на небольших Драконодромах, и привык, что на драконов залезали с помощью деревянных лестниц. Но подобные причалы мне доводилось видеть впервые.

Пока мы шли к ним, Зигфрид возмущался жадностью бесов.

— Я помню, это всего три талера стоило, — заметил я.

— В твоей деревне может и три талера! — рявкнул Зигфрид, — а на больших Драконодромах — от 5 до 8 талеров с пассажира. Так что мы заплатили нормально. Но каков Никки! Сто талеров!

— Молодец, — согласилась Любава, — прямо как наш, русинский домовой. Только с тем проще. Напустишь на него морок…

Все затихли, внимательно слушая рассказ Любавы но та вновь резко прервала его словно о чем-то вспомнив. Мойша заинтересованно посмотрел на русинку и крякнул.