Тор. Дитя Асгарда

– Одиннадцать, – выпалил Лео. – Что на тебе надето?

Дядя внимательно рассмотрел меня с ног до головы и нахмурился.

– Платье, – я сделала самый невинный вид, ломая пальцы на руках. – Сам же сказал, что юбка и сандалии не годятся.

– А где мое платье?

– Не знаю, тебе видней. Это же твое платье.

– Сигюн, – сердито сказал Лео.

– Что?

– Почему ты не надела то платье, которое я прислал?

– Ничего не получала. Когда ты его посылал? – врать, так врать.

Он издал звериный рык.

– В выходные доставка плохо работает, – осторожно проговорила я.

– Хватит паясничать, я видел твою подпись на документе, – в голосе сквозило раздражение.

Я пристыжено поджала губы. Лео подошел ближе и наклонил голову так, чтобы наши глаза были на одном уровне.

– Никогда не пытайся меня перехитрить, не получится, – отчеканивая каждое слово, произнес он.

Я машинально кивнула, не в силах оторваться от двух изумрудов на бледном лице.

– Мне больше нравится красный цвет, нежели зеленый. Это так, на будущее, если захочешь купить мне еще одно платье.

Лео улыбнулся, обнажив ряд белоснежных зубов.

– Видел бы отец свою дочь... он бы гордился, – медленно проговорил он.

От такой фразы я гордо расправила плечи.

– С кем ты танцевала? – спросил Лео, немного отстранившись от меня.

Опять допрос?

– Стивен Роджерс. Он – солдат американской армии.

– Воин, значит... – медленно проговорил дядя и принял задумчивый вид.

– Можно и так сказать.

– Давно вы знакомы?

Я едва сдержалась, чтобы не закатить глаза. Что за нездоровый интерес к моей личной жизни в последнее время? Хотя, он всегда осуждал всех моих друзей.

– Тебе с точности до минут сказать? – пробурчала я.

– Если можешь, конечно, – съязвил Лео.

– Одни сутки, десять часов и пятьдесят четыре минуты, – ответила я, посмотрев на огромные настенные часы с красивыми винтажными стрелками.

– Спасибо за такую исчерпывающую информацию.

– Всегда рада помочь, – буравя его взглядом, сказала я.

Подвижная музыка сменилась чувственными испанскими мотивами. Лео протянул мне руку, приглашая на танец. Все что угодно, только не танго. Не с собственным дядей, с которым у тебя напряженные непонятные отношения, и который просит не называть тебя дядей по какой-то невиданной причине.

– Не умею такое танцевать, максимум вальс, – отнекивалась я.

В изумрудных глазах вспыхнул гнев.

– Ты опоздала на бал, заставив ошиваться меня на улице целых полтора часа, выкинула платье, которое я выбрал специально для тебя, а теперь пришла на бал, танцуешь со всеми подряд, кроме меня. Это просто неслыханная наглость.

Длинные пальцы обхватили мое запястье, резко дергая в сторону танцевальной площадки.

– Хорошо, но ты знаешь, кого винить за истоптанные ботинки и отдавленные ноги, – предупредила я Лео, кладя руку к нему на плечо.

Он расплылся в приторно-сладкой улыбке, срываясь с места, как только ритм в мелодии начал нарастать.

Конечно, дядя умел танцевать и делал это изумительно, с присущим только ему шармом и галантностью. Я смотрела в пол, пытаясь поспевать за партнером и не вывихнуть ногу на высоченных каблуках, запутавшись в постоянно разлетающейся юбке.

– Если ты будешь смотреть в глаза, то все станет гораздо легче.

– Шутишь, да? – пробурчала я недовольно.

Лео пожал плечами.

– Будет гораздо легче, если мы перестанем танцевать, – подметила я.

С уст сорвался тихий писк, когда брюнет резко отстранился и закрутил меня вокруг своей оси. Каким-то чудесным образом удалось не грохнуться на пол. Лео оказался позади меня, обвив талию руками. Даже каблуки не сильно сократили нашу разницу в росте, он по-прежнему находился на недосягаемой высоте.

– Почему красное? – поинтересовался Лео, остановившись.

Я недоумевающе посмотрела на него через плечо.

– Почему именно такой цвет платья? – уточнил он.

– Что налезло, то и купила.

Лео ухмыльнулся, вернув нас в прежнюю позицию.

– Опять лукавишь. Сигюн, ты никогда не ограничивалась только этим критерием.

– Это ты так сделал комплимент моему непревзойденному стилю?

– Так почему красное? – не отставал Лео, пропустив мимо ушей мой вопрос.

Я укоризненно посмотрела на него, а сама задумалась. Действительно? Ведь в магазине нашлось еще одно платье точного такого же фасона, но только синее. Во время примерки оно показалось мне слишком мрачным, к тому же красный символ силы, власти... и любимый цвет дураков. Я улыбнулась, вспомнив про костюм Железного человека. Выходит, мы оба с ним либо тихие тираны, либо второе. Тираном быть гораздо приятнее, чем простофилей.

– Что смешного? – холодный баритон вырвал меня из размышлений.

– Мне нравится в нем все.

– В ком? – испуганно спросил Лео, его плечи заметно напряглись.

– Не в ком, а в чем, грамотнее будет спросить. Я имею в виду свое платье. Мне нравится его покрой,

украшения и цвет.

Брюнет выдохнул с облегчением.

– Мы никогда не выбираем что-то случайно, – заключил он.

– Я знаю, мне можешь не объяснять.

– Что тебе напоминает зеленый цвет? – поинтересовался Лео, продолжая кружиться со мной в танце по залу. Когда уже кончится эта музыка?

– Честно?

Он кивнул.

– Тебя, – быстро выпалила я.

Лео замер на месте, и я врезалась в него, больно ударившись лбом об его острый подбородок. Танец прервался.

– Кажется, ты сломал мне лобную кость, – потирая место ушиба, проговорила я. – С тобой все в порядке? Почему ты остановился? Тебе плохо? – начала сыпать вопросами, испугавшись за его физическое состояние.

Несмотря на то, что Лео находился на пике формы, я знала немало случаев, когда совсем молодые мужчины схватывали инсульт. Мир стал совсем безумным, быстрым и хаотичным. Люди буквально сгорали на работе от нервного истощения, а судя по постоянно мертвецки бледному лицу, Лео трудился во всю силу, не жалея себя. В солярий что ли бы сходил. Денег предостаточно. Не так устрашающе смотрелся бы тогда.

– Почему? – минуту спустя спросил Лео.

Я развела руками, совершенно не представляя, что он подразумевает под этим.

– С каких пор зеленый цвет вдруг напоминает меня? – уточнил он.

– На тебе постоянно что-то зеленое: рубашка, галстук, шарф или, как сейчас, бабочка. Я не помню тебя

в какой-то другой цветовой гамме помимо черного, белого и зеленого. Ты пробовал носить что-нибудь другое? Хотя бы при плотно зашторенных окнах и с наглухо закрытыми дверьми?

Лео отрицательно покачал головой.