Торговцы плотью

— Знаю, — печально сказал я.

Но ее не обмануло мое притворное сожаление по поводу наших платонических отношений.

Она ушла в ванную, откинула сиденье унитаза и села писать. Я слышал журчанье и слова, обращенные ко мне через открытую дверь. Когда такое случилось впервые, я был шокирован. Теперь казалось совершенно естественным.

— На самом деле, — кричала она, — из меня вышла бы неплохая жена. У меня деловое мышление, и я знаю цену баксам. А муж пускай котует на стороне, пока это не отражается на моих доходах.

Захлопнув унитаз, она вернулась в постель.

— Сейчас я игрок, Питер! И ты тоже. А деньги — самая крупная игра. И самая увлекательная. Один из моих постоянных клиентов говорит, что вся моя сексуальная страсть ушла в жажду наживы.

— Твой клиент психиатр? — спросил я. — Какой ужас. И о чем он тебя просит?

Она рассмеялась:

— Пошлепать его ракеткой для пинг-понга.

— Мне нужна новая порция, — сказал я, поднимая пустой бокал. — А тебе?

— И мне! — Она допила. — Только не ерш, а то буду бегать всю ночь.

— Может, «Франжелико»?

— Годится.

Когда я вернулся с напитками, она лежала, заложив руки за голову, глядя в потолок. Рубашки на ней не было. Торчали эти буйные соски. Она взяла у меня бокал.

— Спасибо, сестричка! Вы так добры ко мне.

— Чертовски верно подмечено!

Размотав полотенце, я лег рядом. Наши бедра соприкасались.

— Ну как подвигаются дела с новым заведением?

— На следующей неделе встречаемся с денежными мешками.

— Они наверняка согласятся. Такую возможность не упускают.

— Благослови тебя Господь!

— А если дело выгорит, как ты его назовешь?

Я немного поколебался.

— Я еще никому не рассказывал, даже Марте, а тебе скажу. «Питер-Плейс».

Она не засмеялась.

— Хорошее название. Логично.

Допив, мы отставили бокалы. Выключили свет. Я, как всегда, повернулся на бок. Она, как всегда, прильнула ко мне.

— Мы словно старые-престарые супруги!

— Ага, — пробормотала она, удовлетворенно вздыхая.

Глава 87

Михаэль Гелеско и Антони Каннис — таковы были их имена. Они походили на бывших силовых борцов, начинающих жиреть на покое. На обоих пиджаки с накладными плечами, брюки с острыми складками, манжеты рубашек высовываются из рукавов точненько на полдюйма.

Оба выхолены ровно настолько, чтобы вселить в меня отвращение: напомаженные волосы, лоснящаяся от притираний кожа, аккуратненький маникюр. Штиблеты сияют, как зеркало, запонки усеяны бриллиантами. Разумеется, золотые часы «Пьяже». Оба курят сигары величиной с нападающих луисвиллской баскетбольной команды.

Мы сидели за длинным палисандровым столом в конференц-зале на верхнем этаже бутика «Баркарола». Марта представила всех друг другу. Гелеско и Каннис знали Оскара Готвольда — он и организовал эту встречу, — кивнули мне и Игнацию Самуэльсону.

Несколько минут шла светская беседа, пока Гелеско, глянув на стенные часы, не сказал:

— Так с чем вы пришли?

Я поднялся, начиная представление.

Первым делом подробно описал состояние нашего нынешнего предприятия. Как мы расширили дело. Сколько у нас клиенток. Какую прибыль приносят жеребцы. Каковы издержки и накладные расходы. «Золотая жила», — сказал я.

Потом изложил, чего мы хотим: эксклюзивный частный клуб для состоятельных дам, готовых оплачивать удовольствие, полученное в соответствующей обстановке.

При минимуме в десять спален я оцениваю среднюю дневную выручку в десять тысяч долларов. Даже при том, что половина уйдет жеребцам, месячный валовой доход составит сто тридцать тысяч. Не считая прибыли от обедов и выпивки, вступительных и ежегодных членских взносов.

Во время своего доклада я наблюдал за Гелеско и Каннисом. Единственную заметную реакцию они проявили только один раз, когда я сообщил о наших нынешних прибылях и предполагаемом чистом доходе от нового клуба, — оба сморгнули.

— И давно вы открыли бизнес? — спросил наконец Каннис.

Марта сказала, что мы работаем примерно полтора года, и детально объяснила, как ведем дело.

— Наркотики? — спросил Гелеско.

Марта заявила, что это абсолютно исключено, и изложила Кодекс поведения жеребцов и клиенток. Упомянула она и о мальчиках по вызову, и о службе сопровождения, которые, разумеется, останутся и в будущем.

— Вы платите за протекцию, — сказал Каннис скорее утвердительно, чем вопросительно.

Потом снова вклинился в разговор Оскар Готвольд. Он привел данные о текущих доходах нашего нынешнего заведения, взятках, издержках, прибыли и сделал прогнозы по тем же факторам для нового предприятия.

— Речь идет о партнерстве, акционерной компании или о чем-то еще? — спросил Гелеско.

Игги сказал, что, по нашему мнению, акционерная структура предпочтительней, если контрольный пакет будет у нас с Мартой.

— Никаких «если», — сказала Марта. — Иначе дело не пойдет.

— Мы собираемся вкладывать свои деньги, — добавил я.

Игги принялся объяснять, что инвесторам будут выплачивать дивиденды по высшему курсу акций ежемесячно или раз в год, в зависимости от прибыли. Оскар Готвольд указал, что ресторан, бар и салон красоты послужат официальным прикрытием происходящего на верхних этажах.

— Кто будет руководить? — спросил Каннис.

— Мы с Мартой, — ответил я. — Контракт на три года. Нам известны гм желания клиенток и способы их удовлетворения. У нас высокая репутация и очень надежный штат. Мы гарантируем добровольное и эффективное сотрудничество.

Боссы переглянулись.

— Послушайте, — начал Каннис. — Вы просите больших денег. Нам надо подумать.

— Конечно, — поспешно вставил Оскар Готвольд. — Мы понимаем. И если вы, джентльмены, решите, что не в состоянии полностью взять на себя инвестиции, может быть, кто-то из ваших друзей и коллег захочет принять участие.

— При акционерной структуре, — заметил Игги, — пакеты можно продавать по хдолларов за акцию. А в случае компании с ограниченной ответственностью назначить по хдолларов за минимальный пакет, реализуемый по единой цене. Есть несколько способов организации дела.