Торговец смертью: Торговец смертью. Большие гонки. Плейбой и его убийца

— Я знаю, какая на меня ложится ответственность, — тихо сказал Хобарт. — Я прошу вас взяться за дело. Я целиком полагаюсь на вас и прошу не принимать мер, которые могли бы подвергнуть Елену опасности.

— Мы сделаем все, что в наших силах, — пообещал шеф. — Тогда я хочу вас попросить дать согласие на прослушивание ваших телефонных разговоров. Похитители, по всей вероятности, будут вам звонить. Тогда мы сможем записать их голоса на пленку и тем самым получим ценные сведения.

— Делайте все, что в ваших силах, — умолял хозяин дома. — Принимайте все меры, которые считаете нужными.

— Благодарю, мистер Хобарт. Это существенно облегчит нам работу. Теперь пойдемте в вашу спальню.

Кроме раскрытой постели и открытого окна ничего особенного там не было заметно.

Вошел Дан Хогг и доложил, что двое его людей уже сидят на почте в Мамаронеке, контролируя телефон Хобарта. Наши специалисты по дактилоскопии пришли из кабинета Хобарта, где снимали отпечатки пальцев Глисона и его подруги.

Мы ожидали результатов в гостиной. Когда зазвонил телефон на столике у двери на веранду, я велел Хобарту:

— Снимите трубку!

Он взял трубку и назвал себя. Прошло несколько секунд, затем он отстранил трубку, снова прижал ее к уху и потом окончательно положил ее.

— Ее действительно похитили, — прошептал он.

— Что они сказали? — осведомился я.

— Только две фразы: «Если вы хотите вернуть свою жену, исключите из игры полицию. Скоро мы снова дадим о себе знать».

— Вы готовы? — Хейг оглядел небольшой отряд моих коллег. Все кивнули.

Мы повернулись и пошли к машине. Когда мы проезжали ворота, шеф выглянул из окна и сказал полицейским, что те могут возвращаться назад, их работа закончена.

— Каково ваше мнение? — спросил я мистера Хейга, сидевшего рядом со мной. Фил удобно расположился на заднем сиденье.

— Мотив еще не ясен. Похищение может быть совершено по двум причинам: одна, — чтобы вымогать деньги, другая…

— …чтобы заполучить материалы проекта «С», — закончил Фил.

— Нужно ждать, пока похитители снова объявятся.

Уже в ту же ночь и в ранние утренние часы началась крупная операция.

В половине шестого утра нам позвонили с бензоколонки вблизи Патерсона в Нью-Джерси. Взволнованный голос владельца сообщил, что недавно на его бензоколонку пришла женщина, которая срочно хочет говорить с ФБР. Тут же он передал ей трубку.

— Я Линда Бреннер, — взволнованно заговорила женщина, так что я с трудом ее понимал. — Они заставили меня выманить Елену Хобарт из дома.

— Оставайтесь на месте, — приказал я. — Скажите хозяину бензоколонки, чтобы он еще раз подошел к телефону. Мы сейчас приедем.

— Присмотрите хорошенько за женщиной, — поручил я хозяину. — Через пять минут машина полиции штата Нью-Джерси будет у вас.

— Хорошо, — сказал он. — Что она натворила?

Однако я уже отключился и вызвал «центральную».

— Известите полицию штата Нью-Джерси. В Патерсоне на бензоколонке находится женщина. Она должна быть немедленно взята под защиту полиции. Я приеду в течение часа и заберу ее!

После того как я предупредил мистера Хейга, мы с Филом сорвались и помчались туда.

В Патерсоне мы влетели в здание полицейского управления. В кабинете капитана на кожаном диване сидела женщина лет сорока, волосы у нее были в основательном беспорядке.

— Это она, — кивнул капитан, дежуривший ночью. — Мои люди подобрали ее у бензоколонки, но с тех пор она не сказала и десяти слов.

В заплаканных глазах женщины я видел нескрываемый страх.

— Вы из ФБР?

— Вы Линда Бреннер? — спросил я в свою очередь.

— Да. Это было ужасно.

Мы забрали женщину и распрощались с капитаном. Филу снова пришлось отдать предпочтение заднему сиденью.

— Рассказывайте, — предложил я. — Вы должны рассказать нам все, до мельчайших подробностей. Может быть, благодаря этому, мы сумеем напасть на след похитителей. Начните сначала!

— Я живу в маленьком доме, расположенном примерно в четверти мили от Хобартов. С миссис Хобарт мы познакомились в женском клубе, я — член правления. Мы нередко встречались. Она приглашала меня к себе, и мы стали подругами. Вчера вечером я уже легла спать. Я живу в доме одна с тех пор, как три года назад умер мой муж. Вдруг в дверь позвонили, пожалуй, была уже половина двенадцатого. Я встала, надела халат, не сняла цепочку и лишь приоткрыла дверь.

На крыльце стоял мужчина, который взволнованно спросил, есть ли у меня телефон. На дороге, мол, произошел несчастный случай, и он должен немедленно позвонить в полицию. Я еще спросила его, нет ли раненых, я могла бы оказать первую помощь. Когда я сняла цепочку, он закрыл дверь и показал мне большой револьвер.

Женщина на мгновение прервала рассказ, перевела дух и продолжала:

— Он сказал, что я должна одеться. Когда я была готова, выключил в доме весь свет и повел меня к своей машине, стоявшей в пятидесяти ярдах от дома. Меня посадили на заднее сиденье. В машине сидел второй мужчина. Потом они поехали к яхт-клубу на Лонг-Айленд, куда перелезли через ограду. Мне пришлось следовать за ними, хотела я того или нет. Они грозились пристрелить меня, если буду создавать им трудности. Машину они спрятали в кустарнике.

Мы спустились к причалу, где была приготовлена моторная лодка. Они сняли парусину, которой та была затянута и которую сорвал ветер.

— Вы отправились на лодке к бунгало Хобарта?

— Да. Мужчина за рулем заранее выключил мотор и направил лодку к берегу. Потом другой тихо сказал мне, что я должна делать. Я должна подойти к окну миссис Хобарт и вызвать ее.

Она показала кровоподтек на лице и ссадины на щеках.

— Я отбивалась! Когда я постучала в окно, то хотела подать знак Елене, но она не поняла. Она открыла окно, тут один из мужчин оттащил меня прочь и зажал рот рукой. Другой показал Елене свой пистолет и приказал вылезти в окно. Она так оцепенела от страха, что ни разу не вскрикнула.

Затем они потащили нас обратно к моторной лодке. Вернувшись в яхт-клуб, они вытолкнули нас из лодки и бросили ее. Нам с Еленой пришлось сесть в машину, которая направилась в сторону Юнкерса, а оттуда в Патерсон. Один раз они свернули на проселочную дорогу. Мужчина за рулем вышел из машины и написал что-то на листе бумаги, который вырвал из блокнота.

Женщина вздрогнула. Фил, успокаивая, положил руку на ее плечо. Но та стряхнула ее и достала из выреза платья клочок бумаги.

— Теперь я должна отдать это вам, — сказала она.

Я передал листок моему другу и включил в «ягуаре» внутреннее освещение.

«Мы требуем 100 000 долларов в мелких купюрах. Уложите их в портфель и суньте в карман пальто газету. Будьте сегодня в половине пятого в Бетери-парк. Оставайтесь там не менее часа. Если вы сообщите копам, ваша жена умрет», — вслух прочитал Фил.

Все было сделано очень неумело. Собственно говоря, я был удивлен. Я ожидал, что гангстеры потребуют выдачи материалов проекта «С».

Мы непрерывно спрашивали миссис Бреннер о внешности обоих похитителей, о каждом слове, которое они сказали. Но, видимо, парни оказались очень неразговорчивыми. Они не обращались друг к другу по именам и носили перчатки. Номера машины Линда Бреннер не знала. В замешательстве она даже не обратила на него внимания.