Торлон. Война разгорается. Трилогия

— Хорошо. — Демвер опустил веки.

— Отец, кого мы должны найти? — напомнил Гийс. — Кто тебе нужен?

Демвер тяжело вздохнул, и в груди у него что-то заклокотало.

— Сам видишь — только на телеге… — шепнул Гийс на ухо Аларду. Брегон понимающе кивнул. — Отец, ты спросил: «Где он?» Кого ты имел в виду?

Демвер посмотрел на сына так, словно впервые заметил его существование. В его зеленом взгляде возникло недоверчивое выражение. Рядом с сыном склонился человек, воин с напряженным лицом и двумя желтыми листьями, вышитыми на выглядывавшем из-под шубы кожаном камзоле.

— Найдите Симу… он предал нас… нельзя, чтобы он… до замка…

Гийс перевел торжествующий взгляд на Аларда.

— Ты все понял? Еще есть сомнения?

Алард отличался тем, что не боялся прослыть чудаком перед подчиненными. А потому, когда он появился на крыльце, растрепанный и чем-то явно потрясенный, и отдал приказ все-таки догнать уже однажды попавшуюся им на пути телегу, никто из мергов, остававшихся все это время в седлах, не удивился. Тем более Ронан, сменивший на посту аби’мерга [20] самого Норлана, сына Тивана. Норлан еще до наступления зимы ушел с главным отрядом в Пограничье карать распоясавшихся дикарей и до сих пор не вернулся. Ронан переживал за друга, по новое назначение было приятным и почетным.

20

Аби’мерг— помощник брегона.

— Я останусь здесь, — закончил Алард, и это означало, что командовать захватом никчемной деревенской телеги поручено опять-таки ему, Ронану.

— Все будет сделано в лучшем виде, хевод [21] Алард!

Тот, махнув рукой, снова скрылся в избе.

— Никак девица там ему приглянулась. — С Романом поравнялся Хафган, бывалый вояка, всю жизнь просидевший в рядовых мергах. Судя но всему, за острый язык и вечные насмешки над всем и вся. — Ты, кстати, понял, кого живьем брать, а кого необязательно?

21

Хевод— вежливое обращение к стоящему выше по званию.

Отряд вышел на тракт и во второй раз припустил галопом к дому.

— Троих, что поздоровее, можно порешить за так, — крикнул Ронан, перекрывая свист встречного ветра и тупой стук четырех десятков копыт по мягкому ковру снега. — Пленную девчонку, так и быть, притащим обратно. Мелкого мужичка, если он будет сопротивляться, думаю, можно грохнуть. А сдастся, свяжем и привезем обратно.

— Главное — телега, — на всякий случай напомнил Хафган. — Когда мы в избу заходили, видел, там покойник лежал?

— Почему покойник?

— Показалось. Наверное, из-за него весь сыр-бор.

— Наверняка.

Ронан пришпорил коня и вырвался вперед отряда. Пока они мотались туда-сюда, стало смеркаться. Да и снежные тучи сделали свое дело: все вокруг посерело и помрачнело. Хорошо бы нагнать телегу до развилки, чтобы не разбиваться на две группы. Поскольку пятерым мергам те трое еще могут вздумать оказывать сопротивление. Ребята, что и говорить, здоровые. Они в первый раз виделись мельком, просто дорогу спросили да про бедолагу Гийса справились, но отвечавший за всех старик произвел на Ронана впечатление настоящего фолдита, каким его рисовали в детских сказках: широкоплечего, неторопливого и могучего. Такой и на свера, если надо, грудью попрет, и мерга с коня за ногу скинет. Что ж, поглядим, кто кого.

— Добром телегу заберем или сразу по-взрослому навалимся? — словно прочитав мысли Ронана, поинтересовался нагнавший его Хафган.

— А ты как считаешь?

— Я бы время не тратил. Думаю, они просто так ни девку, ни кореша своего не отдадут. Ты видал, какая там троица серьезная сидела? Таким только головы рубить, а уж потом все остальное. — Он хохотнул, глотнул ветра и закашлялся. — Успеем?

— До развилки-то? Не знаю. Надеюсь.

— Вот и я тоже. Если что, как разделимся?

— Поровну. Думаешь, свернут?

— А хрен их знает! Смотря куда они направляются. Если в замок, сам понимаешь, один хрен. Ты меня старшим сделаешь?

— На здоровье.

Теперь Хафган наверняка будет хотеть, чтобы они не нагнали телегу до развилки. Его хлебом не корми, дай покомандовать. Вот уж кто точно ни перед каким фолдитом не струхнет. Да и он, Ронан, не струхнет, но ему бить своих еще не приходилось. А фолдит все же свой, не дикарь ведь. Дикарей убивать — одно удовольствие. Рыжие сами напросились. Никто их из Пограничья не выманивал. А фолдитов если кто и не жалует, то все больше за их независимость да видимое пренебрежение к удобствам, которые дает жизнь вблизи Стреляных стен. Во всем остальном они такие же, как обычные вабоны. Пошли, правда, в последнее время слухи, будто они снюхались с шеважа и чуть ли не передали им тайну огня, из-за чего и начались все эти нехорошие истории с гибелью застав и целых отрядов. Но доказательств никто пока не предоставил. А в слухи верила разве что мать Ронана, сидевшая с утра до ночи на рынке и слушавшая многочисленные байки соседок, да молодая жена на сносях. Но той можно, она за него волнуется, всякий раз плачет тихо от радости, когда он живой и здоровый со службы домой возвращается. А они с отцом и младшим братом над ними посмеиваются. Хотя иногда по вечерам, когда они выходят размяться и наколоть дров в четыре руки, отец бывает что и сетует на нынешние времена, которые не чета временам прежним, пусть и таким же неспокойным, зато более внятным. Интересно, что бы он сказал, если бы узнал, какое задание предстоит выполнить его сыну? Отобрать телегу у фолдитов. Невелика заслуга. Героем за такое точно не назовут. Может, хоть девчонка окажется стоящая.

— Хафган, а ты не заметил, что за девицу они там везли?

— Вроде смазливая. Ничего особенного. Я поначалу подумал, что это мальчишка. А что?

— Да вот все пытаюсь понять смысл того, что нам поручили…

Хафган не то кивнул, не то помотал головой. Они с новой силой пришпорили лошадей и вскоре обнаружили, что приближаются к развилке. Телега либо проследовала прямо, либо свернула влево, где дорога шла мимо стен Айтен’гарда, будь он неладен. Конечно, был еще вариант: она въехала в один из дворов при избах, мимо которых они с такой скоростью пронеслись, но чутье подсказывало Ронану, что не в интересах путников тратить время и искать ночлег. Вероятнее всего, они хотели добраться до Вайла’туна засветло.

— Ну, так как делиться будем? — крикнул Хафган.

— Как думаешь, был им смысл к Обители Матерей сворачивать?

— Не знаю. Вряд ли. Там их, конечно, не остановят и не задержат, однако я бы на их месте рисковать не стал. По мне прямая дорога всегда короче.

— Ладно. Забирай свою четверку, и отправляйтесь вперед, а мы сделаем крюк и поглядим, насколько ты оказался нрав.

— Будет сделано!

— Погоди. Давай договоримся. Насколько далеко могла уйти отсюда телега?

— Да недалеко, думаю.

— Вот и я про то же. Давай так: если мы понимаем, что по-прежнему не видим телегу, хотя она должна быть где-то рядом, поворачиваем, возвращаемся сюда и следуем по другой дороге. Ясно?

— А если оба тут снова встретимся?

— Значит, они остались позади, решили у кого-то переночевать. Хотя я сомневаюсь.

Хафган согласно кивнул и ткнул кнутом в тех мергов, которых хотел взять с собой. Ронану досталась не лучшая половина, зато лошади у оставшихся были поживее, а значит, и вернутся они быстро, если никого не найдут. С этими мыслями он потянул поводья влево, махнул Хафгану на прощанье и ударил коня коваными каблуками.

Отряды разделились.

После развилки обе дороги утратили прямоту тракта и стали плутать между кустами смородины и орешника, пышно усыпанными снежной ватой, отчего приходилось постоянно уворачиваться от белых веток, нельзя было увидеть, что творится впереди, а скакать можно было только по парам — трем коням не хватало места.

Ронан то и дело привставал в стременах, однако ничего подозрительного за пригорками не видел. Тогда он свешивался с седла и смотрел под мелькающие копыта, но и здесь не было заметно ни малейшего следа телеги. Если бы не нагрянувшие, как всегда, не вовремя снежные тучи и ветер, закруживший поземкой, определить, какой дорогой отправилась телега, не составило бы труда. А теперь спеши и надейся. На то, что Хафган оказался прав и что беглецы, если можно их так назвать, никуда не свернули.