Тоскана для начинающих

– Мам? – окликает ее Мэри.

– Да, Мария, – отвечает она.

– В «Casa Padronale» зажегся свет. Думаешь, они въехали?

– Нет! Что? Невозможно! – Белинда выпрыгивает из кресла и смотрит вниз, в долину. – О, – говорит она, хмурясь, – ты права. Там горит свет.

– Думаешь, они въехали? – снова спрашивает Мэри.

– Не может быть, в этом месте нельзя жить.

– Ну а как еще ты это объяснишь? – вопрошает Мэри, указывая на огни среди деревьев. – Если только это не грабители.

– Грабители? – переспрашивает Белинда, покачиваясь от смятения и слишком большого количества выпитого.

– Да.

– Пожалуй, нам лучше пойти и выяснить этот вопрос, – заявляет Белинда, решительно подняв палец.

– Что – сейчас? – удивляется Мэри, все еще держа в руках миску из-под салата.

– Ну, – говорит Белинда, оборачиваясь, чтобы посмотреть на своих постояльцев.

– Нет-нет, – говорят они оба. – Пожалуйста, делать…

***

Двумя минутами позже, пока гости все еще сидят за обеденным столом и уплетают купленный в магазине тирамису, который Белинда забыла выдать за свой собственный, мать и дочь на машине направляются вниз по склону холма: выяснять вопрос. На Белинде платье в цветочек и mercato шляпа, а Мэри по-прежнему одета в шорты и майку. Они проезжают мимо траттории, в которой, кажется, довольно много народу для этого времени года, и, прибавив газу, пролетают мимо фермы Бьянки, а также мимо дома Дерека и Барбары, круто повернув возле столба.

Дорога темная и трудная, она чересчур сильно поросла травой и усеяна рытвинами; Мэри и Белинда все время подскакивают вверх-вниз.

– Никого там не может быть, – говорит Белинда, плотно прижимая руки к груди.

– Смотри! Снова свет, – говорит Мэри, вытягивая шею над рулем и вглядываясь в пространство впереди. – Теперь уже недалеко, да?

– Я не знаю! – восклицает Белинда, вскинув руки к потолку и тут же об этом пожалев. – а была там только однажды, и то пять лет назад.

– О! – говорит Мэри, останавливаясь. – Вот мы и приехали… мне так кажется.

Они сидят в машине. Фары выключены, и подъездная дорожка погружена в кромешный мрак. Тишина нарушается только тиканьем остывающего мотора.

– Ты уверена, мам? – спрашивает Мэри. – Я хочу сказать, кто угодно может болтаться тут ночью – браконьеры, бродяги…

– Я знаю, – кивает Белинда, решительно постукивая пальцами по ляжкам. – Но это также может быть американец.

– Я ничего не вижу, – говорит Мэри, прижимаясь лицом к стеклу. – Ты уверена, что не хочешь развернуться и приехать сюда завтра?

– И упустить возможность быть первой, кто с ним познакомился? – спрашивает Белинда, голос ее звучит несколько скептически.

– О'кей, тогда давай пошли, – говорит Мэри, бодро выкарабкиваясь из машины.

– Давай пошли, – говорит Белинда, распрямляя поля шляпы.

Они хлопают дверцами.

– Как ты думаешь? – спрашивает Мэри. – Вон там?

– Ш-ш-ш, – говорит Белинда, прикладывая палец к губам. – Я что-то слышу.

Они наугад пробираются сквозь густую траву – по направлению к дому, как им кажется. Раздается громкий скрип камня, трущегося о камень, внезапно открывается дверь – и обе женщины оказываются залиты потоком света.

– Эй? – доносится голос с американским выговором.

– Эй? – повторяет Белинда, глядя прямо на свет.

Высоко задрав голову, скосив глаза к носу, она пробирается к щели в двери. – Здравствуйте, – говорит она, источая добрососедские чувства.

Но только подходит к лестнице, как ее модные шлепанцы скользят по траве и она летит на землю. – Проклятие! Черт! – визжит она, грудью приземляясь на траву.

– Здравствуйте. Кто здесь? – доносится голос.

– Эй, привет, вы там, – говорит Белинда, выглядывая из-под своей mercato шляпы, храбро продолжая разыгрывать из себя актрису на гастролях. Ее голос звучит на удивление по-английски. – Мы ищем americano 69 , – невнятно произносит Белинда, поднимаясь на ноги, – ей по-прежнему удается придавать своему голосу покровительственный тон. Она прочищает горло. – Американца, – говорит она снова. – Мы ищем американца.

69

американца (ит.).

– Ну я из Америки, – отвечает голос.

Стройная, хорошо сложенная блондинка выступает из тени на свет. На ней идеально облегающие бедра джинсы, белая рубашка и туфли на плоской подошве; волосы до плеч, руки загорелые и крепкие. На вид ей можно дать немногим больше тридцати.

– Да, – говорит Белинда, отряхивая грязь с одежды и подходя к ней. – Ну, на самом деле мы ищем americano. Ну, знаете, того человека, что купил эту виллу. – Она улыбается и протягивает руку для рукопожатия.

– Боюсь, человек, которому принадлежит дом, – это я. Правда, в последний раз, когда я видела себя в зеркале, я была americana 70 .

70

американка (ит.).

– О Боже! – говорит Белинда с невольной дрожью в голосе. – Женщина… как… Добро пожаловать в мою… в долину. Я Белинда Смит. Это моя дочь Мэри – или Мария. – Мэри выходит на свет.

– Здравствуйте, – отвечает американка. Ее полные губы расплываются в улыбке, она встряхивает шевелюрой (видно, что прическа дорого обошлась!

– Я Лорен, А моего… – Она оборачивается к некой тени, стоящей позади.

– Хорошо, Лорен, – перебивает Белинда, «отирая руки. – Добро пожаловать в Тоскану. Добро пожаловать в Валь-ди-Санта-Катерина. Добро пожаловать « этот маленький уголок мира, который мне нравится называть своим домом.

– Ну, спасибо, – улыбается Лорен. У нее белые ровные зубы. Она определенно привлекательна.

– Я содержу здесь весьма престижный пансионат, выше по склону холма, – говорит Белинда, указывая пальцем с обломанным розовым ноготком в направлении «Casa Mia». – Мимо не проедете.

– Да? – говорит Лорен. – Это хорошо.

– Итак, – Белинда потирает руки, – что вы тут делаете?

– Что я тут делаю? – Лорен выглядит озадаченной.

– Да, что вы тут делаете ? – настаивает Белинда, переминаясь с ноги на ногу.

– Что я тут делаю? А вы что тут делаете? – Лорен коротко смеется. – Я здесь для того, чтобы заставить Тоскану поработать на меня, вот и все, – как и все остальные здесь. Как бы там ни было… – Она пожимает плечами. Поворачивается, встряхивает волосами. – Простите… Но у меня там работа в самом разгаре. Знаете, когда въезжаешь в новый дом…

– О да, конечно.

– Ну, еще увидимся, – говорит Лорен тоном, подразумевающим, что она вовсе не собирается с ними видеться. – Было приятно познакомиться, – добавляет она, улыбаясь широкой белозубой улыбкой, которую Белинда слишком хорошо знает.

– Разумеется… Конечно, да, хорошо, – говорит она. – Гм… а как насчет… – Лорен плотно захлопывает

Дверь за своей спиной. – А? Хорошо. Arrivadea-ty! – говорит Белинда, помахав рукой в темноту.

***

Domenico: воскресенье Clima: fa caldo (Жарко! Жарко! Жарко!)

71

Еще один чудесный солнечный денек в моем уголке Paradiso, и я просто сияю от радости. Воскресенье – день, который я особенно люблю оставлять для себя. Это день тишины, расслабленности, размышлений, когда хочется побаловать себя а заняться некоторыми скромными итальянскими делами.

71

Воскресенье (искаж. ит., правильно -domenica).