Тоскуя по ней

Но она не могла оставаться там. Она не могла пройти по комнатам, не вспомнив о том, что произошло.

Как бы ей ни было грустно покидать тот дом, она не жалела о решении переехать. Они с Кианом осмотрели несколько вариантов недвижимости по всему городу, но ни один не казался подходящим, ни один не соответствовал их потребностям.

Пока они не остановились перед этим местом — старым домом в викторианском стиле, немного обветшалым, немного запущенным, но абсолютно красивым.

Да, над ним нужно было поработать, и да, он был бы далеко за пределами ценового диапазона Уиллоу, если бы она покупала дом одна, но они с Кианом сразу поняли, что он идеален. Когда они впервые вместе прошли по слегка скрипучим коридорам, то увидели возможности и потенциал. У дома был характер. В нем было очарование.

Это была судьба.

И, что лучше всего, теперь он принадлежал им. Не Уиллоу, не Киану, а им.

Не то чтобы она сказала это Локи, Бебе и Реми, которые и так вели себя как лорды и леди в доме.

Все, в чем нуждался дом, — это немного нежной, любящей заботы. Они оказывали ему именно ее в течение последнего месяца, ежедневно работая над тем, чтобы починить все, что нуждалось в ремонте, и раскрыть индивидуальность, скрытую в этих стенах. Киан показал себя настоящим мастером на все руки, и, что неудивительно, он выглядел сексуально, как грех, с поясом для инструментов. Не раз работа откладывалась из-за того, что Уиллоу просто не могла оторваться от него.

Он называл это тушением пожаров, хотя на самом деле пламя никогда не угасало. Даже немного.

Уиллоу усмехнулась. Даже с такими частыми перерывами они многого достигли. Капитальный ремонт был завершен, оставалось закончить в основном косметические работы. У нее была своя студия внизу, обставленная и ожидающая, когда Уиллоу будет готова снова начать принимать клиентов, а художественная студия Киана находилась на втором этаже, в комнате-башенке с видом на реку.

В качестве сюрприза он выделил для нее целую комнату под библиотеку. Ее собственную библиотеку. Киан уже распаковал ее любовные романы, когда показывал комнату. Теперь все ее книги были расставлены, а его — заняли отдельную аккуратную секцию. Но на этих полках оставалось еще так много места.

Ее целью было заполнить книгами каждый дюйм этой библиотеки.

— Я думал, что я художник, — сказал Киан.

Очнувшись от своих мыслей, Уиллоу обернулась, чтобы посмотреть на Киана, который неторопливо шел к ней через комнату. Он был без рубашки и без гламура, крылья лениво волочились за спиной. Здесь он редко скрывал свой истинный облик. Уиллоу никогда не будет жаловаться на это.

Она улыбнулась.

— Кажется, я сегодня артист.

— Хм, — Киан пробежался взглядом по ее телу, улыбка стала шире.

Она знала, что он увидел — на ней был старый, заляпанный краской джинсовый комбинезон и белая майка, волосы скручены в неряшливый пучок, а на руках виднелись пятна фиолетовой краски.

— Твоя работа, безусловно, вызывает во мне реакцию, Фиалочка, — промурлыкал он, останавливаясь у нее за спиной.

Жар всегда вспыхивал в ее сердце, когда он был рядом, но когда он мурлыкал своим глубоким, соблазнительным голосом? Боже, сопротивляться ему было невозможно.

Как будто ты когда-нибудь этого захочешь, Уиллоу.

Уиллоу указала на окружающую их комнату.

— Что ты думаешь?

— Я думаю, это идеально.

Она постучала себя по подбородку.

— Я не знаю… Кажется, я пропустила одно место.

Он повернул голову, осматривая стены. Между его бровями появилась складка, когда он снова взглянул на нее.

— Где?

— Прямо здесь, — Уиллоу дотронулась валиком до кончика его носа, ухмыляясь. — Теперь идеально.

Киан сжал губы, тяжело вздохнув.

— Хочешь поиграть, не так ли?

Ее сердце учащенно забилось в предвкушении. Она кивнула.

Схватив ее за бедро, он обнял ее и опустил руку в лоток с краской.

— Возможно, ты забыла, Уиллоу. Ты моя, — он поднял покрытую краской руку и прижал к ее заднице, крепко сжимая. — Пусть моя метка послужит напоминанием, смертная.

Внутренний жар усилился, распространяясь по Уиллоу. Она осторожно повернулась к нему, удерживаемая хваткой.

— Я не думаю, что этого достаточно. Как только я сниму эту одежду, она исчезнет…

Пылающие голубые глаза Киана потеплели.

— Тогда мне придется снять с тебя одежду, — он обхватил руками зад Уиллоу и перекинул ее через плечо, возвращая ладонь к ее ягодицам, — и убедиться, что я оставлю что-то более долговечное.

Уиллоу взвизгнула от смеха, когда он повернулся и пошел вперед. Она оперлась рукой о его спину, чтобы не упасть. Когда Киан так говорил, она таяла. Ей это нравилось. Свободной рукой она скользнула к его крыльям и слегка провела кончиками пальцев вверх от основания одного из них, заставив его вздрогнуть.

?

— Ты, наверное, весь перепачкался в краске, Киан.

— И? — он снова сжал ее задницу.

Глаза Уиллоу расширились, когда Киан приблизился к кровати.

— Я тоже вся в краске.

— Я знаю.

— Киан, постель!

— Я куплю тебе новое постельное белье, Уиллоу, — он бросил ее на кровать.

Она подпрыгнула, и прежде чем снова упала на матрас, руки Киана расстегнули лямки ее комбинезона. Подцепив одежду пальцами, он стянул ее и отбросил в сторону. Затем Киан оказался над ней, обхватив ее руками по обе стороны от головы. Тени, отбрасываемые на его черты, делали глаза еще ярче, еще голоднее. Ее киска сжалась от настойчивой, усиливающейся потребности.

Киан наклонил голову, проводя губами по ее щеке, подбородку и шее, когда втиснул свои бедра между ее раздвинутыми ногами. Рычание вырвалось из него, и он вдохнул.

— Черт возьми, ты так вкусно пахнешь.

Он поднял руку, чтобы схватиться за воротник ее майки. Когти проткнули ткань, и он разорвал ее посередине, обнажая грудь. Бюстгальтер подвергся такому же обращению.

— Новую одежду я тоже тебе куплю.

Она рассмеялась.

Рукой, все еще влажной от краски, он обхватил одну из ее грудей, оставив отпечаток ладони, когда отпустил холмик.

— Ты восхитительно выглядишь в фиолетовом.

Эти слова не должны были звучать так чертовски сексуально.

Инкуб заглушил любой возможный ответ глубоким, страстным поцелуем, сметая из ее мыслей простыни, покраску и ремонт. Она застонала, схватила его за руки и выгнулась дугой навстречу.

Волна похоти захлестнула Уиллоу. Она хотела его, нуждалась в нем, жаждала его. Он был наркотиком, от которого она никогда не хотела отказываться.

Уиллоу просунула руки между их телами, чтобы расстегнуть его брюки. Она не могла больше ждать.