Товарищ Танкист
Шрифт:
– Сережа, мы с тобой действительно… – договорить ей не дали. Все было понятно без слов. Они ходили по краешку, и завтра их могло и не быть.
И тут настала очередь удивляться Сергею! «Кама с утра» явно не входила в число любимых книг Ларисы. Пятиклассницы в XXI веке были опытнейшими гетерами по сравнению с этим ребенком двадцатипятилетнего возраста. Несколько позже выяснилось, что их роман с Петром долгое время был чисто платоническим, а половые отношения сводились к нескольким фрикциям за акт, который длился несколько секунд. Поэтому гениальный план старшего майора Куприна, что у него будет «свой человек» в в/ч 77701 на должности НачОО, с треском провалился. Самой главной эрогенной зоной были
Вскоре у Ларисы изменились глаза, походка, прическа, появилась привычка хоть на миг коснуться руки Сергея, а потом краснеть.
Приказ эвакуироваться в Челябинск Сергей попытался отменить, ведь он показал, что в условиях болотисто-лесистой местности тяжелые танки в состоянии бороться с немецкими колоннами. Но требовалось действовать аккуратно и решительно, и только на хорошо подготовленных машинах. Плюс необходимо срочно модернизировать танк КВ. Во-первых, установлена недостаточно мощная пушка, как по бронепробиваемости, так и по фугасному действию, во-вторых, недостаточно надежна применяемая гусеница, очень тяжелое управление, и потом нужна новая коробка, пяти или шестиступенчатая, собранная в том же корпусе, с постоянным зацеплением шестеренок. Основной завод, как был, так остается Кировский. Требуются новая башня и новое орудие. Заявление товарища Зальцмана о невозможности установить ЗиС-6 не соответствуют действительности. В крайнем случае, возможна установка этого орудия в варианте самоходного. Это позволит сохранить производство танков в Ленинграде.
– А если немцы все-таки смогут замкнуть кольцо, как было в вашей истории? – спросил Куприн.
– При условии, что «горло» имело ширину всего ничего, удержать его они не смогут. Тем более что, я надеюсь, командование в курсе событий, которые привели к такому положению. И, я надеюсь, что резервы из внутренней части страны уже выдвигаются в направлении Москвы и Ленинграда.
– Этого я не знаю, докладную по команде я подал, но результатов пока не имею.
– То есть, вы хотите сказать, что реакции на поданный вами рапорт нет? А Сталин знает о том, что произошло под Белостоком?
– Такой информации у меня нет.
– Приехали! Тогда все, что мы делаем, напрасная трата времени и сил, проще принять командование полком, а эту рухлядь отправить подальше в тыл. С глаз долой, из сердца вон. Все равно вот-вот закончится жидкость в коробке и масло во фрикционах. А без них он ездить не будет! А заказать их можно только за границей, в США. У нас такой химии еще нет.
Старший майор внимательно следил за Сергеем.
– Именно поэтому я и предлагаю вам всем переехать в более спокойное место и там добиваться принятия ваших предложений по реорганизации работы наркомата танковой промышленности. Ведь сами должны понимать, что без вас этого никто не сделает.
– А что будет здесь? Опять блокада? Опять будем посылать в бой танкистов в «братской могиле»? Насколько я знаю, приказ на производство танков Т-60 будет отдан на днях, и в августе его запустят в серию.
– А ты хочешь, чтобы по мановению палочки все поменялось?
– Хочу!
– Я свяжусь с Москвой сегодня. А вы – готовьтесь к эвакуации.
– Голому собраться – только подпоясаться. – Сергей сел за стол, вытащил серый лист бумаги и написал:
«Начальнику УНКГБ по Ленинграду и Ленинградской области старшему майору госбезопасности Куприну П. Т.
Рапорт.
Я, полковник Танкист С. П., позывной «Второй», выпускник Военной академии бронетанковых войск имени маршала Р. Я. Малиновского, отказываюсь выезжать в эвакуацию из города Ленинград. Прошу направить меня в Действующую армию согласно основной
специальности.17 июля 1941 г.»
И поставил под рапортом свою подпись.
– Товарищ старший майор! Завизируйте!
– Интересная у тебя ручка!
– Гелевая.
– Ты чем командовал?
– Полком, потом бригадой. Я ведь понимаю, что это твое личное приказание, а не решение Малышева, Сталина или Берии. Им пока не до меня. И ты хочешь скинуть это дело подальше, в тыл, пусть там разбираются. Так?
– Так. Ты, конечно, здорово помог фронту, но рисковать мне больше не хочется. Случись что с тобой или с танком, мне головы не сносить. А ответа нет.
Рапорт он не подписал! На следующий день не приехал, а по его прямому адъютант отвечал, что старший майор в частях, но интересовался, кто звонил и что передать. Девятнадцатого июля, из самого достоверного источника, газеты «Правда», стало известно, что успех под Ленинградом обеспечен воодушевительным приказом первого маршала революции и его личным примером. Маршал лично поднял батальон под Сольцами в атаку и получил легкое ранение плеча. О действиях против 41-го моторизованного корпуса отдельно «Правда» не писала. Разгром 1-й и 6-й танковых дивизий не смог вдохновить ни одного корреспондента на Ленинградском фронте. А телефон старшего майора по-прежнему отвечал только голосом адъютанта. Двадцатого Кон показал телефонограмму из Москвы, где предписывалось к концу августа перейти на новую продукцию, сборочные чертежи которой, и технологические карты, будут доставлены нарочным из Москвы. Все встало на свои места: аблом’c получился, товарищ полковник!
Глава 4. Мы еще повоюем!
В разговоре с Ларисой выяснилась интереснейшая деталь: она – технолог-нефтехимик! И училась здесь, в Ленинграде!
– Слушай, Лара! А ты можешь установить химический и процентный состав смеси по имеющемуся образцу?
– Вообще, скорее всего, смогу, только в институт надо забежать.
– Так тут же рядом! Короче, надо выяснить, из чего сделана вот эта жидкость, все ее гидромеханические свойства, примеси и добавки. Ведь все равно Особый отдел сейчас не работает!
Она сбегала в институт, вернулась с какими-то баночками, мензурками, заполнила их жидкостью для коробки и 18-го исчезла на весь день. Потом появлялась только поздно вечером, пахнущая какими-то химикалиями. Мылась, ела, но все равно успевала получить свое и лишь после этого засыпала. Подскакивала в пять утра и убегала. Двадцать первого она принесла результат.
– Вот, это состав, а это подобная по гидромеханике смесь, но без одного реципиента. Здесь какой-то сложный, очень сложный состав, присутствует фтор.
– Это перфторполиэфир! Его получают из хлордифторметана.
– Стоп! Точно хлордифторметан?
– По-моему, да!
– Тогда это хладон-двадцать два, его делают на пятьсот семьдесят втором заводе, в Кирово-Чепецке, я там на практике была, там для него есть реактор. Тогда он еще не работал, но обещали пустить через несколько месяцев. А как дальше его обрабатывать?
– Вот тут спроси, что полегче! Я химию на дух не переносил!
В ночь на 22-е июля Сергею приснился сон, видимо, пророческий:
В общем, встает он поутру и идет на КПП завода, а там красивые книжки лежат, дизайнера Поселягина В. Г. Первая книжка, самая дорого украшенная: для регистрации членов Политбюро, вторая: для регистрации главных конЬструкторов, а третья для конЬструкторов ядренбатона. Сергей открывает первую, странички слиплись, на первой странице ни одной записи! Пусто! Хмыкнул, открыл вторую – вроде что-то есть! Вот, блин! Бычок прилип, беломорина недокуренная! А третья книга открыта! Не иначе как ядренщики заинтересовались Википедией! Хрен там! Написано: «Мишка! Три рубля верни! Макарыч»