Trainspotting

– Суки ёбаные! Это мой мужик, - крикнула она нам напоследок.

Томми опустил руку мне на плечо.

– Пошли отсюда, Сэкс, - сказал он.

Жирный мудак из команды игроков в "дартс", он был в красной майке с названием бара, мишенью и надписью "Стью" внизу, ещё не всё сказал.

– Больше не приходите сюда и не устраивайте бузы. Это не ваш бар. Я вас видел. Вы корешитесь с тем рыжим и с Уильямсоном, который с косичкой. Они конченые наркоманы. Нам тут не надо этой швали.

– Мы не принимаем наркотиков, браток, - сказал Томми.

– Угу. Только не в этом баре, - продолжал жирный.

– Ладно, Стью. Ребята не виноваты. Это всё тот мудак Алан Вентерс со своей чувихой. Уж они-то точно сидят на игле. Ты же знаешь, - сказал другой чувак с редкими светлыми волосами.

– Пускай выясняют отношения у себя дома, а не в баре, - сказал первый.

– Семейная ссора. Только и всего. Не надо напрягать людей, которые просто пришли выпить, и всё такое, - согласился белобрысый.

Худшее осталось позади. Я боялся, что они пойдут за нами, и поэтому шёл быстро, а Томми отставал.

– Куда тебя несёт?

– Отъебись. Пошли скорее.

Мы выползли на улицу. Я оглянулся: из бара никто не вышел. Впереди мы увидели эту чокнутую парочку.

– Надо бы расквитаться с этим козлом, - сказал Томми, уже готовый бежать за ними. Я заметил, что подошёл автобус. 22-й. Нам катит.

– Брось, Томми. Наш автобус. Поехали.
– Мы побежали на остановку и сели на автобус. Поднялись на второй этаж и прошли в самый конец салона, хотя нам всего несколько остановок.

– Что у меня с лицом?
– спросил Томми, когда мы сели.

– Как обычно. Полный пиздец. Даже лучше стало, - сказал я ему.

Он посмотрел на своё отражение в окне.

– Ёбаная тварь, - выругался он.

– Пара ёбаных тварей, - поправил его я.

Томми был прав, что ударил чувака, а не чувиху, хотя его ударила она, а не он. В своё время я натворил кучу вещей, за которые мне теперь стыдно, но я никогда в жизни не бил чувих. А всё, что говорит Кэрол, это пиздёж. Она говорит, что я применяю к ней насилие, но я никогда её не бил. Я просто держал её, чтобы можно было поговорить. Она говорит, что удерживать - это всё равно, что бить, и что это тоже насилие. Я так не думаю. Я просто хотел придержать её, чтобы поговорить.

Когда я рассказал об этом Рентсу, он сказал, что Кэрол права. Я сказал, что она может приходить и уходить, когда ей угодно. Я, конечно, спиздел. Просто я хотел поговорить с ней. Франко со мной согласился. "Ты просто никогда не жил с тёткой", - сказали мы ему.

В автобусе мне стало тошно и муторно. Наверно, Томми тоже, потому что мы больше не разговаривали. Но утром мы забуримся вместе с Рентсом, Попрошайкой, Картошкой, Дохлым и всей толпой в какой-нибудь кабак и будем дружно заливать о своих подвигах.

Вербовка под "спидом"

1 - Подготовка

Картошка и Рентон сидели в баре в "Королевской миле". Заведение косило под американский тематический бар, но весьма отдалённо: это было сумасшедшее нагромождение антиквариата.

– Какой ёбнутый придурок, это самое, пошлёт нас с тобой на одну и ту же работу?
– спрашивал Картошка, прихлёбывая свой "гиннесс".

– Для меня это полный пиздец, чувак. Не надо мне никакой работы, бля. Это будет кошмар!

– Рентон покачал головой.

– Да уж, классно было бы, это самое, ширяться и дальше, угу?

– Только не вздумай сорвать собеседование, Картоха, а то эти суки настучат на биржу, и те ублюдки не будут платить тебе бабла. В Лондоне со мной такое уже было. Тут надо быть на стрёме.

– Ага... А что мне тогда типа делать?

– Надо сделать вид, будто ты хочешь работать, и в то же время сорвать на хуй собеседование. Если не будешь лохом, они не сумеют ни хера с тобой сделать. Надо быть самим собой и честно обо всём рассказать - тогда они никогда не дадут тебе никакой ебучей работы. Но если ты будешь сидеть и молчать, то эти ублюдки сразу пошлют тебя на биржу. Они скажут: этого чувака нельзя трогать.

– Для меня это трудно, чувак... Врубаешься? Трудно всё это провернуть... это самое. Я типа могу перетрухать, врубаешься?

– Томми принесёт "спида". Когда у тебя собеседование?

– Аж в полтретьего.

– Классно, у меня в час. Встретимся тут в два. Я дам тебе свой галстук и "спида". Прикинься получше, покажи товар лицом, понял? Ладно, давай катать заявы.

Они положили на стол перед собой бланки. Рентон заполнил свой почти до половины. Картошка краем глаза пробежал пару пунктов.

– Обана... ты чё, чувак? "Джордж Хериот"?.. Ты ж ходил в лейтскую школу...

– Всем хорошо известно, что в нашем городе у тебя очень хуёвые шансы получить приличную работу, если ты не ходил в мажорскую школу. Выпускнику "Джорджа Хериота" они никогда не предложат место швейцара в гостинице. Это только для нас, плебеев; так что пиши чё-нибудь в этом роде. Если эти козлы увидят у тебя в заявлении школу "Оги" или "Крейги", то сразу дадут тебе чёрную работёнку... Блядь, мне пора. Короче, не опаздывай. Скоро увидимся.

2 - Процесс: мистер Рентон (13.00)

Заведующий приёмом на работу, который со мной поздоровался, оказался жутко прыщавым типом в облегающем костюме с перхотью на плечах, похожей на дорожки кокаина. У меня аж руки зачесались при виде этого мудозвона. Его рябое лицо и угри полностью разрушали впечатление, которое эта ебливая вонючка пыталась произвести. Даже во время самых страшных ломок у меня никогда не было такого цвета лица, как у этого несчастного говнючонка. Наверно, он уже приготовился к нападению. Посередине сидел толстый, выёбистый мудила, а по правую руку от него - оскаленная бабища в костюме деловой женщины с лицом, намазанным толстым слоем крема, - типичная "жаба".

Термоядерный расклад для получения места ёбаного швейцара.

Как и следовало ожидать, всё началось со вступительного гамбита. Жирный посмотрел на меня с теплотой во взгляде и сказал:

– В вашей анкете написано, что вы посещали гимназию Джорджа Хериота.

– Ах да, школьные годы чудесные... Как давно это было!

Я ещё мог соврать в заяве, но только не на собеседовании. Один раз я действительно посетил "Джордж Хериот": когда я был помощником ученика в "Гиллслэнде", мы занимались там какой-то работой по контракту.