Трамвай «Желание»
Шрифт:
СТЭНЛИ (срасстановкой). Положить... карты на стол.
БЛАНШ (улыбаясь). Да, да. Карты на стол... В жизни столько темнят, столько околичностей. А я люблю, когда художник пишет сильными, яркими мазками и на палитре у него только основные, самые элементарные цвета. Терпеть не могу розовато-кремоватой размазни, и знать никогда не желала людей "ни то ни се". Вот почему, стоило вам вчера войти, я тут же сказала себе: "Моя сестра вышла за настоящего мужчину". Конечно, с первого взгляда больше и не скажешь...
СТЭНЛИ (рявкает). А ну, хватит в прятки играть!
БЛАНШ (зажимая уши). У-у-у-у-у!..
СТЕЛЛА (с
БЛАНШ. Я совершенно готова, милая.
СТЕЛЛА. Ну так выходи.
СТЭНЛИ. А у нас разговор по душам.
БЛАНШ (весело). Милая, не в службу, а в дружбу. Добеги до аптеки и купи мне кока-лимонад, да чтоб колотого льда побольше. Сделаешь, дружок? Для меня?
СТЕЛЛА (нерешительно). Хорошо. (Уходит, скрываясь за углом дома).
БЛАНШ. Бедняжка подслушивала. А мне кажется, она не понимает вас так хорошо, как я... Ну, так вот, мистер Ковальский, на чем мы остановились? Да... Что ж, давайте начистоту. Я готова ответить на любые вопросы. Мне скрывать нечего. Так что вас интересует?
СТЭНЛИ. У нас, в штате Луизиана, действует небезызвестный кодекс Наполеона, согласно которому все, что принадлежит моей жене, - мое, и наоборот.
БЛАНШ. Боже, что за грозный вид - судья!
Опрыскивает себя духами, шутя направила пульверизатор в него. Он вырвал пульверизатор, швыряет на туалетный столик.
Она, запрокинув голову, смеется.
СТЭНЛИ. Не будь вы сестрой моей жены, я бы знал, с кем дело имею.
БЛАНШ. А именно?..
СТЭНЛИ. Не прикидывайтесь дурочкой. Сами знаете. Где бумаги?
БЛАНШ. Бумаги?
СТЭНЛИ. Документы. Отчетность по плантации.
БЛАНШ. Какие-то бумаги были.
СТЭНЛИ. То есть?
– были да сплыли?
БЛАНШ. А может быть, и не сплыли - лежат себе где-нибудь...
СТЭНЛИ. Но, конечно, не у вас в кофре?
БЛАНШ. Все мое - в кофре.
СТЭНЛИ. Так за чем дело стало - взглянули? (Подошел к кофру, рванул крышку, открывает.}
БЛАНШ. Ради бога, что с вами? Какое мальчишество, что вам взбрело? Что я присвоила какие-то деньги и вожу вас за нос, что я могла предать сестру?.. Пустите, я сама. Так будет быстрее и проще... (Подошла, достает шкатулку.) Почти все мои бумаги в этой шкатулке. (Открыла.)
СТЭНЛИ. А там, на дне? (Указывает на связку бумаг.)
БЛАНШ. Любовные письма, пожелтевшие от древности, все от одного мальчика.
Он отбирает их.
(В голосе ее бешенство.) Отдайте!
СТЭНЛИ. Сначала посмотрим.
БЛАНШ. Вы недостойны прикоснуться к ним!
СТЭНЛИ. А, вздор. (Обрывает ленточку и просматривает бумаги.)
БЛАНШ (выхватила их, и они рассыпаются по полу). Теперь, когда они уже залапаны вашими ручищами, их только сжечь.
СТЭНЛИ (сбитый с толку). Да что они такое, черт возьми?
БЛАНШ (собирает листки с поля). Стихи одного мальчика, а самого уже нет в живых. Когда-то я очень больно задела его, вот так же, как вы сейчас хотите - меня, только где вам! Я уж не молода, теперь не ранишь. Ну, а мой муж был молод, не загрубел еще, и я... а! теперь уж все равно. Да соберите же мне их!
СТЭНЛИ. Что это значит - почему вы теперь их сожжете?
БЛАНШ. Простите.
Просто потеряла голову. У каждого ведь есть что-нибудь заветное, неприкосновенное. (Вид у нее бесконечно измученный. Садится со шкатулкой в руках, надела очки, методически просматривает большую стопку бумаг.) "Эмблер и Эмблер". Гм... Кребтри... Снова "Эмблер и Эмблер".СТЭНЛИ. Что за "Эмблер и Эмблер"?
БЛАНШ. Контора. Ссуды под недвижимость.
СТЭНЛИ. Значит, дом пошел на погашение закладных?
БЛАНШ. Кажется, именно так.
СТЭНЛИ. А я знать не желаю никаких "кажется". Что в остальных бумагах?
Она отдает ему всю шкатулку. Он пристраивается к столу и принимается за документы.
БЛАНШ (поднимая с пола большой конверт, тоже чабитый до отказа бумагами). Тысячи бумаг за сотни гт, вся история нашей "Мечты"... долгая повесть о эм, как наши, не знавшие счета деньгам деды и отцы, иди и братья участок за участком просаживали землю свой... попросту говоря, безудержный блуд. (Снимает очки, с усталым смехом.) Это слово из четырех букв пожирало плантацию, пока не остался - Стелла подтвердит - один только дом да акров двадцать земли, считая и кладбище, куда ныне и перекочевали все наши... Кроме нас со Стеллой. (Вытряхивает конверт на стол.) Здесь всё, все бумаги! Берите и владейте. Читайте, перечитывайте, учите наизусть. Лучшего завершения, пожалуй, и не придумаешь: вся -Мечта" - кипа старого бумажного хлама в ваших здоровенных, ухватистых лапищах!.. Интересно, вернется когда-нибудь Стелла с лимонадом... (Откинулась на спинку стула, закрывает глаза.)
СТЭНЛИ. У меня есть знакомый юрист, он изучит эти документы.
БЛАНШ. Преподнесите их ему с таблетками от головной боли в придачу.
СТЭНЛИ (несколько смущен). Видите ли, по кодексу Наполеона муж должен присматривать за тем, как идут дела у жены, особенно если они - как мы, например, теперь - ждут ребенка.
Бланш открывает глаза. Громче звуки -синего пианино.
БЛАНШ. Стелла-* У Стеллы будет ребенок? (Мечтательно.) А я ничего не знала! (Встала, идет к входной двери.)
СТЕЛЛА появляется из-за угла с картонкой из аптеки. СТЭНЛИ уносит конверт и шкатулку в спальню. Комнаты погружаются в темноту, из которой выступают улица, наружная стена дома.
(Встречает Стеллу на тротуаре, у крыльца.) Стелла, Стелла-звездочка! Какое счастье иметь ребенка! (Обнимает сестру.)
Стелла отвечает тем же, конвульсивно всхлипывая.
ЕЛАНШ (негромко). Все в порядке - объяснились. Сейчас меня чуточку лихорадит, но зато я, кажется, все уладила. Я посмеялась, обратила все в шутку. Обозвала его мальчишкой, смеялась, чуточку пококетничала. Да, я флиртовала с твоим мужем, Стелла!
СТИВ и ПАБЛО тащат ящик с пивом. Гости собираются на покер...
Мужчины проходят между сестрами, окинув Бланш быстрым, любопытным взглядом, и скрываются в доме.
СТЕЛЛА. Прости его.
БЛАНШ. Да, это мужчина не из тех, для которых цветет жасмин. Но, пожалуй, именно этого и нужно подмешать к нашей крови теперь, когда у нас нет "Мечты-, - иначе нам не выжить. Как прекрасно небо! Улететь бы на ракете, да и не возвращаться.
РАЗНОСЧИК (возникает из-за угла, выкрикивая). А вот с пылу, с жару!..