Транспорт до Везелвула

— Не так резко, Николай, прошу вас!.. — раздался голос дока.

Цветные мухи постепенно исчезли, и фон Риттер, наклонив голову, с удивлением увидел собственное тело, которое сплошь покрывали участки свежей бледно-розовой кожи.

— Регенерация тканей закончилась всего час назад, — пояснил док, обойдя его камеру, чтобы оказаться у приборной панели. — Не надо делать резких движений, и вообще поосторожнее с ней, — док, очевидно, имел в виду молодую кожу, сформировавшуюся на тех участках тела, где материал его скафандра намертво прикипел к плоти.

Фрамер что-то нажал на пульте, и пол камеры медленно поехал вверх, поднимая тело Николая на уровень бортов.

— Что с Сашей? — спросил он, опираясь на плечо Ваби, чтобы выбраться из своей импровизированной усыпальницы.

— Она в порядке, — заверил его Фрамер. — И она, и Рорих, — поспешно добавил он. — Вы, Николай, пострадали больше всех, ведь, как сказал мне Эрни, вы первым оказались под огнем, рванувшимся по вентиляционной шахте.

Николай кивнул, свесив ноги с края камеры.

— Есть какая-нибудь одежда? — осведомился он.

— Да, конечно… — Фрамер подал ему сложенный комплект обмундирования космического пехотинца.

Николай не стал спорить. Мундир так мундир.

— Сколько прошло времени? — спросил он, натягивая стерильную, пахнущую каким-то дешевым освежителем одежду.

— Двенадцать часов, — ответил Фрамер. — С того момента, как меня забрали из этого ужасного подвала и доставили сюда, — поспешил добавить он.

— А Линкс?

— Он тут, — с готовностью сообщил док. — Все еще не приходил в сознание, но жизненные показатели стабильны, и медицинский компьютер дает хорошие прогнозы.

— Значит, все же пришлось стать настоящим доктором, а? — спросил Николай, закончив одеваться.

— Да уж, пришлось…

Фон Риттер попытался встать, и Ваби, все это время стоявший возле камеры, с готовностью подставил ему свое плечо.

Коснувшись ногами пола, Николай сразу же уловил характерную, едва ощутимую вибрацию.

— Мы в космосе? — удивленно спросил он.

— Да, уже несколько часов, — ответил Фрамер и отвернулся. Он боялся встречаться взглядом с фон Риттером, потому как знал — Николай еще не в курсе той незавидной роли, что сыграл док в финале трагедии, разыгравшейся на территории старого форта. Об этом знал лишь Эрни Рорих, но тот почему-то молчал, словно набрав в рот воды, и Фрамер все это время мучительно размышлял над этим.

В конце концов, ведь это он был повинен в том, что люди с «Громовержца» обнаружили «Нову»…

— Значит, все, док? Отмучились? — Николай посмотрел на Фрамера и с удивлением увидел, как тот отрицательно покачал головой.

— Нет, Николай, — внезапно произнес тот. — Я возвращаюсь. На Везелвул.

— Да ты что, Гентри? В своем уме?! — изумлению фон Риттера не было предела.

— Возвращаюсь, — вновь произнес Фрамер, и на его лице проскользнуло какое-то совершенно не присущее ему выражение. Словно у ребенка, который внезапно повзрослел… — Я единственный служащий корпорации, который остался в живых, — пояснил он. — Через несколько часов в систему прилетит корабль с представителями колониальной администрации. Я остаюсь, чтобы встретить их и рассказать правду…

— Но мы… — начал было фон Риттер, но осекся.

— Наши пути расходятся, — неожиданно оборвал его Фрамер. — Вам нельзя представлять интересы Везелвула, а нужно улетать как можно скорее. Вы в глазах властей Окраины — преступник, осужденный… Остальные, — он имел в виду Линкса, Сашу и Рориха, — бандиты, уничтожившие высланный на помощь Везелвулу корабль. Как ни крути, остаюсь только я — единственный человек из персонала, которому удалось пережить катастрофу с солнцем…

— Но, док. А если…

— Если мне заткнут глотку? — Фрамер вздохнул и отвернулся. — Тогда придется действовать вам. Но уже из другого места и по другим каналам… Вот этого, — он указал на невзрачную записную книжку и выдранный из компьютера жесткий диск, — этого должно хватить. Здесь данные исследований, что проводили ученые, в том форте, среди болот. Рорих снял копии, а оригинал я заберу с собой. — Фрамер вдруг обернулся и посмотрел на Николая. — Знаешь, Ник, я благодарен тебе… И всем вам. Не за то, что выжил, а за то, что возвращаюсь… — внезапно признался он. — Давай не будем прощаться… Просто передай Рориху, что я иду в шаттл. Пусть откроет шлюз…

* * *

— Первый, пошел! — удовлетворенно произнес Рорих, глядя, как от огромной глыбы «Громовержца» отделилась длинная сигарообразная спасательная шлюпка.

Легкий толчок, поколебавший гигантский крейсер, возвестил еще об одном старте.

— Второй отделился, отлично… Надеюсь, у этих парней хватит мозгов на то, чтобы не брать курс на систему Онтарио… — произнес он, наблюдая, как второй спасательный корабль отвалил от «Громовержца».

В этот момент громкий сигнал возвестил о прибытии капсулы скоростного подъемника.

Рорих и Эйзиз, которые сидели в разных концах поста управления, одновременно обернулись и увидели, как в рубку, опираясь на плечо Ваби, вошел Николай.

— О, нас прибыло! — жизнерадостно поприветствовал его Рорих. — Извини, Ник, ответственная операция… — он вновь повернулся к приборным панелям, которые требовали постоянного внимания от того, кто руководил их работой.

Николай, сам того не замечая, практически полностью проигнорировал Рориха.

Он смотрел на Сашу, а она, наполовину обернувшись вместе с креслом, неотрывно смотрела на него.

Оба понимали, что это, возможно, самый важный миг в их жизни…

Эпилог

Этим ранним погожим утром космопорт планеты Ганио жил своей обычной, размеренной жизнью.

Светило системы, Халиф, уже взошло над пыльным горизонтом пустыни, которая со всех сторон окружала столицу планеты — громадный мегаполис, протянувшийся на сотни километров в стороны и вверх. Древние основатели города были бесхитростны и, не ломая голову, назвали свою столицу Ганиопортом.

Волны барханов наступали на город, который возвышался среди пустыни тысячеэтажной глыбой, но изъеденные эрозией обсидиановые стены цокольного яруса равнодушно отражали нескончаемый натиск стихии, и бессильные ветра поневоле обтекали город стороной, выбивая из древних стен лишь монотонный надоедливый шелест трущегося о камень песка.

По утверждению ганианцев, город был незыблем, как сама Вселенная. Потомки древних мусульман уже успели забыть, что их предки появились тут чуть более тысячи лет назад. Планета с такой древней историей действительно казалась вечной, и доверчивые туристы охотно выслушивали сказки местных экскурсоводов, дивясь с защищенных от ветра и песка парапетов на экзотичные силуэты гордо вышагивающих по песку верблюдов. Они действительно верили, что эти двугорбые создания есть плод истинно местной эволюции.