Транзит
Шрифт:
Усилием воли Авери отогнал возникшую перед его мысленным взором весьма соблазнительную картину.
– Ты случайно не знаешь, сколько времени мы здесь провели?
– просил он.
– Ну, на этот-то вопрос ответить легко.
– Барбара посмотрела на часы.
– Почти сорок восемь часов. За временем-то я слежу... на случай, если мне придет в голову, что я тут уже несколько лет.
– Когда ты проснулась, у тебя было что-нибудь с собой? Какие-нибудь личные вещи?
– Нет. Но в сундуке под кроватью я обнаружила целую кучу всякого барахла. Не знаю уж, как они ухитрились его раздобыть:
– Ты, как я полагаю, разговаривала с нашими тюремщиками, используя пишущую машинку?
– Сейчас я только ругаюсь, - Барбара усмехнулась.
– Я пытаюсь выяснить, что случится, если я буду вести себя не так, как подобает даме... Между прочим, они заставили меня отвечать на чертову пропасть всяких вопросов. Обещали вознаграждение. Ты, похоже, - она снова усмехнулась, - оно и есть.
– Пока что, - констатировал Авери, - все, как у меня. За исключением того, что я все-таки потерял счет времени.
– Ну и что же мы в итоге узнали?
Он пожал плечами.
– Пока ничего нового. Кроме того, что нас двое.
– Если подумать, - серьезно сказала Барбара, - то это уже не мало.
В этот момент машинка, стоявшая около кровати Авери, пробудилась к жизни. Ричард и Барбара склонились над появившимся сообщением.
– Через десять минут вам придется разойтись по своим комнатам.
– Черт побери!
– взорвалась Барбара.
– Мы бы хотели остаться вместе, - набрал Авери.
Ответ не заставил себя ждать.
– Вы разлучаетесь ненадолго. Если, конечно, со всевозможной аккуратностью ответите на следующую серию вопросов.
– Но мы вовсе не хотим разлучаться. И не желаем отвечать ни на какие вопросы.
– Без комментариев. У вас осталось девять минут.
– Дай-ка я, - сказала Барбара, - сейчас я им...
– Пошли вы в задницу, - набрала она.
Это Авери понравилось. Ему вообще все больше и больше нравилась эта женщина. "Интересно, - подумал он, - что-то ответит эта глупая машинка?" Но машинка хранила гордое молчание.
– Ну вот, - разозлилась Барбара, - свихнувшимся ученым снова хочется нами поиграть.
Авери улыбнулся.
– Вопрос в том, как себя вести. Стоим на задних лапках, как дрессированные собачки, или посылаем их к черту?
– Пожалуйста, не называй меня собакой. Скорее уж я обычная, или телевизионная сука... Черт побери, ты же мужчина. Тебе и решать. Мужчины для этого и нужны... ну и, конечно, еще кое для чего.
– Ты, похоже, не сторонница эмансипации в этом вопросе?
– Я не сторонница эмансипации в любом вопросе, - твердо ответила Барбара.
– Обычно мне удается добиться своего без всякого шума о равных правах.
Авери задумался.
– Тогда мы не станем искать легких путей, - решил он.
– Посмотрим, что получится. А пока давай помозгуем... может, до чего и додумаемся.
– Они наверняка слушают, о чем мы говорим, - предупредила Барбара.
– Ничуть не сомневаюсь. По-моему, все это входит в программу, как и то, что нам дали встретиться.
Некоторое время они обсуждали положение, в которое попали: но, не имея в руках конкретных фактов, трудно прийти к какому-то конкретному выводу. Пока что ни он, ни она физически не пострадали (не
считая, конечно, того, что их "усыпили" в самом начале). Логично предположить, что тюремщики и в дальнейшем не планируют применять силу... по крайней мере больше, чем это необходимо для достижения их цели.Вот только что это за цель... Это действительно трудный вопрос. В отчаянии Авери и Барбара высказывали самые дикие предположения. Учитывая, как мало они на самом деле знали, оба понимали, что их догадки, скорее всего, весьма далеки от истины.
Барбара предположила заурядное, доброе, старое похищение с целью выкупа. Авери на это заметил, что похитители обычно не утруждают себя проверкой интеллектуальных способностей своих жертв. Кроме того, подобная тюрьма явно выходила за пределы возможностей обычных преступников. Как, впрочем, и сам метод похищения. Рядовым похитителям такое не могло бы даже и присниться. Более того, содержимое чемоданов свидетельствовало о том, что Авери и Барбаре еще очень не скоро придется вернуться домой. И далеко не все время они проведут взаперти.
Идею о сумасшедшем ученом тоже пришлось отвергнуть. Кроме всего прочего, очень уж она была банальная, да и откровенно бредовая. Барбара, однако, настаивала на сохранении хотя бы термина "безумный". Этим словом, как ей казалось, выражается суть происходящего. Но Авери был в этом не уверен.
– Пока что, - говорил он, - и цель, и методы ее достижения лежат совершенно за пределами нашего повседневного опыта. Боюсь, в этом случае наши привычные представления просто-напросто неприменимы.
– Да брось ты болтать, словно только что выполз из Кембриджа! оборвала его Барбара.
– Суть в том, что у нас нет ни одной зацепки.
– Вовсе нет, - возразил Авери.
– Совсем наоборот. Я нутром чую, что как раз в непостижимости происходящего и кроется ключ к разгадке. Такое впечатление, что разум, стоящий за всем этим, работает совсем не так, как наш. Во всем случившемся есть нечто странное, нечто чужое...
Внезапно пишущая машинка проснулась:
– Вернитесь, пожалуйста, в свои комнаты.
– Ну, теперь жди фейерверка!
– воскликнула Барбара и напечатала:
– Большое спасибо, но нет. Мы только что поженились.
Машину это не развеселило.
– Вам необходимо ответить на вопросы, - не задумываясь, ответила она.
– Ваше сотрудничество будет вознаграждено.
Барбара совсем уже было собралась набрать очередное "заявление для прессы", когда Авери сказал:
– Брось ее. Пусть себе болтает. По-моему, они и так все поняли.
– Как пожелаете, капитан. Просто мне нравится хулиганить. Тогда на душе не так мерзко.
Несколько минут молчания. Авери и Барбара настороженно оглядывались по сторонам, словно наказание вот-вот прыгнет из стен или с потолка. Но ничего не происходило.
– Похоже, они обдумывают, как им поступить, - заметил Авери.
– Обычно они отвечают очень быстро.
– Может, раньше они не сталкивались с подобным отношением к их приказам?
– предположила Барбара.
– Давай попробуем о них забыть... иначе мы можем просто чокнуться от ожидания... Да, так о чем я говорил?
– Нечто чужое - ты говорил об этом.