Травник

— В этом нет необходимости, — сказал князь и снова бросил взгляд на присутствующих. — Знаешь, я ведь могу приказать всем рассказать другую версию того, что здесь произошло. Как ты предательски бросился и убил моего отца, а мне не хватило всего секунды, чтобы тебя остановить. Зато я сумел отомстить.

— Приказать-то ты можешь, — сказал Магистр. — Но как ты собираешься контролировать выполнение этого приказа? Не лучше ли сразиться со мной в поединке, прилюдно утвердить свою власть славной победой? Пресечь все кривотолки в зародыше?

— Ты безумен, Андрюша.

— Когда это кому мешало бросить вызов? — поинтересовался Магистр. — Итак, каким будет твой следующий ход?

— Будь по-твоему…

— Кирилл! Одумайся, прошу! — голос принадлежал женщине неопределенного возраста. — Посмотри, что он сделал с твоим отцом!

— Старик и так уже был одной ногой в могиле, — отмахнулся Кирилл. — Много ли ему было надо, чтобы сделать последний шаг? Я сильнее отца, и мои молнии горят ярче! Я принимаю твой вызов, Андрюша. Завтра ты умрешь.

— Но в том маловероятном случае, если я все-таки выживу, я хотел бы избавиться от опеки вашего рода, — сказал Магистр. — И, разумеется, избавить от нее свою сестру.

— Ты можешь пожелать эту усадьбу и еще гору золота в придачу, — сказал Кирилл. — Все равно ничем из перечисленного тебе воспользоваться не удастся.

— Тем не менее, я бы хотел, чтобы это мое желание было услышано, — сказал Магистр.

— Кирилл!

— Потом, дорогая, — отмахнулся князь. — Я услышал тебя, Андрюша. Я подпишу нужные бумаги и покажу их тебе перед поединком.

— С тобой приятно иметь дело, — сказал Магистр.

— А теперь заприте его в старом амбаре, — приказал князь гвардейцам. — И поучите немного уму-разуму. Только не по лицу.

* * *

Магистра отвели в старый амбар, приковали цепями к опорному столбу и немного побуцкали по ребрам. Видимо, в этом, по мнению князя, и состояло обучение уму-разуму, но Магистр все такие уроки выучил уже давным-давно, и никаких новых горизонтов гвардейцы ему не открыли. Он не сопротивлялся и даже не пытался прикрываться от ударов, ведь наносимый ему голыми кулаками и грязными сапогами урон был минимален и напрочь перекрывался его собственной скоростью регенерации. Немного притомившись, гвардейцы пожелали Магистру сдохнуть, желательно вместе с князем и всеми аристократами разом, навесили на двери амбара тяжелый замок и удалились в казарму.

Магистр подгреб под себя немного сена и улегся на импровизированную лежанку с максимально доступным в его положении комфортом. Немного мешали цепи, но Магистр решил их не снимать на случай внезапной проверки. Вызов на поединок прошел не совсем так, как он задумывал, но все двигалось в правильном направлении, и Магистр был доволен собой.

Он даже позволил себе задремать и проснулся только через несколько часов, услышав подозрительное шебуршание в заваленном сеном углу амбара. Для крысы издающий шорохи объект был великоват. Лисица? Барсук? Медведь?

Савелий.

Он выбрался из сена, подкрался к столбу, к которому был прикован Магистр, и сел рядом.

— Вашбродь, я вам покушать принес, — сказал он, протягивая Магистру нехитрую снедь. — И водички немного.

— Спасибо, — Магистр из вежливости откусил от черствого куска хлеба и глотнул воды из принесенной Савелием бутыли. Вода была не первой свежести.

— Это что же теперь будет, вашбродь?

— Поединок, — сказал Магистр.

— Бежать вам надо, вот что, — сказал Савелий. Он подергал обернутую вокруг столба цепь, убедился, что она ему не поддается, и принялся озираться по сторонам в поисках чего-нибудь, что помогло бы ему решить эту проблему.

— Если бы я хотел сбежать, Савелий, то использовал бы для этого кучу возможностей, которые у меня были до нынешнего момента, — сказал Магистр. — Пусть все идет так, как идет.

— В усадьбе болтают, что вы старого князя прикончили, вашбродь.

— Я не хотел, — сказал Магистр. — В смысле, я хотел, но не так. Нелепо как-то получилось.

— И нового князя на дуэль вызвали.

— Так и было.

— Но ведь Кирилл Александрович, он же зверь лютый, вашбродь, — сказал Савелий. — И молнии у него ярче, чем у его отца.

— Я тебе уже говорил, что не боюсь их молний, — сказал Магистр.

— Вашбродь, я к вам, конечно, со всем уважением, но вы на Изнанке ни обо что головой-то не бились? Супротив Кирилла Александровича и ваш батюшка, царство ему небесное, на поединке бы не выстоял, а вы…

— А я — не мой батюшка, — сказал Магистр. — Доверься мне, Савелий, все будет хорошо. А что еще в усадьбе говорят?

— Говорят, что вы, простите, вашбродь, с глузду съехали, — сказал Савелий. — И что завтра Кирилл Александрович вас убьет, и правильно сделает, потому как вы старого князя прикончили, при котором хоть какая-то жизнь была, а новый-то куда похуже будет.

— Не будет, — сказал Магистр. — А если и будет, то недолго. В котором часу у вас тут обычно поединки проводятся?

Савелий озадаченно почесал бороду.

— Так ведь это, не было еще у нас таких поединков-то, — сказал он. — Но думаю, что не раньше полудня.

— А точно не на рассвете?

— Да вы что, вашбродь? — удивился Савелий. — Их сиятельства в такое время не просыпаются. Их сиятельства, бывает, в такое время только спать ложатся.

— И в этом и заключается их фатальная ошибка, — сказал Магистр. — Если они хотят одолеть меня в честном поединке, им следовало бы вообще забыть про сон.

Глава 19

Прогноз Савелия оказался довольно точен — за Магистром пришли уже после полудня.

Их было пятеро: четверо гвардейцев и капитан княжеской стражи. Сегодня воины нарядились в парадную форму, а капитан даже нацепил шлем с плюмажем. Видимо, событие для этой глуши было неординарное.

А может быть, они вовсе не из-за грядущего поединка так нарядились, а в честь празднования нового князя. Магистр не разбирался в подобных тонкостях, и ему, в общем-то, было все равно.

Гвардейцы отвязали Магистра от столба. Он сделал вид, что поднимается с сырой земли с большим трудом, и тело его затекло от неудобной позы. Если ты сильный, притворись слабым. Если ты слабый, притворись сильным. Если ты Магистр, изо всех сил делай вид, что это не так.

— Чудесный день для смерти, не так ли, Андрюша?

— Запомни эту мысль, — сказал Магистр капитану гвардейцев.

На бедре у капитана висела парадная сабля в богатых, по меркам этого мира, ножнах, но, когда Магистра выводили из амбара, почти у самых дверей, капитан наклонился, вытащил из-за голенища сапога грубо сработанный нож и дважды им ударил проходящего мимо Магистра в бок.