Травоядный. Том II

«Только Фиро… Он всецело в его власти… — думал я, хмурясь, — Страшная сила».

Звеньк! Надзиратель стукнул по стальному пруту камеры!

— Десять минут! — бросил он. — Приготовьтесь, скоро ваш выход!

Эти хищники не ухмылялись, не давили издевательских улыбок. Их контакт с нами был минимизирован. Простые команды, по типу: «Еда!», «Отбой!», «Заткнитесь!» Последняя раздавалась чаще других, из-за гулких всхлипов громилы.

Я встал на ноги и принялся разминаться, растягивать связки, разогревать мышцы. Даже при том, что я обрёл какую-то силу, расслабляться мне не стоило. Высокомерие — грех убийцы! Стоит подумать, что ты сильнее всех, и из спины уже торчит нож!

«Но с этим надо что-то делать» — думал я, следя краем глаза за Герхом.

Енси и Дудок тоже принялись вертеть конечностями: один спокойно, степенно, от головы и до ног; а другой дёргано, истерично, вперемешку с сальностями, бранью и ругательствами. Именно благодаря ему я уловил различия между этими, казалось бы, весьма близкими выражениями. Но громила не двинулся, не повёл бровью.

И меня это совершенно не устраивало! Я видел, на что он способен! И терять такую боевую мощь из-за депрессии, скорби или ещё какого дерьма я не собирался! Эта троица пригодится мне в моём новеньком плане!

«Тут нужна аккуратность» — решил я.

И направился к бедолаге. Двое его товарищей бросили на меня предостерегающие взгляды, мол: «Следи за языком, а то лишишься его!» Но я покачал головой с лицом монашки, словно давая понять, что хочу лишь добра и мира во всём мире!

— Эй, Герх! — бросил я, но громила не взглянул. — Соболезную твоей утрате… — сказал я смиренно и уважительно, но снова — ноль реакции. — Но теперь ты не забудешь… Её крики, вопли боли…

Дудок бросил на меня жестокий взгляд, а бровь Герха дрогнула, но я продолжил:

— Никогда, в этой жизни, ты не забудешь, как она умирала в пламени… Как обращался в пепел твой нерождённый сын!

— Эй! Ублюдок! — бросил Дудок, закинув руку под балахон, видимо желая выудить нож, что так и не сумели найти после полного обыска.

— Грр-рр… — прорычал на выдохе Герх и принялся вставать.

— Каждый раз ложиться спать, ты будешь думать о них! — продолжал я. — Они будут являться к тебе в кошмарах! Обгоревшие, истлевшие!

— Замолчи, Декс! — влез Енси.

— Фа… фа-а… — гулко дышал громила, глаза его налились кровью, вены на руках набухли.

«Вот и хорошо, — с мысленной улыбкой подумал я. — Можешь ненавидеть меня, я не против. Но их ты будешь ненавидеть куда больше!»

— Их смерть всегда будет лежать неподъёмным грузом на твоём сердце и совести! — крикнул я.

— Заткнитесь там! И стройтесь! — послышался позади крик надзирателя.

— Ты… ты ничего не понимаешь! — рявкнул Герх с такой яростью, что остальные зайцы вздрогнули.

Не понимаю? Думаешь?

— Может и так, — ответил я, он сделал шаг навстречу. — Но не забывай, кто твой истинный враг! — Громила остановился и всмотрелся в моё лицо, в глаза, что горели праведным огнём мести! — Вон они, по ту сторону решётки! Хищники! Те, что могут позволить себе истязать слабых, брать что вздумается силой, данной по праву рождения, насиловать, убивать по прихоти! Эти твари и там, за дверью! Сидят и наслаждаются кровавым шоу! Упиваются нашими смертями!

Герх молчал, кулаки его сжались сильнее!

Я окинул взглядом всех зайцев. Заглянул в глаза каждому, кто решился не отводить лица! Слушайте меня! Взрастите наконец семя гнева! Дайте ему пробиться сквозь страх и слабость!

— Для них мы корм! Что навоз для почвы, будто пища для тела! Они заставляют нас биться, предвкушают, как пожнут наши души, станут сильнее! — гремел я.

— Херовы уроды! — подхватил Дудок.

— Что там происходит?! — крикнул главный надзиратель, высокий гепардид. Послышалось лязганье замка.

Но мне было все равно! Я закончу свою чёртову речь!

— Нас лишили всего! Мы для них не более чем животные! Разве мы не заслуживаем большего?! Нет?! Вы и вправду думаете, что мы обязаны отдавать долг за предательство Наиры! — ревел я, словно и сам проникся этими словами, а не играл роль. Позади звякнула дверь, послышался топот и грохот доспехов! — Пошла в задницу Наира! Туда же Дигор! И все бл**ские боги!

Удар под колени тут же опрокинул меня наземь! Надзиратели с клинками наперевес заполнили пространство! А гепардид приставил лезвие к моему горлу!

— Ещё слово, и ты сдохнешь! — бросил он, испепеляя меня взглядом хищных глаз.

— Ну давай! — ответил я, и он сильнее подвинул сталь. — Давай, ублюдок! Режь! Не можешь?! Ты боишься! Знаешь, что тогда с тобой будет! — Я взглянул в глаза Герха. — Зайцы, волки, черепахи… Всё одно! Все боятся смерти! — И вновь посмотрел в морду хищника. — Только… Сытую, довольную жизнь терять куда тяжелее. Не так ли?

Его губы аж затряслись! В глазах верещало желание порезать мне глотку! И он неистово жалел, что я единственный, кого он не может убить! И знал, из присутствующих нет никого мне дорогого! В это мгновение я был бессмертен!

— На арену их! — приказал он. — Этого первым, отдельно!

Меня подхватили под руки и потащили из камеры. А я улыбался, искренне, довольно. Всё прошло даже лучше, чем я предполагал. Те, кто не проникся моей речью — сегодня умрут. В них просто недостаточно воли к жизни, гордости! И останутся лишь сильные! И с каждым днём они, как и я, будут становиться сильнее. К нам будут подсылать новых, и общее настроение, идея, будет распространяться словно лесной пожар!

«И тогда мой план воплотится в жизнь…» — подумал я.

Меня проводили в самый конец тоннеля, в открытые двери мимо незнакомых стражей. Фиро видно не было, хотя предполагалось, что он ответственен за меня. Впрочем, его влияния достаточно, чтобы мне не доставляли неудобств. А это радует. Они, возможно, меня изобьют по возвращению, но на большее просто неспособны.

Я зашагал по песку, щурясь от света, благо сегодня было пасмурно и глаза быстро привыкли. Толпа кричала, требовала крови. Уже разгорячённая, она хотела больше! Она желала шоу, чего-то необычного, словно опытная шлюха, давно позабывшая о наслаждении от секса!

— Заяц Декс! Заяц Декс! — скандировали многие, скорее желая, чтоб меня разорвали, нежели для поддержки.

«Но имя они моё запомнили. А чем больше я нравлюсь толпе, тем больше шансов прожить на день подольше» — довольно подумал я.

Может, стоило помахать им лапой или показать зад. Что одно — что другое неплохо так взбаламутило бы их сознание. Но я решил придерживаться своей природной скромности. Только обвёл взглядом трибуны и остановился на Большой ложе, где сидел наместник со своим отпрыском и советником-обезьяной.