Требуется Баба Яга

– Колдун прибегал рыбачить? На кой ему глушить рыбу, какой с этого толк? – меня так и распирало от негодования.

– А какой смысл перебрасывать птиц за несколько верст или сжигать заживо зверей? Если бы я знал, то уже давно бы поговорил с ним по-другому.– Пробурчал в ответ страж, сжимая кулаки.

Мы снова замолчали.

Поговорил бы он! Ты сначала его поймай.

Я пнула песок чтобы хоть как-то уменьшить злость. Она кипела во мне, словно огненная вода в горах. Мысли путались.

Берес посмотрел на меня долгим взглядом и, ощерив зубы, закрыл глаза.

– Что? – Я присела около него и уставилась на воду, будто озеро могло мне что-то подсказать.

– Злость не поможет. Только подтолкнет к ошибкам.

– Надо же, мудрый какой!

Вот нельзя так разговаривать с Огненным псом стража, нельзя. Но Берес был прав – ярость бурлила во мне, грозясь вылиться наружу. И кому от этого будет хуже, интересно?

Крес ушел молча. Просто развернулся и скрылся за деревьями.

– Куда он?

– Вернется. – Большие черные глаза посмотрели на меня долгим немигающим взглядом. – Не переживай за него, кикимора. Не стоит.

Да я и не собиралась. Вот еще! Просто Крес ушел и даже не посмотрел на меня. Ничего не сказал. А когда он вернется? Мне нужно его ждать?

Вопросы роились в голове, перемешиваясь с гневом и досадой.

– Ты ставил на Креса или на Мару?

И зачем мне нужно это знать?

– Тебе зачем? – Берес ухмыльнулся, словно мысли прочитал. – Хочешь знать, сколько на кону золота?

– Нет, – пришлось тщательно поразмыслить, чтобы найти ответ. – Хочу знать, как относится к этому страж.

Пес снова закрыл глаза:

– Кресу все равно. Пока она не лезет в лес.

– Но ведь лезет же!? – Я легла на теплый песок, закинув руки за голову.

Солнце светило прямо в глаза, а ветерок остужал разгоряченную кожу.

– Любовь, – Берес вздохнул. – Молодо-зелено.

– Страж любит Мару? – я ужаснулась открытию.

Плакали мои монеты! А я так надеялась на выигрыш.

– Нет, – Берес оскалился в улыбке. – Страж любит кузню Агния. Топоры его видела?

Я кивнула, переворачиваясь на бок: так пса было не видно, зато яркое солнце не слепило глаза.

– Их точить надо. Серебро – металл хрупкий. А Мара – это расплата за услуги.

– Они ж заговоренные!

– Заговоренные. Но это не значит, что острие не тупится. Капканы переплавлять надо, броню обновлять. Что ни бой – новые накладки нужны. Никакого металла не хватит, – пес брюзжал, словно древний дед на любимого внука. – Ни одной драки не пропускает. А стрелы? Вот куда их девать? Целая комната уже набралась. Лишний раз у Агния не появишься – дочь тут как тут.

Я вздохнула и обернулась.

Вода в озере пошла кругами: русалки подплывали к берегу. Я смотрела, как бледные руки собирают рыбьи тушки. Видела, как блестели слезы в глазах нежити.

– Вот, зараза! – Я отвернулась, чтобы не видеть жуткий улов.

Все ловят рыбу. Все ее едят. Но одно дело, когда ты убиваешь ради пропитания или спасения жизни, и совсем другое – ради развлечения или от скуки.

– Чего ему надо, а? – я посмотрела на Береса. – Чего он хочет?

– Если бы знать, – задумчиво произнес пес, глядя на воду. – Никто не знает.

– А тинники или озерники почему ему не мешают?

– Не успевают, как и мы. Да и что они могут? Колдун чарам нежити не поддается. Видать, силен, зараза.

– Или амулетами обвешан с головы до пят. Была бы я русалкой, точно рассмотрела бы его.

– О, только не это! – Берес вдруг засмеялся. – Ты и русалка? Ужас!

– Почему?– Возмутилась я наигранно, так как никем себя, кроме кикиморы, не представляла.

– Ты представляешь жизнь в воде?– Пес подмигнул.– Когда ты привязана к реке, к ручьям и озерам? Леса толком не посмотреть, по земле не прогуляться, в селения не выйти. Из друзей только рыбы, старухи да охотники. И те не всегда трезвые. Зимой не выплыть – лед. Сидишь в норе месяца три, мерзнешь и мечтаешь вдохнуть лесного воздуха и подставить лицо солнечным лучам.

– Вот почему у русалок такой дурной характер, – догадку я озвучила вслух, отчего пес покатился по песку от смеха.

– Именно. У тебя он тоже не сахар, кикимора, а будь ты еще и русалкой, я бы сам тебя прибил. Да и странные они, если честно.

Я удивленно приподняла бровь.

– Смотри, – Берес положил голову на лапы. – Человека можно догнать и покусать. Рыбу можно поймать и съесть. А что делать с тем, кто и то и другое?

Черные блюдца глаз смотрели внимательно и спокойно.

– Не знаю, – мне стало смешно.

– Вот. Остается только язвить и слушать ехидство в ответ.

– Но плюсы-то есть. Вода! – Я мечтательно обернулась к озеру.– Люблю плавать.

Русалки уплыли, прихватив с собой грустный улов.

– Я – нет.

– Не умеешь? Могу научить, – я с готовностью приподнялась на песке.

– Я плаваю, как топоры стража – быстро и вниз, – пес со страхом покосился на воду. – К тому же хвостатые сразу потопят.

– Меня же не топят, – я все еще не теряла надежды объяснить Огненному псу, что вода – это прекрасное чудо.

– Это тебя, а на меня у них охота объявлена. Да и им и стараться не надо: выплыви рядом неожиданно – я сам утону.

Я засмеялась, так до конца и не поняв, шутил Берес или нет.

Конец ознакомительного фрагмента.