Тренировочный день 6

— Добро пожаловать в высшую лигу, детка. — бормочет себе под нос Арина: — а ты думала мы тут мед пьем?

— Ты что творишь, дура?! — больно хватает ее за локоть Сабина: — ты опять за свое, идиотка?!

— Не понимаю претензии, капитан. — она пытается стряхнуть ее руку, но Сабина держит крепко: — была проблема, я ее решила.

— Аррргх… — рычит Сабина и отпускает ее локоть: — ладно уж. Но прекрати так делать! Мы же не корову проигрываем. Нельзя калечить игроков соперника.

— Ты уж определись, капитан. — пожимает плечами Арина Железнова, смотря как на площадку выскакивают люди в белых халатах, наклоняясь над лежащей девушкой, которая держится за лицо: — или мы выигрываем любой ценой или поддаемся. Я смешанные сигналы не принимаю. A la guerre, comme a la guerre, mon capitaine (на войне как на войне, мой капитан (фр)).

— А если у нее сотрясение? — ворчит Сабина, отряхивая руки и становясь рядом, глядя на то, как над упавшей девушкой суетятся врачи.

— Уж я надеюсь. — сухо роняет Арина: — я старалась…

Глава 8

— Я могу выйти! — говорит Лиля, запрокинув голову вверх, из носа у нее торчат ватные трубочки, уже пропитанные красным цветом: — могу! Сейчас только отдышусь…

— Не надо. — говорит Виктор. У Лили сотрясение, по зрачкам видно, ее треморит, и чего-чего, а сыграть нормально она теперь точно не сможет. Виктор уверен, что удар был нанесен намеренно, с целью вывести либеро из игры. Короткий, резкий удар предплечьем, сверху вниз, за счет преимущества в высоте, уходящий под выставленные руки, прямо в лицо. Если бы такой удар получила та же Федосеева — то скорей всего даже не поморщилась бы. Ну нос в кровь разбила бы, но не больше. У Вали масса, у Вали развитые мышцы шеи как у молодого бычка, ей бы так голову не тряхнуло. А Лиля — полторашка с бараньим весом, вот и получила сотрясение. При сотрясении самое главное первым делом человеку покой обеспечить и не кантовать его, на площадку выпускать нельзя ни в коем случае.

— Лежи. — говорит Виктор: — ты сделала все что могла, отдохни.

— Но там же девчонки!

— Ложись и лежи. — он осторожно помогает ей устроиться на скамейке в раздевалке, подложив под голову свою свернутую мастерку: — а после матча я тебя домой отвезу. На служебной машине.

— Не хочу домой!

— А куда ты хочешь?

— К Маше хочу. Или к тебе. Не хочу одна оставаться… — серьезно говорит Лиля и открывает глаза, глядя прямо на него.

— Как скажешь. Поедешь к Маше. Только у нее спрошу.

— А как я узнаю, что на поле твориться? Я же тут со скуки помру.

— Я с тобой останусь. — подается вперед Наташа Маркова: — до меня все равно очередь не дойдет, а я с собой радио взяла. Там вовсю трансляция идет на волне местного «Маяка». Тамарка Каренина комментирует и еще какой-то… Рикелов, что ли. А Тамарка со своим рассталась, представляешь? Как раз перед игрой! Говорят, что он с малолетними близняшками-цыганками закрутил, а они его на продажу квартиры развели!

— Вот видишь, у тебя тут свое радио будет. — говорит Виктор: — так успокойся и попытайся восстановиться. Не двигайся много, лежи с компрессом на голове. Может статься так, что придется тебя снова на площадку выпускать. — кривит душой он. Ни за что на свете он ее сегодня на площадку не выпустит, ей лежать нужно. Но если сказать ей что ее могут еще выставить на площадку, и что ей нужно срочно восстанавливаться — тогда она будет лежать смирно, а не направлять свою энергию на то, чтобы его переубедить. А ей сейчас как раз нужно лежать смирно, слава богу Наташа Маркова есть… она ей тут заскучать не даст. Посадить Лилю на скамейку в зале он не может, она будет отвлекать девчонок своим видом, в команде уже поднялась волна гнева, ни к чему усугублять. Волейбол — это не бокс, тут голова нужна ясная, волейбол на таком уровне — это комбинации и тактика, холодный расчет и постоянная командная работа, тут эмоции только помешают. Вот потому-то так эффективно сработали психологические трюки Синицыной, она вывела из себя команду соперников, расшатала их сперва на растерянность, а потом — на злость.

Он прибавляет ходу, опасаясь, что на площадке за время его отсутствия произошло что-то непоправимое. Никто не станет останавливать матч полностью из-за травмы одного игрока, волейбол игра командная, спорт высших достижений не для слабаков, травмы случаются, но как говаривал Фредди Меркьюри — шоу маст гоу он. Спектакль должен продолжаться, чтобы не произошло, в этом смысле со времен Колизея мало что изменилось, толпа жаждет крови и зрелищ и кровь на раскаленном песке арены входит в программу соревнований. Впрочем, никто не умер и это уже хорошо. Что же до сотрясения, то это пройдет. Неделя-другая покоя, вправить голову у костоправа или на физиотерапию походить и все будет в порядке.

— Тренер! — он едва успевает выйти из коридора в огромный зал спорткомплекса, как к нему подскакивает Алена Маслова: — мы вторую партию продули! Пятнадцать-три! Перерыв! — и его волокут за рукав на площадку, где стоят, образуя небольшой круг, девчонки из команды — Маша Волокитина, Айгуля Салчакова, Валя Федосеева, Аня Чамдар и конечно же Синицына, Черная Птица «Красных Соколов». На другом конце площадке, отгороженные сеткой стоят соперницы, он бросает короткий взгляд на высокую девушку с красным номером «двенадцать» на бело-синей футболке. Железнова Арина. Руки сложены на груди, одна нога выставлена вперед, во всей позе сквозить самоуверенность, вызов и дерзость. Да, я такая, словно бы говорила она. Виктор покачал головой. Вундеркинд, чтоб ее…

— Вить. — кивает ему Маша: — ну как она там? Жить будет?

— Жить будет. — успокаивает ее Виктор: — правда на скрипке играть уже больше не сможет.

— Что?

— Впрочем она и до этого на скрипке играть не умела. — пытается пошутить Виктор. Выходит скверно.

— Мы тут планируем ответку. — говорит Айгуля: — я предлагаю пальцы блокирующей сломать, я знаю как. Во время блока у них блокирующая руки вперед над сеткой тянет, вы мне повыше пас подайте, а я рубану мячом прямо по пальцам, чтобы знали.

— А еще можно выманить эту двенадцатую к сетке, чтобы поближе встала и я ей прямо рукой всеку, будто бы по мячу. — гудит Валя Федосеева: — будет знать как нашу Кнопку забижать. Мне и мяч-то не нужен… она все напоказ делает, так и я могу.

— Давайте-ка их после матча подкараулим? — предлагает Алена Маслова: — или нет, вовсе в раздевалку их ворвемся и отпинаем как собак бешеных. А что? Это наш зал, в их раздевалку можно через душевую пройти, возьмем вон палки гимнастические и пойдем! Тоже мне высшая лига! Чур мне ту дылду с косичкой!

— Успокоились все. — говорит Виктор и все сразу замолкают: — у нас травмированный игрок, это да. Мы не знаем, сделано ли это умышленно… — он пережидает недовольное гудение и повторяет: — не знаем. Такое могло и случайно выйти.

— И что ты предлагаешь? — Маша Волокитина складывает руки на груди.

— Я предлагаю выиграть. — отвечает Виктор: — если это все же сделано умышленно…

— Да как пить дать она это специально, тварь такая!

— … если это сделано умышленно, то причиной является то, что вы начали выигрывать у команды из лиги, понимаете? Они вынуждены включать в свой арсенал и такие приемы, потому что — боятся вас. Можно опуститься до их уровня и превратить товарищеский матч в грязную игру с травмами и дракой. Можно даже после матча в гостиницу к ним сходить, дурное дело нехитрое. Но мы тут играем в волейбол и если кто-то и хочет отомстить за Лилю, то лучшей местью будет победа. Победа, для которой нам не потребовалось жульничать или прибегать к таким вот методам. Понимаете?

— Да, это им как серпом по яйцам. — кивает Маслова и тут же поднимает голову: — а мы сможем? Вторую партию проиграли почти всухую…

— А вот на это все свои ресурсы и нужно бросить. — отвечает Виктор: — я могу сказать вам одну вещь, о которой вы скорее всего и не задумались. Времени не было, вы были заняты, я понимаю. Но… вы уже выиграли, девчата.

— Что? — поднимает голову Маша Волокитина: — Вить, ты о чем?

— Да! О чем ты, тренер?

— Мне тоже интересно. — складывает руки на груди Айгуля Салчакова: — как это — мы уже победили?

— Так. — отвечает Виктор и оглядывается: — оглянитесь. Я узнавал, вместимость спорткомплекса три с половиной тысячи мест… но он забит битком, сегодня здесь тысяч пять человек, сидят друг на друге практически, все проходы заняты.

— Все видят наш позор. — кивает Айгуля: — угу, я уже думала об этом. Мама мне всю плешь проест опять…

— Вспомните, с каким настроем вы узнали об этом матче. Никто из вас не верил, что мы сможем хотя бы заставить команду из высшей лиги напрячься. Точно так же и все пришедшие сегодня болеют за вас, но не испытывают особых надежд… поправка — не испытывали. До того момента, пока Юля не открыла счет. Пока вы не выиграли первую партию почти всухую. Понимаете? Вы уже заставили команду из высшего эшелона напрячься и играть всерьез, даже применять грязные трюки. Все это видят, люди же не слепые. Никто теперь не скажет, что «Крылья Советов» тут легкой прогулкой отделались. Посмотрите на своих болельщиков, они уже увидели чудо. Чудо, которое вы им показали. И самое главное — что это никакое не чудо, девчата. Это — закономерность. Да, вы так хороши. Я бы создал из вас сборную команду и пошел куда дальше! В первую лигу, в высшую лигу, на национальный чемпионат, на международные соревнования, да хоть куда.