Трепет

Гейдж даже не мог взглянуть на свою мать, когда она говорила. Вид Веды и Линка, улыбающихся друг другу, смешанный со словами его матери, заставили его чувствовать себя еще хуже, чем когда-либо. Он не мог произнести ни слова через страх, который сковывал его желудок.

Как будто Селеста могла увидеть это, она нежно положила руку на его живот. Гейдж едва почувствовал второй мягкий поцелуй, который она оставила на его щеке, хотя он мог поклясться, что почувствовал улыбку на ее губах.

Только когда она убежала, заставляя руку Гейджа соскользнуть с ее спины, он вернулся к реальности.

Он наблюдал, как его мать уходит, все еще стоя в дверном проеме, и ждал, пока она сядет в своей «Мерседес», прежде чем снова посмотреть на Веду и Линка.

Скрестив руки на груди, он наблюдал за ними, задаваясь вопросом, сколько займет времени для каждого из них понять, что помимо их разговора существует еще и мир вокруг них. Он знал, что Веда ненавидит, когда ей говорят, что делать, как она защищает свою свободу. Поэтому последняя вещь, которую он может сделать, это подойти к ней, взять ее за руку и оттащить от Линка, хотя каждая часть его тела жаждала сделать это. Он поблагодарил Бога за то, что голос в его голове напомнил ему о том, что чем больше он старается ее контролировать, тем быстрее она от него отдаляется. Он уже чувствовал, что висел на волоске.

Поэтому, он ждал.

Он ждал, что его девушка докажет, что его мать была не права.

После того, как она последовала за Линкольном Хиллом и мальчишкой, который выбежал из больничной палаты Юджина, Веда не смогла остановить себя, чтобы не зациклится на жутких словах, которые слетели с губ паренька.

— Ты сказал им, что я подозреваемый?

Ее сердцебиение участилось от одного этого слова. Оно захватило ее мозг, словно вирус, и Веда задумалась, был ли он прав.

Был ли он прав?

Была ли она во всем виновата?

Она решила, что этот вопрос тяжело ответить, пока она двигалась следом за двумя мужчинами, которые быстро шли, в то время как она почти бежала. Она никогда не осознавала, каким большим был Линкольн Хилл, пока не последовала за ним. Его огромное тело занимало чуть ли не весь коридор, не позволяя увидеть людей, которые были перед ним, до тех пор, пока они не расступались в стороны, словно Красное море, пропуская его.

Линк даже не повернул головы, чтобы ответить на взгляды и улыбки женского персонала больницы. Он просто сосредоточился на лифте и даже не попытался отойти в сторону, чтобы избежать столкновения. Нет, он просто заставлял всех остальных людей, которые боялись столкнуться со 180-сантиметровым и практически 100-килограммовым телом мужчины уклоняться и отпрыгивать с его пути.

Спасибо Линку, который расчистил им путь, и Веда могла легко следовать за ним. Парень опередил их и зашел в лифт, и Веда не колебалась, следуя за Линком, когда он воспользовался лестницей, перепрыгивая через две ступеньки за раз и спускаясь на первый этаж, где он пробежал через раздвижные двери больницы на больничный двор.

Она замедлилась, чтобы остановиться позади Линка как раз в тот момент, когда черная «Тойота Королла» с вмятинами на корпусе отсутствующими колпаками на колесах сорвалась с парковки и поехала вниз по улице.

— Он уехал, — выдохнула Веда, ее взгляд следил за машиной, когда автомобиль пропал из виду.

Линк взглянул через плечо, как будто был удивлен звуку ее голоса, и тут же отвернулся со стоном, увидев ее лицо.

— Боже…

Она взглядом пробежалась по его телу. По его темным джинсам, по большим мускулистым рукам, обтянутым белой футболкой, которая колыхалась от утреннего бриза. Она посмотрела на темно-коричневую бородку вокруг его пухлых губ, уголки которых опускались все ниже, когда она пожирала его взглядом. Девушка заметила, что его ноздри немного раздувались и были еще шире, чем обычно, заставляя ее насторожиться, словно газель, которая только что поймала взгляд льва через всю саванну. Ее коленки задрожали, когда она не смогла бороться с нервозностью. Веда чувствовала себя немного уязвимой.

Она вздохнула, когда, наконец, ее карие глаза встретились с его зелеными. Пряди его длинных, каштановых волос выбились из хвостика, собранного у шеи, оттеняя его глаза и делая тем самым его взгляд еще более глубоким и темным, чем он уже есть.

— Ты на самом деле шла за мной все это время? — спросил он. — За что вообще платят медсестрам в этой больнице, а?

Веда глубоко вдохнула, когда его глубокий голос раздался на весь двор и захватил ее тело. Она плотно скрестила руки на груди, вспомнив, когда в первый раз услышала его голос десять лет назад. Десять животных, которые растоптали ее душу, бросили ее в океан умирать, но Линк выловил ее как раз вовремя, сделал ей искусственное дыхание прямо на песчаном пляже и спас ей жизнь.

Она помнила первый вздох, который сделала. Ощущение его сильной руки, которой он массировал ее спину, когда она выплюнула то, что ощущалось как целый океан в ее бедных легких. И сияние бронзового медальона, который он дал ей, чтобы она успокоилась.

Она сжала рукой этот медальон, который всегда был в кармане ее одежды, не в состоянии говорить, когда воспоминания нахлынули на нее.

— Как ты смеешь? — смогла прошептать она, борясь с улыбкой. — Я врач, и спасибо тебе большое, но я не для того влезла в долг в полмиллиона, чтобы меня ошибочно принимали за медсестру.

Он приподнял левую бровь, которую посередине пересекал шрам, на этом месте волоски больше никогда не вырастут.

Она одинаково ненавидела и любила восемнадцатилетнюю Веду, которая оставила этот шрам. Ненавидела, потому что она чувствовала себя виноватой, что ударила его в момент страха, и любила, потому что это означало, что частичка ее всегда будет с ним. Так же, как и его частичка всегда будет с ней.

Даже если он об этом не знает.

Даже если он никогда и не узнает об этом.

Она еще сильнее сжала медальон в руке, который означал, что человек бросил пить, и который принадлежал когда-то его матери, пока кивала в сторону уехавшей машины.

— Мы должны последовать за этим парнем, верно? Чтобы выяснить, что он знает о Конге.

— Конг?

— Юджин. Конг — это прозвище было у него в школе по вполне понятным причинам.

— Серьезно. За что они тебе платят? — веселье в глазах Линка всегда появлялось раньше улыбки на его губах, но это было редкостью, и в доказательство этого его глаза превратились в маленькие щелки. — Ты врач или повидавший виды детектив?

— А ты вообще детектив? — парировала она. — Клянусь Богом, каждый раз, когда я вижу тебя, ты позволяешь еще одной невинной жертве ускользнуть сквозь пальцы, и потом ее не видно и не слышно.

— Моя единственная жертва — это мужчина, который лежит на пятом этаже этой больницы, — он посмотрел на нее, скрещивая руки.

— Ты ведь не серьезно, — она не смогла себя остановить, чтобы не посмотреть на его бицепсы, замечая, что они увеличились до размера ее головы, когда он скрестил руки. — Ты же сам не веришь в то, что говоришь. Ты знаешь так же хорошо, как и я, что представляют из себя богатые люди на этом острове. Ни один из них не может быть жертвой, — она поняла, что даже не осознавала, что говорила, пока его мускулы не напряглись. Она надеялась, что хотя бы говорила на английском.