Третий должен уйти

— В охрану?

— Двести долларов в месяц.

Олег удивленно вскинул брови. Для Архиповки это бешеные деньги, так много у меня зарабатывали только самые ценные специалисты, и то если выкладывались на все сто.

— Только ты не думай, что будешь работать сторожем…

Я собирался рассказать, чем он будет у меня заниматься, но дверь вдруг распахнулась, и в кабинет вломился Шильник. Одно надбровье заштопано хирургическими нитками, щека ободрана, кисть руки перебинтована.

— Ну ты, Нефедов, попал! — рыкнул он, зло глядя на меня.

В дверях стоял плотного сложения парень. И у этого вид не лучше. Глаз подбит, нос заклеен пластырем. Больше с ним никого не было.

Я выразительно глянул на Олега и подал знак рукой, чтобы уступил бандиту свое место и подошел ко мне. Он понял все правильно. А ведь мог прикинуться бараном и уйти от греха подальше.

Шильник бросил злой взгляд на парня, но ничего не сказал. Не до него. Сначала он должен выпустить на меня пар, который распирал его изнутри, не давая покоя.

— «Стрелка» у нас была! С локтевскими! Ты хоть знаешь, сколько там пацанов полегло?

Я сделал Шильнику предложение, от которого тот не смог отказаться. Обрисовал ему свои планы, высветил перспективы сотрудничества, и он повелся. Правда, на пятнадцать процентов не согласился, выставил все двадцать, но в конце концов я сбил планку до восемнадцати. Он взял под свою «крышу» всю мою фирму целиком и наехал на локтевских.

— А я здесь при чем? — удивленно спросил я. Да, была у меня надежда, что коса найдет на камень. Даже не надежда, а стремление, но я же не делился с Шильником своими планами. И Лиза не могла ему сказать. — Я предложил тебе вариант, ты его принял. А про локтевских ты знал…

— Трех пацанов наглухо! И еще пятеро в больнице! — Шильник смотрел на меня пристально, с лютой злобой, от зрачков до самой глубины души.

— Мои соболезнования, — развел я руками.

— И все? — заорал на меня бандит.

— А чем я еще могу тебе помочь!

— Двадцать тысяч тонн. За каждого покойника! Десять тысяч за каждого раненого! Сто десять штук с тебя!

— Мы так не договаривались! — мотнул я головой.

— А такие вещи не обговаривают. Такие вещи — само собой!

— Нет у меня таких денег.

— А мне по!.. Через три дня к тебе подъедут, чтобы деньги были!

Шильник резко повернулся ко мне спиной и широким шагом вышел из кабинета.

— Уф! — Я и не пытался сдержать вздох облегчения.

Но радоваться нечему. Он ушел, но через три дня подъедет его кассир. Если кассира не убили на «стрелке»… Если у Шильника вообще кто-то остался… Горанск — городок маленький, в нем большие стаи не водятся. У Михи под рукой была всего дюжина бойцов, и этого ему вполне хватало. Вряд ли Шильник расширил штаты…

— Кто это? — спросил Олег, глядя вслед бандитам.

— Волки это. А у нас овчарня. Не боишься сторожем работать?

— Так ты же сказал, что не надо сторожем…

— Ну, я образно…

— Ну, если образно, тут не сторожа нужны, а охотники. От волков защищаться бесполезно, их отстреливать нужно.

— Они не только волки, они еще и люди.

— Бандиты — не люди… — покачал головой Олег. — И даже не волки… Волки — это явление природы. А бандиты… Я не знаю, как эти, а в Чечне бандитов готовили против нас. Сначала Союз разрушили, теперь вот Россию разрушить хотят. Из-за бугра деньги на них идут… Это все Штаты, мало им, что Союз разрушили… Да и эти на их воду мельницу льют… — Он говорил вроде бы спокойно, но в его глазах я видел одержимость. Он ничуть не сомневался в том, что говорил. — Сто десять штук — это сто десять тысяч долларов?

— Абсолютно верно.

— У тебя есть такие деньги?

— Нет.

— А как отдавать будешь?

— В свободном доступе нет, из оборота выводить надо, но это время. Да и работа встанет… Занимать надо, а это проблема. Большая проблема…

— Занимаешь чужие, а отдаешь свои.

Я поощрительно глянул на Олега. Золотые слова.

— А отдавать кто будет? — спросил он.

— Как это кто? Я, конечно!

— А за чей счет? Зарплату рабочим придется снизить?

— Ну, не снизить, но задержка возникнет, — кивнул я. — А там еще восемнадцать процентов каждый месяц выплачивать. Помимо штрафа.

— Бандитский штраф, бандитские проценты… Я же говорю, эти уроды не просто так здесь появились. Почему их терпят? Почему не сажают? Все это специально. И в Чечне бандиты, и здесь… Всех их к ногтю надо!

— Всех не передавишь…

— Всех — нет, но стремиться к этому нужно. Я слышал, ты завод поднял.

— А сам не видишь?

— Да вижу. У нас тут больше работы и нет, если завод накроется, как люди жить будут?

— Не накроется.

— Сам не накроется, так бандиты накроют…

— А я зачем, думаешь, людей в охрану набираю?

— И много набрал?

— Да пока не очень, но процесс уже запущен.

— А деньги через три дня… Значит, двести долларов в месяц? — в раздумье, приложив к подбородку согнутый палец, спросил Олег.

— Мало?

— Да нет, нормально. А стволы будут?

— Будут. Но не сразу. Частное охранное предприятие надо зарегистрировать, лицензирование пройти, тогда и оружие разрешат.

— Понятно.

— Что тебе понятно?

— Понятно, что по закону все хочешь.

— А надо как? — Я смотрел на Олега с нескрываемым интересом.

Клин выбивают клином, и с бандитами нужно разбираться их же методами. Но для этого требуются особые люди, которые не боятся ни черта, ни дьявола. Сам я Шильника убивать не пойду, но, может, Олег захочет взяться за «мокрое» дело? Он сам, похоже, к этому клонит. Если это, конечно, не провокация…

— Нет бандита — нет проблемы.

— Смело.

— А смелого пуля боится и мент не берет.

— Нет бандита… Легко сказать.

— А не надо ничего говорить, — не отрывая от меня глаз, усмехнулся Олег. — И так все ясно.

— Что ясно?

— Ты сам все понимаешь. А я могу помочь. Даже ствол не нужен… Значит, волки, говоришь, к тебе приходили? А как вожака зовут?

— Шильник.

Я назвал всего лишь имя бандита, а Курдов посмотрел на меня так, как будто получил отмашку на него.

— Он к тебе сейчас приходил?

— Он.

— Значит, пятеро в больнице…

— Это ты о чем? — в замешательстве глянул я на Олега.