Третий период

Первенство страны оспаривали 19 команд, разбитые на две зоны. Для того чтобы продолжить борьбу за медали, нам необходимо было войти в первую тройку. Но это легко сказать, сделать труднее – опередить одну из трех московских команд: либо «Крылья Советов», либо «Спартак», либо «Динамо». Поскольку остальные соперники по зоне заметно уступали в классе игры, надеяться на случайные потери очков москвичей не приходилось.

Первый матч с «Крылышками» – 1:7, во втором туре – ничья со «Спартаком». Начало не ахти. Лишь одержав четыре победы на выезде над командами Новосибирска и Новокузнецка, мы вновь обрели уверенность.

Очень многое решалось в декабрьском матче со «Спартаком». Он проходил накануне отъезда в США молодежной сборной СССР, в которую включили тройку Чистовского и меня. К тому же Дмитрия Николаевича Богинова назначили одним из тренеров молодежной сборной. Понятно, что это накладывало отпечаток на предстоящую встречу: и выиграть необходимо, и «насмерть рубиться» опасно – можно получить травмы.

Когда тренер дал установку на игру и все стали расходиться, он попросил остаться меня и тройку нападающих – Сахаровского, Чистовского и Халаичева.

– Как настроение? – последовал вопрос Богинова.

– Боевое! – ответил кто-то из ребят, по-моему, Сахаровский. – А если честно, обидно получить травму и не поехать.

Все мы об этом думали: предстояла встреча за океаном с олимпийскими чемпионами – командой США. Кто бы из нас мог отказаться от этой заманчивой перспективы помериться силами! Да и Богинову, наверное, хотелось, чтобы у него была опора на «своих».

И вдруг мы услышали:

– Забудьте о поездке. Вы должны сыграть в свою игру, выложиться до конца, показать класс. Дело в том, что до самого последнего момента мне пришлось доказывать, что ваша тройка больше, чем кто-либо, достойна этой чести – представлять советский хоккей в столь ответственном турне.

Это было неожиданно. Но мы верили беспрекословно тренеру.

– Все поняли?

Еще бы! Как можно было не понять... Ситуация в чемпионате страны заставляла идти обе команды ва-банк. Ждали, что все сведется к спору троек нападения – Чистовского и Старшинова. Но в том-то и дело, что «Торпедо» образца 1960-1961-го – это была команда не одной только тройки. Когда что-то не ладилось в главном звене, инициативу брало на себя звено Шичкова. Не получалось у них – вперед шла третья тройка. И я старался изо всех сил. Потом впервые за все годы встретил в печати такое выражение: «Коноваленко стоит как стена». В тот день и спартаковцы выкладывались полностью. Но впервые за всю историю наших встреч красно-белые проиграли «Торпедо».

«Силу горьковчан почувствовали тренеры ведущих команд. Прошлой весной, после сенсационного проигрыша ЦСКА торпедовцам, тренер армейцев А.Тарасов уверял: "Наше поражение – случайность". Нынче во время последнего матча со "Спартаком" он же говорил: "Торпедо" – твердый орешек. Чистовский – определенный кандидат в сборную. Коноваленко тоже хорош. Да и вообще горьковчане – это команда!»

«Советский спорт», 1960, 22 ноября

Короче говоря, мы победили более чем убедительно – 6:0.

Но перед нами стоял еще один очень трудный барьер – матч с московским «Динамо». Матч, решавший, с какой из двух команд продолжать борьбу за медали.

...Позади были пять встреч за океаном, многочасовые перелеты туда и обратно. Уйма впечатлений. О них я расскажу позже, чтобы не отвлекаться от торпедовской темы. Мы не успели толком повидаться с родными и друзьями – сразу в команду, в работу, через несколько дней – игра с «Динамо».

Матч этот проходил в Горьком и транслировался по местному телевидению. По-моему, впервые. И, как мне рассказывали потом, город буквально вымер на эти два часа, пока шла игра.

Не стану описывать ее подробно, хотя помню малейшие детали: как голы забивали, как за минуту до конца удалили Борю Немчинова и динамовцы сняли вратаря... Выиграли мы тот матч. С большим трудом, но выиграли – 2:1.

И лестно было читать после него: «Нынешний сезон оказался для горьковчан сезоном многих трудных экзаменов. Но самым трудным из всех был, несомненно, тот, который команда выдержала позавчера, – писала "Ленинская смена" после той победы. – Это был экзамен, в котором выдержали проверку характер молодого коллектива, его волевые качества, его умение бороться до конца в самых трудных условиях. По существу, это был экзамен называться классной командой, и торпедовцы сдали его на "отлично". А бессменный призер всех доселе чемпионатов страны впервые был лишен возможности бороться за медали».

С тремя очками, взятыми у «Спартака», мы начали финальную часть чемпионата. Каждый матч был для нас теперь решающим. Отчетливо помню и сокрушительное поражение от ЦСКА – 1:12, и очень нелегкие встречи с воскресенским «Химиком», когда наша судьба висела на волоске: после неудачи в одной игре – 0:3 новое поражение лишало нас всяких шансов на медали. И мы, проигрывая по ходу поединка, все же вырвали победу – 5:4.

Не менее сложным был матч и с «Локомотивом». И опять минимальный перевес – 6:5. Теперь уже дорога на пьедестал стала шире. Но только победы в последних трех играх выводили нашу команду в число призеров. В аналогичном положении были накануне выхода на финишную прямую «Локомотив» и «Крылья Советов». Забегая вперед, скажу, что «Торпедо» завоевало в трех турах шесть очков, а обе московские команды – ни одного.

Наконец наступил памятный день 16 февраля, игра с «Крылышками». Решалась судьба серебряных наград. Нетрудно представить, что творилось в тот день в Горьком. Процитирую «Ленинскую смену», чтобы читатель яснее представил себе атмосферу вокруг того матча:

«Если вечером в будни и утром в воскресные дни идут на Автозавод переполненные автобусы и трамваи, значит, играет "Торпедо".

Если около хоккейного стадиона на крышах домов нет свободных мест, значит, играет "Торпедо".

Если "хоккейный вирус" после каждого матча распространяется по городу с молниеносной быстротой, значит, играет "Торпедо".

...Непонятный они народ – эти болельщики. Когда играло Торпедо" с московским "Динамо", когда решался вопрос, быть или не быть автозаводцам в "большой шестерке", они молили своего хоккейного бога: "Помоги "Торпедо" подняться на хоккейный Олимп".

– Пройдут – значит, шестое место обеспечено, – разумно рассуждали болельщики.