Третий период

В сборную меня взяли. Не знаю уж, мои ли откровенные ответы на вопросы Михаила Марина, опубликованные в «Советском спорте», произвели впечатление или сама игра.

Мы поехали в Вену на очередное первенство мира. Я уже был там три года назад. Только проездом, когда советская сборная направлялась на зимнюю Олимпиаду в Инсбрук. Но когда приезжаешь на турниры такого ранга, как чемпионаты мира и Европы, обычно не замечаешь достопримечательностей. Все мысли сосредоточены на предстоящем испытании. А турнир обещал быть не менее трудным, чем все предыдущие. Даже, наверное, потруднее. Да еще газеты разжигали страсти.

После долгого перерыва в очень сильном составе прибыли в Вену канадцы. Они призвали на помощь Карла Бревера и Джека Боуэна, экс-профессионалов – защитников экстра-класса! После некоторого перерыва ворота вновь защищал непревзойденный Сет Мартин.

Мы без особых усилий (внешних, разумеется, потому что каждая игра – пусть и со слабым противником – отнимает массу не столько физической, сколько нервной энергии) переиграли финнов, американцев, сборные ГДР и ФРГ. Даже со всегда неудобными для нас шведами теперь «рассчитались» за все предшествующие неприятности – 9:1! Канадцы выигрывали менее убедительно. А с чехословацкой командой сыграли вничью – 1:1.

Чтобы не думать о предстоящем поединке, немного отвлечься, тренеры с помощью сотрудников советского посольства устроили нам рыбалку. Я всегда любил ловить рыбу. Отдых что надо! Забываешь обо всем на свете, перед глазами лишь маленький поплавок на голубом фоне реки. Я не уронил репутацию заядлого рыболова и поймал довольно приличную щуку, не считая рыбешек поменьше. Неплохо «ассистировал» мне и в этом деле мой дублер – Виктор Зингер. Да и остальные ребята вполне справились с «заданием» – на уху хватило.

Вообще разрядки, подобные этой, в ответственных турнирах просто необходимы. И шутки, и товарищеские розыгрыши тоже всегда помогают снять стресс, нервное напряжение. И в нашей команде всегда царила веселая атмосфера.

«Коноваленко любит рассказывать веселые, не всегда правдоподобные истории. С удовольствием и вкусом, но и с неизменным добродушием разыгрывает тех, кто поддается на розыгрыш. Однажды в Стокгольме он поселился в одном номере с Виктором Толмачевым. Толмачев был в Швеции впервые и не знал, что в приемник, стоящий в их номере, вмонтирован будильник со звонком. И вот чуть ли не в первый вечер (вратари уже улеглись в свои постели) Толмачев начал было делиться первыми впечатлениями о шведской столице... Зазвонил звонок...

– Что это? – спросил армеец.

– Телефон... – невозмутимо заявил Коноваленко и, сняв трубку, протянул ее Толмачеву. – Наверное, у тебя хотят взять интервью... Узнали что приехал, и забеспокоились...

Толмачев нерешительно взял трубку. Долго еще в номере вратарей слышалось толмачевское "алло!!!". Видимо, молодому вратарю впрямь очень хотелось дать интервью.

Утром Коноваленко рассказывал эту историю несколько раз, каждый раз прибавляя забавные подробности. А Толмачев только покачивал головой.

– Разыграл!..»

Вячеслав Старшинов. «Я – центрфорвард»

Но вот настал день главного матча. Мы были уверены, что канадцы будут действовать жестко, и решили противопоставить им напор и скоростной маневр.

Тяжелее всего было в первом периоде, пока у канадцев не пропала свежесть. А тут еще судьи одного за другим наших ребят штрафуют – и по делу, и без дела. И вот когда мы были в меньшинстве, я среагировал на бросок – отбил шайбу, но Хакк все же подхватил ее и послал в ворота.

И ведь не скажу, что канадцы имели преимущество какое-то. Скорее, наоборот, мы атаковали чаще. Но результата не добивались. И тут счастливый случай помог. Мы заперли соперника в его зоне – это в середине второго периода, – шайбой Владели наши. Толя Фирсов бросил ее от самой синей линии в сторону ворот и тут же поехал меняться, не глядя даже, куда шайба полетела. Мы потом несколько раз смотрели этот эпизод в повторе. Меня спрашивали, почему Мартин на колени сел. Но я не мог объяснить его действия – канадские вратари вообще чаще, чем нужно, опускаются на лед. Короче, шайба, посланная навесом, скользнув по спине вратаря, опустилась в сетку. А счастливый автор долго не понимал, в чем же дело. Ведь это не бросок был, не передача, а такой неопределенный пас, чтобы выиграть время, успеть смениться.

Но гол есть гол – 1:1! Теперь уже канадцам было несладко. Но они защищались так самоотверженно, что, казалось, ворота защищает не один Мартин, а несколько вратарей сразу.

В перерыве решил про себя, что если не пропущу гол в первые десять минут последнего периода, то после смены ворот это сделает Мартин. Загадал: две первые шайбы влетели в правые от скамеек с игроками ворота, и третья должна в них же попасть.

Я и не пропустил, выстояли мы первые десять минут. А как только поменялись воротами, Майоров со Старшиновым ворвались в зону канадцев. Бросок капитана вратарь отбил, но Старшинов тут как тут – и своего шанса не упустил.

Что только не делали соперники в конце игры, чтобы отыграться! Но я же загадал, что левые ворота останутся невзятыми... Матч так и закончился с минимальным перевесом. Но какая разница – 2:1 или 5:0. Главное, что мы в пятый раз подряд стали чемпионами мира!

Последний матч – с командой Чехословакии – уже ничего не изменял. Но и его мы провели с подъемом и выиграли – 4:2. Впервые наша победа в чемпионате была столь безоговорочной.

«Мне немного обидно, что Международная федерация хоккея никак не может набраться прозорливости и наградить нашего стража ворот призом лучшего. А ведь он пятикратный чемпион мира! Да, действительно, внешне, так, чтобы заметили все зрители, Виктору проявить себя очень трудно, ведь он играет в сильнейшей команде. Но специалисты хоккея должны же отличаться от зрителей, должны уметь оценивать подлинный класс, суметь уйти от вкусовых, субъективных ощущений!»

Анатолий Тарасов. «Совершеннолетие»

Впервые и я был более или менее удовлетворен своей игрой. И тренеры тоже, и все ребята. А то, что не назвали меня тогда в числе лучших игроков турнира, не беда. Не могли же организаторы раздавать все призы только советским игрокам. И без того лучшим защитником был признан Виталий Давыдов, а приз лучшего форварда получил Толя Фирсов. Мы победили – это было важнее всего.

Новый сезон был олимпийским. И я готовился к предстоящим играм тщательнее обычного. Серьезной проверкой явился для нас впервые организованный в Москве международный турнир на призы Федерации хоккея СССР. Теперь он называется «Приз "Известий"».

В конце концов тренеры сделали свой выбор. На мой взгляд, он был не совсем правильным. Как ни пытался Анатолий Владимирович Тарасов объяснить и преподнести достоинства своего изобретения, так называемой цээсковской «системы» – тройки Ионова и защитников Ромишевского с Зайцевым, – ввод их в состав был ошибкой, которую потом все признали. Ничуть не умаляю и своей вины в том обидном проигрыше на Олимпиаде сборной Чехословакии...