Третий Завет. Тетралогия
Шрифт:
Впереди шли я и Мэрион, не оставившая меня даже в такой момент. Непосредственно за нами следовало два десятка ветеранов, ещё столько же прикрывали тыл, а остальные смешались с толпой новичков, откуда изредка доносились их ругательства, а порой и затрещины, раздаваемые замешкавшимся. Жаль, безумно жаль, что Господь одарил своей милостью случайных людей, не просто не понимающих оказанной им чести, но и не заслуживших её. В результате они позорят само звание рыцаря, а ведь глядя на них, что будут думать про остальных? Но Гавриил сказал, что шанс даётся всем. И надо сказать, некоторые из нас его достойны. Может быть даже в большей степени, чем я сам. Что до остальных, то их судьбу надо будет как-то решать, не дожидаясь, когда они не вернутся с очередного задания. Некоторым людям просто по складу характера не дано быть воинами, но это не значит, что они не могут служить Господу иной службой.
Мы прошли длинный коридор, вырубленный
Шедшая рядом со мной Мэрион внезапно вскинула голову и резко что-то крикнула на своём языке. А потом повернула побледневшее лицо в мою сторону и закричала:
– Тревога! Прорыв нежити!
Переспросить что-либо я не успел, так как события понеслись вскачь. Внутри меня что-то сжалось, а впереди, шагах в сорока от нас, на дороге прямо в воздухе внезапно возникла полупрозрачная женская фигура с развивающимися волосами. Она на мгновение зависла в воздухе, спиной к нам, а в следующее – с леденящим душу криком спикировала на какого-то случайного прохожего. Мэрион рядом что-то выкрикнула и сделала жест рукой, словно подбрасывая некий предмет. Улицу озарил мертвенно-бледный свет, чудесным образом не ослепляющий глаз, но полностью уничтоживший пещерный сумрак. А я опять ощутил применение какой-то мощной магии. В залившем улицу свете стало видно, что вся она заполнена полупрозрачными силуэтами. Мужчины и женщины, в доспехах и без, их было много, десятки, может даже сотня или две, но с каждым вдохом появлялись всё новые, и казалось, что вся улица заполнена ими.
– К оружию! Бей! – ещё успел выкрикнуть я, выхватывая меч и видя, как неупокоенные души и альвы набрасываются друг на друга.
Впереди взлетела в воздух полупрозрачная фигура ранее виденной женщины. Её лицо уже было развёрнуто к нам.
– Берегись! – выкрикнула Мэрион на системном.
– Банши!* – испуганно заорал кто-то сзади.
Но чего надо беречься, ни я, ни другие рыцари, разумеется, не поняли, а в следующий миг стало поздно, банши закричала.
* банши (баньши) – в ирландской мифологии это фея (из волшебного народа сидов), призрак или дух-покровитель рода. В данном случае люди приняли призрака за банши по ошибке, за внешнее сходство, так как никто из них не разбирается в видах системной нежити и призраков в частности.
(примечание автора)
Доводилось ли вам слышать звуки, от которых кровь стынет в жилах, звенит стекло в витражах собора, идёт трещинами и рассыпается керамика? Мне за свою недолгую жизнь довелось видеть всякое, и душераздирающие крики в этом списке не самое ужасное, но с таким я ещё не сталкивался. По улице как будто ледяной порыв ветра прошёлся. Сердце запнулось, тело одеревенело, над головой что-то во множестве разбилось и стало осыпаться вниз градом осколков, раня живых. По шлему что-то звонко щёлкнуло и срикошетило прямо под ноги. Люди и альвы замерли в навеянном магией ступоре, и призраки немедленно воспользовались нашим замешательством. Они налетели со всех сторон и леденящие душу ужасные крики заполнили улицу. На моих глазах призрачный силуэт вошел прямо внутрь тела одного из рыцарей и тот, забившись в припадке, рухнул на каменные плиты, а ник над его головой вспыхнул и сменил окраску на алую. Одержимость? Он неловко попытался подрубить ногу стоявшему рядом, но не сумел. Банши спикировала сверху и впилась поцелуем в искаженное гримасой боли и ужаса тело воина-альва, и его крик оборвался, хотя тело, содрогаясь крупной дрожью, осталось стоять на ногах. Времени обернуться, и посмотреть за спину, не было, но судя по звукам самый ужас воцарил именно там, и не все одержимые после вселения в них духа оказались беспомощны.
Коротко свистнул, разрезая воздух, клинок и тень, целующая альва, с беззвучным криком распалась на истаивающие фрагменты, альв молча упал, как подрубленный, кажется, волосы его поседели, а я словно очнулся. Усилие воли, которое понадобилось, чтобы сбросить оцепенение не описать словами, я как будто поставил на кон всё, зная, что второй попытки не будет, – и выиграл. Рубанул мечом и стремительно развернулся, ударив крест-на-крест ещё раз, уже по другой фигуре, и только после этого со всхлипом втянул ртом воздух. Кем бы ни были напавшие на нас порождения Падшего, они смертны и уязвимы, а за их гибель Система начисляет ОС. И эта мысль придала сил.
– Очнулся? – зло выкрикнула жрица и что-то сделала, пустив вокруг себя новую волну магической силы, впрочем, без какого-либо заметного эффекта. – Прикрой меня, на заклинание экзорцизма нужно время! Быстрее, или мы
все тут сдохнем!Я чертыхнулся и метнулся вперёд, нанося удар твёрдым носком сапога по затылку рыцаря, беспомощно барахтающегося на камнях мостовой. Можно было пронзить его мечом, но очень уж он удачно подставился, пытаясь совладать с выхваченным оружием. Бил я без жалости, так что он мгновенно сомлел, а мгновение спустя от его тела попыталась отделиться тень, которую я немедленно угостил сталью. Мгновенно сориентировавшись, кинул «исцеление» и, не дожидаясь благодарности, бросился к Мэрион, что-то сосредоточенно творящей, не обращая внимания на несущихся на неё новых противников. Со всех сторон раздавалась брань и отчаянные крики живых, далеко не все из которых смогли сбросить с себя предательское оцепенение. Из-за домов доносились ослабленные расстоянием леденящие вопли неупокоенных, звенела сталь, мелькали призрачные силуэты, и применялась магия. Не знаю, что затевали альвы, но на такое они явно не рассчитывали.
Рубанул одного призрака, не сумел дотянуться до другого и схлестнулся с одержимым альвом. Я видел тренировки этих воинов, но произошедшее заметно снизило его боевые качества. Если бы он дрался так, как сражался я в бою с хаоситами, то моя песенка была бы спета. К счастью, ничего подобного и близко не было. Возможно, дело в том, что одержимость этого воина не была добровольной. Возможно, вселившийся в него дух был намного слабее того. Возможно, альв продолжал сопротивляться даже в нынешнем своём состоянии, ведь я хорошо запомнил, что одержимый прекрасно всё видит и понимает, просто поделать мало что может. Ну или это я тогда не мог. А может быть, дело в чём-то ещё, я в любом случае не собираюсь разбираться. В бою всё просто, есть свои и враги, бей или убьют тебя. А альвы показали себя слишком опасными бойцами, чтобы я мог позволить себе по отношению к ним снисходительность или милосердие. Удар лёгкого меча в лицо пришлось парировать вскинутым щитом, и я охнул, когда в него внезапно прилетел удар секиры, болезненно отдавшийся в руке. Впрочем, моему противнику пришлось хуже, так как я подрубил ему опорную ногу и отпрыгнул, скорее почувствовав, чем заметив новый росчерк лёгкого клинка, чиркнувший над мостовой, когда тело уже валилось на отполированные временем до блеска камни.
Развернулся и едва удержал руку, вместо удара оттолкнув вылетевшую из сплетения тел фигуру. Едва не сбивший меня с ног рыцарь сам растянулся на камнях, так и не выпустив из рук сабли и даже не охнув. Позади нас раздался страшный многоголосый вой, от которого у меня волосы встали дыбом. Но это был не новый крик банши и даже не заклинание Мэрион, которое она продолжала выплетать, быстро вычерчивая прямо в воздухе белёсые знаки. С искажённым в беззвучном крике ртом мимо пронесся призрачный силуэт, в середине груди которого зияла на глазах разрастающаяся дыра, но распасться он не успел, налетев на успевшего вскочить воина, взмахнувшего своим оружием. Я кивнул ему, но он, не обратив на это внимание, вновь кинулся в бой.
Пятачок вокруг меня временно расчистился, и я шагнул к раненому альву. Тот посмотрел на меня расширенными от боли зрачками, но его аура пылала алым, и я сменил оружие на глефу, не желая рисковать зря. Ударить не успел, тело содрогнулось, и покинувший его дух стремительно взмыл в воздух. Причем уже в момент моего выпада оружие самовольно дёрнулось из рук, так что наконечник лишь чиркнул по подошве призрака. Теряя истаивающую ногу, он метнулся прямо в каменную стену, а я так этому удивился, что на мгновение промедлил, дав ему скрыться. Не знаю, что с ним сталось дальше, очков Системы я за него в любом случае не получил, но тут, наконец, сработало заклинание жрицы. Энергии она в него влила столько, что магическая конструкция проявилась в реальности, чего в норме быть вроде как не должно. Впрочем, что я знаю? Огромная светящаяся снежинка, в размах рук диаметром, вращаясь и увеличиваясь в размерах ещё больше, стала подниматься в воздух. При этом в ушах стал раздаваться как будто нарастающий противный комариный писк, и его явно заметил не только я. Призраки бросились врассыпную, но магический конструкт достиг уже трехметрового диаметра и яростно вспыхнул, сгорая. И одновременно вспыхнули, и стали стремительно истаивать, не успевшие сбежать духи. Не во всём городе, конечно, шум битвы и переполох меньше не стали, а в паре мест так и вовсе поднимался дым, но на сотню шагов, а то и больше, пространство очистилось.
Меня толкнули в плечо, но это оказался какой-то невооруженный альв, упавший на колени перед раненым воином и стремительно вытягивающий шнурок из обуви. Поняв, что он пытается сделать, бросился ему на помощь.
– Магия? – вопросительно бросил он мне.
– Нет! – я не стал уточнять, что моё исцеление эффективно лишь для людей и в любом случае слишком слабо, чтобы сходу затянуть такую рану.
– Держи крепче.
Интерлюдия. Подземный город альвов, библиотека.