Третья сторона медали

– Чушь!
– отмахнулся герцог.
– Если Люциус задался целью найти родственников Гарри Поттера, ему понадобился ровно месяц, чтобы выйти на меня. Почему Дамблдор этим не озаботился? Думаю, он вышел бы на меня еще быстрее. И потом… неужели директор не мог заставить маглов относиться к Гарри лучше? Полюбить они его, конечно, не полюбили бы. Но, по крайней мере, нормально кормили бы, не запирали в чулан и не оскорбляли. Неужели это так сложно было сделать? Подкупить их, запугать, еще как-то решить эту проблему. Почему ты не вмешался? Ты же видишь, что твой крестник - самый щуплый и низкорослый из всего курса.

– Я предлагал Дамблдору, чтобы Гарри жил со мной. Но он настоял, что у Дурслей надежнее, - вздохнул Сириус.

– Переубедить директора в чем бы то ни было практически невозможно.

– Придется использовать зелья, чтобы вернуть парню необходимую форму, - нахмурился Герцог.
– Да и тебя не помешало бы подлечить. Выглядишь ужасно.

– 12 лет Азкабана еще никого красавцем не сделали, - хмыкнул Сириус.

– Тоже верно, - согласился герцог.
– Но мне ты нужен в хорошей боевой форме.

– Дамблдор запрещает мне высовываться. Он будет недоволен, - предупредил Блэк.

– То, что я выступаю против Темного Лорда. Не означает, что я на стороне Дамблдора.
– расставил все точки над «i» герцог.
– Я на стороне Гарри Поттера. И сделаю все, чтобы ему помочь. А вашему Дамблдору, ты извини, я не доверяю. И не понимаю, почему доверяешь ты. Директор Хогвартса - далеко не последний человек в мире магии. Он имеет влияние, в том числе и на министерство. Почему он позволил упечь тебя в Азкабан без всякого следствия? Без допроса под Веритасерумом? Почему он до сих пор не добился для тебя оправдательного приговора?

– Ну… наверное, это было невозможно, - растеряно предположил Сириус.

– Мы проверим это! Я сам возьмусь за твое дело. И ручаюсь, максимум через месяц ты будешь полностью оправдан и абсолютно свободен!

– Вы действительно сделаете это для меня?
– поразился Блэк.

– Безусловно. А ты взамен должен пообещать мне, что будешь верен Гарри Поттеру. Лично. В первую и главную очередь. И даже если тебя будут просить что-то сделать, даже во благо моего правнука, я хочу, чтобы сначала ты обсудил это со мной.

– Бунт на корабле?
– хмыкнул Сириус.
– Я согласен. Мне слишком надоело бездействовать. Я чувствую себя кастрированным. Если вы действительно способны дать Гарри больше, чем дал Дамблдор, я на вашей стороне.

– Люциус Малфой почему-то не сомневался, что вы так и скажете. Вы с ним настолько хорошо знакомы?
– дернул бровью Норфолк.

– С Малфоем?
– удивился Блэк.
– Мы вместе учились в Хогвартсе. Только он на несколько курсов старше. Мы с ним даже никогда не общались. И уж тем более не общаемся теперь. Он же Пожиратель смерти!

– Поверьте, Блэк, Люциус на нашей стороне. Это он помог нам с Гарри обрести друг друга. И он спас Гарри жизнь. Я сейчас поделюсь с вами информацией, которая должна остаться между нами. Только между нами, понятно?
– обернулся герцог к Сириусу. Тот кивнул головой.
– Снейп изобрел зелье, которое помогает избавиться от Темной метки. С тех пор, как Тот-Кого-Нельзя-Называть возродился, его последователи не слишком им довольны. Люциус так прямо и заявил, что не хочет служить психу, который заведомо не может стать победителем.

– Как же, знаменитый девиз «Малфои всегда на стороне победителя» - фыркнул Сириус.

– Вот именно, - поднял палей вверх Норфолк, призывая быть внимательнее.
– А сейчас Малфои на нашей стороне. Причем, когда я говорю «на нашей», я имею в виду не Дамблдора и не Орден.

– Да потому что там никогда Малфоя не примут и доверять ему не будут!

– И остальных Пожирателей смерти тоже, - согласился Норфолк.
– А ведь многие из них хотят избавиться от метки и жалеют, что по молодости лет ее приняли. Лично я не буду разбрасываться подобными союзниками.

– Хорошо, я понял, что вы хотите сказать, - вздохнул Сириус.
– Я постараюсь не сцепиться ни с кем из них. Хотя это будет чертовски трудно. И есть люди, которых я не смогу принять никогда. Например, Петтигрю. Или моя драгоценная кузина Беллатрис Лестранж.

– Думаю, они-то как раз и не собираются покидать своего хозяина. Да и никто из тех, у кого руки по локоть в крови. Малфой может сколь угодно выступать против грязнокровок, но убивать их - выше его достоинства. Он с удовольствием свалил бы эту работенку на кого-нибудь другого. И потом… зная Малфоев… я не понимаю, как Тот-Кого-Нельзя-Называть может заставлять Люциуса ему поклоняться? Малфои не терпят подобного обращения! И это понимают все, кто имеет хоть каплю мозгов. Я не удивлен, что Люциус взбунтовался. И уж тем более не удивлен, что он не хочет идти под начало Дамблдора. Он просто не вынес бы снисходительного похлопывания по плечу и ответа «так надо» на любые свои вопросы.

– Эта черта Дамблдора многих раздражает, - признался Сириус.
– Даже Гарри. Дамблдор ничего ему не объясняет. А я считаю, что раз уж парень должен сразиться с самим Тем-Кого-Нельзя-Называть, ему необходимо знать как можно больше. Потому что какой толк от слепого щенка?

– Я рад, что ты меня понял, Сириус, - кивнул Норфолк.
– Наша с тобой задача - подготовить Гарри к встрече с Тем-Кого-Нельзя-Называть. Ты будешь заниматься со своим крестником ЗОТИ.

– Я оправдаю ваше доверие, - кивнул Сириус.
– И я клянусь, что буду верен Гарри Поттеру, что его интересы будут для меня важнее всего и, если понадобится, я готов отдать за этого мальчишку жизнь. Я действительно его люблю. И вы полюбите, как только пообщаетесь поближе. Гарри из тех людей, к которым невозможно остаться равнодушным.

Глава 7

Гарри осторожно пробрался в свою спальню, скинул мантию-невидимку и уселся в кресло. Он все-таки подслушал, о чем герцог разговаривал с Сириусом. И не был уверен, что ему понравился результат этого разговора. Впрочем, как и беседа с самим Норфолком. Новоявленный прадед, разрешивший звать себя просто Георгом, заставил Гарри по-другому взглянуть на свою жизнь и своих друзей. Нет, он никого ни в чем не обвинял. Просто задавал вопросы. И теперь Гарри перестал понимать, во что ему верить и кому доверять. Единственным неизменным остался враг - Волдеморт. Но Гарри очень хотел бы разобраться и с остальной своей жизнью. Прав ли был герцог, утверждая, что Мальчик-Который-Выжил был для Дамблдора только оружием? Не хотелось в это верить, но… многое указывало именно на это. Дамблдор не делился с Гарри ни своими идеями, ни планами, ни догадками. А как можно, ничего не зная, сражаться против такого врага, как Волдеморт? И, как бы не хотелось этого признавать, но Георг точно был прав в одном - если бы директор захотел, он мог бы оградить его от Дурслей. Заставить их лучше относиться к своему племяннику.

Были противоречивыми и другие поступки Дамблдора. Гарри привык доверять директору настолько, чтобы не задавать вопросов. Однако глупо было бы ожидать от герцога, что он поступит так же. Норфолки вообще не доверяли никогда и никому. Тем более слепо и безоговорочно. А потому Георг задал вопросы, которые сам Гарри задать не осмелился. И ответов на которые он не знал. Почему Дамблдор спрятал философский камень в школе, если знал, что за этим камнем охотятся? Почему не вызвал отряд авроров, когда в Хогвартсе появился василиск? Как допустил, чтобы Гарри стал участником Тремудрого Турнира? Почему на третьем этапе не проверил кубок, в конце концов?! Как можно было допустить, чтобы его подменили портключом? И вообще… почему директору наплевать на безопасность своих студентов? Из-за своих амбиций он рисковал жизнями детей не раз и не два. А жизнью самого Гарри - больше всех.