Третья сторона медали

У Гарри никогда не было друга, который был бы ему РАВЕН. Который не был бы ни приложением, ни дополнением, являясь вполне самостоятельной личностью. Впрочем, вряд ли еще кто-нибудь еще в Хогвартсе, кроме Драко мог бы претендовать на эту роль. Однако Гарри понял это несколько позже. А вот Малфой… Малфой вовремя понял, что в его гениальном плане была одна неучтенная деталь. Он не только привязал к себе Поттера, но и сам привязался к нему. И особенно остро Драко почувствовал это, когда Гарри внезапно пропал.

Глава 12

ВНИМАНИЕ! Вся глава - сплошное NC-17 (СБ/ЛМ).

Если бы Сириуса спросили, что происходит между ним, и Люциусом Малфоем, он, наверняка, затруднился бы сказать. Просто секс? Возможно. Но почему тогда Блэка так тянет к этому надменному, холодному светловолосому аристократу? Почему Сириус теряет голову при одном только взгляде на то, как стройное, подтянутое тело Люциуса с белоснежной, изысканной как драгоценный атлас кожей, изгибается в его объятьях? Они с Малфоем никогда не говорили о будущем. И избегали обсуждать настоящее. Потому что ни будущего, ни настоящего у них не было. С тех пор, как Люциус избавился от Темной метки и начал перетягивать на свою сторону Пожирателей смерти, он постоянно находился в опасности. Тот-Кого-Нельзя-Называть объявил Малфоя предателем и своим личным врагом номер два (сразу после Мальчика-Который-Выжил). Каким бы психом не был Темный Лорд, но даже он понимал, насколько силен и влиятелен Люциус. И как он опасен в качестве противника. К сожалению, согласившись быть учителем и телохранителем Гарри, Сириус не мог принимать участия в войне, которую вел Люциус, так активно, как ему хотелось бы. А когда он переедет в Хогвартс и займет место учителя по ЗОТИ, придется забыть и об этом. И порвать отношения с Люциусом. Встречаться им будет негде. И некогда. И Блэка это расстраивало. Даже, пожалуй, чересчур расстраивало. Каждый раз, после очередной стычки с Пожирателями, Сириус с тоской думал, что это может быть их последним совместным сражением. Тем более что Малфой, набрав достаточное количество соратников, казалось, не слишком-то нуждается в помощи Блэка. Однако Сириус не был бы гриффиндорцем, если бы не подумал о том, как защитить своего бойфренда. Даже против его желания. Всего лишь один портключ, настроенный определенным образом, и… в момент, оказавшийся смертельно опасным, Малфоя просто выдернет с места боя. Прямо в замок Норфолков. И пусть потом он злится сколько угодно! Главное, что сам герцог не против подобного поворота. Дело оставалось за малым. Каким-то образом повесить этот портключ на Люциуса.

Идею портключа в виде татуировки подкинул Сириусу сам Норфолк. Однако поскольку Малфой (находясь в здравом уме) издеваться над своей прекрасной кожей точно не позволит, необходимо было отвлечь его внимание. И Блэк прекрасно знал, как это сделать. После очередного тяжелого рейда Сириус не позволил Малфою вернуться на базу, выделенную бывшим Пожирателям смерти Норфолком. Он утянул любовника в замок герцога, велев домовым эльфам приготовить ванную. Они оба были вымотаны, но Блэк собирался хорошенько позаботиться о Люциусе. А Малфой настолько устал, что практически не сопротивлялся. Вглядываясь в утомленное, осунувшееся, но все равно прекрасное лицо, Сириус испытывал непередаваемую нежность к мужчине, которого раздевал. Люциус опустился в горячую, ароматизированную воду и блаженно застонал. От этого тихого, горлового звука по спине Сириуса поползли мурашки, а возбуждение стало почти болезненным. Однако Блэк не хотел торопиться. Он готов был вечно любоваться на своего прекрасного любовника. Совершенные черты лица, идеальная фигура, нежная кожа, насмешливые глаза цвета расплавленного серебра, ироничная улыбка на тонких, четко очерченных губах, длинные платиновые волосы, рассыпавшиеся по плечам и плавающие по поверхности воды. Если бы Сириус был художником, он немедленно схватился бы за кисть, чтобы запечатлеть это уникальное творение.

– Ты хочешь потереть мне спинку?
– промурлыкал Люциус.

– Очень хочу, - признался Блэк, выдавливая на мягкую губку гель, пахнущий мускатом и вереском.

Однако начал Сириус вовсе не со спины, а с ног. Сильными, но мягкими круговыми движениями он прошелся по каждому сантиметру восхитительной кожи, смывая следы боя и массируя мышцы. Почувствовав губку на внутренней стороне бедра и невесомый поцелуй Сириуса в ступню, Люциус невольно охнул и выгнулся навстречу опытным, ласковым рукам. Однако у Блэка были другие планы. Он принялся сначала за руки, а потом и за плечи Малфоя, разминая их и нежно лаская. Когда Сириус дошел до груди, Люциус немного поднялся, чтобы любовнику было удобнее. Мягкая губка скользнула по соскам, по ребрам и переместилась на спину, уделяя внимание лопаткам. От этих нежных, чувственных прикосновений, Малфой просто таял. И, поймав ладонями лицо Сириуса, мягко коснулся своими губами его губ. Поцелуй получился невесомый, но такой чувственный, что любовники застонали.

– Пойдем в постель, - прошептал Люциус, слегка прикусывая ухо любовника. Сириус кивнул и первым вылез из ванной, подав Малфою руку.

Они дошли до спальни, опустились на постель, и снова разделили один на двоих невесомый поцелуй. Он был настолько интимным и личным, что выходил за рамки простого, ни к чему не обязывающего секса. Но сейчас было не время думать о подобных вещах. Горячие губы Сириуса неторопливо начали свой увлекательный танец по телу любовника, пробуя его на вкус, облизывая, прикусывая, лаская. И Люциус с удовольствием отдался этой потрясающей ласке. Длинные, сильные пальцы Блэка рисовали на коже замысловатые узоры и спускались все ниже и ниже, пока не обняли член. Люциус вздрогнул и подался навстречу, желая ощутить более тесное соприкосновение, сжатие. И Сириус не стал заставлять его ждать. Его пальцы начали двигаться именно так, как нравилось Люциусу. Умелые ласки Блэка походили на утонченную, сладкую пытку. Это заставляло сдержанного, хладнокровного Малфоя стонать и изгибаться, желая новых, более смелых ласк. И Блэк его не разочаровал, захватив член Люциуса в плен своих опытных, горячих губ, нежно посасывая и лаская языком, проникая им под крайнюю плоть, играя с уздечкой, прижимая головку к нёбу, то усиливая, то ослабляя нажим кольца губ. Малфой почувствовал, что он уже на грани, и с неохотой оторвал Сириуса от столь приятного занятия. Втянув Блэка в очередной, головокружительный поцелуй, Малфой воспользовался его расслабленностью и оказался сверху.

– Я тоже хочу повеселиться!
– хищно выдохнул он, поймав насмешливо-удивленный взгляд Сириуса.

Кожа Блэка была смуглой и очень приятной на ощупь. А на вкус оказалась слегка пряной. Люциус лизнул сосок Сириуса, и удовлетворенно ухмыльнулся, услышав стон. На сей раз инициатива будет у него в руках! Блэку, кажется, нравится жесткий секс… ну, что ж. Он его получит! Люциус с силой зажал сосок любовника между указательным и большим пальцами и начал его мять. Сириус зашипел.

– Развернись!
– скомандовал Блэк.

Нет, этот чертов гриффиндорец просто не может сдаться на милость победителя! Люциус невольно фыркнул, но выполнил просьбу. Губы Сириуса вновь сомкнулись на его члене. Однако теперь и Малфой мог доставить своему партнеру удовольствие. Член Сириуса был довольно большим и весьма напряженным. Люциус облизал губы и медленно взял его в рот, наслаждаясь каждым сантиметром плоти. Он сосал его, облизывал, ласкал пальцами, и получал не менее горячие ласки в ответ. Это было просто восхитительно! А когда Люциус почувствовал, что в его анус протиснулся длинный палец Блэка, он чуть не кончил от удовольствия. К первому пальцу прибавился второй, затем третий, и Сириус начал буквально трахать Малфоя своими пальцами. Однако Люциусу хотелось большего. Он смотрел на член Блэка, который так усердно ласкал, и содрогался от предвкушения, что примет его внутрь. Поняв, что терпеть он просто не в силах, Малфой развернулся, оседлал бедра Сириуса и, позаимствовав у него смазку, нанес ее на член своего любовника. Блэк впился пальцами в ягодицы Люциуса, раздвигая их и помогая любовнику насадиться на свой член. Постепенно, осторожно, не торопясь. Настолько медленно, насколько это было возможно. Почувствовав, что он принял в себя член Сириуса полностью, Люциус оперся ладонями о грудь любовника и начал осторожно, плавно двигаться, прислушиваясь к своим ощущениям. И на какое-то время Блэк смирился с этим темпом, позволяя любовнику взять инициативу в свои руки. Ненадолго.

Доведенный медленными, неторопливыми движениями Люциуса почти до умопомрачения, Сириус рыкнул, и снова взял инициативу в свои руки. Он перевернул Люциуса, оказавшись сверху. Причем так резко, что Малфой почувствовал боль в лопатке. Однако ощущение пульсирующего внутри члена было настолько потрясающим, что он не стал обращать на подобные мелочи внимания. А Блэк удовлетворенно хмыкнул, пристроив портключ. Теперь, когда главная цель была достигнута, он мог, наконец-то, отдаться полностью сногсшибательным ощущениям. И потерять голову. Поцелуи Сириуса стали почти грубыми, его бедра задвигались вдвое быстрее, и он врывался в тело Малфоя так жестко, как он только мог. Люциус, потерявший контроль над происходящим, уже перешел от стонов к крикам, впиваясь пальцами в плечи Блэка, царапая ему спину, изгибаясь и двигаясь навстречу. И момент, когда сильные пальцы Сириуса обхватили его член, лаская его в том же жестком, отчаянном ритме, оказался решающим. Волна острого, почти невыносимого наслаждения прошила Люциуса насквозь, заставляя кричать еще громче. Оргазм был настолько ярким и оглушительным, что Малфой почти потерялся в пространстве и времени, слыша, как Сириус выкрикивает его имя, вбивается в него последними, отчаянными толчками и выплескивается внутрь.

– Наши отношения не закончатся, когда я уеду в Хогвартс!
– решительно заявил Сириус.
– Я найду возможность встретиться с тобой!

– Хорошо, - вздохнув, пробормотал Люциус. Он был слишком обессилен, чтобы возражать или выяснять отношения. Сириус обнял его, и Малфой удовлетворенно улыбнулся. Сегодня, только сегодня он позволит себе маленькую слабость. А завтра… завтра будет видно.

Глава 13.

Если бы еще месяц назад кто-нибудь сказал Гарри Поттеру, что тот подружится с Драко Малфоем, Гарри рассмеялся бы фантазеру в лицо. Он ненавидел хорька с первого курса! Однако дав герцогу слово, что попытается найти с Малфоем-младшим общий язык, Гарри изо всех сил постарался это сделать. И в конечном итоге вынужден был признать, что испытывает к Драко уважение. Тот, безусловно, был не слишком отважен. Но с лихвой возмещал это своей хитростью и изворотливостью. Драко был не воин. Дипломат. Он любил своего отца, был нежно привязан к Снейпу и оказался потрясающим другом. Совершенно особенным, не таким, как остальные. Он, как и Золотой Мальчик, был лидером. И никому не собирался уступать это место, отвоевав себе титул Серебряного Принца слизерина.

– Они подчиняются тебе только потому, что ты Малфой!
– высказал свое мнение Гарри во время какого-то спора.

– Ты сам веришь в то, что сказал?
– фыркнул Драко.
– Ну да, на первом курсе это, с трудом пополам, работало. Но потом мне пришлось приложить усилия, чтобы удержать место лидера! Я завоевал свой титул в борьбе, с помощью интриг, шантажа и подкупа! Для меня каждый день - шахматная партия, в которой нельзя сделать неверный ход. Иначе мои змееныши меня сожрут. Ты знаешь, сколько людей мечтает занять мое место?

Гарри хмыкнул, но продолжать спор не стал. Если бы у него не было знаменитого шрама, он, скорее всего, никогда не стал бы известным. Даже на уровне Хогвартса. И уж тем более у Гарри не было бы столько настойчивости, чтобы стремиться занять главенствующее место на своем курсе. Раньше Золотой Мальчик непременно высказал бы свое неодобрение Драко по поводу методов, с помощью которых он добивался цели. Но это было раньше. Теперь он и сам был не прочь применить некоторые из этих методов.

– Георг, я могу с тобой поговорить?
– оторвал герцога от чтения газеты Гарри.