Тревожная ночь в пригороде

– Стой, – скомандовал старший брат, завидев между домами укромный закуток позади мусорных баков.

Он решительно направился туда, на ходу расстегивая ремень. Младший обрадованно поспешил следом, и вскоре две мощные струи ударили в стену. Получив долгожданное облегчение, отходчивый Хьюго повеселел и собрался сказать брату, что им уже совсем недалеко осталось идти, но не успел, прерванный внезапным ревом тормозов. Переулок осветился ярким светом фар, и молодой человек невольно порадовался, что для своего мелкого преступление против общественного порядка они выбрали узкий проход между домами, ведь если бы они остановились ближе к мусорке, то оказались бы освещены вылетевшим из-за угла автомобилем лучше, чем солисты на сцене. По счастью в проход свет не попадал, и братья притаились в темноте, торопливо застегивая брюки. Тормоза отчаянно взвизгнули еще раз, и авто резко остановилось прямо возле мусорных баков. Хлопнула дверь машины, подошвы водителя шаркнули по земле, следом раздался глухой удар чего-то тяжелого об землю.

Братья Мокачче настороженно переглянулись. Видеть они ничего не могли, но металлический лязг крышки мусорного бака и явственное человеческое пыхтенье не оставляло сомнения в том, что подъехавший заталкивает что-то внутрь. Хьюго почувствовал смутное беспокойство. Порядочные люди не выбрасывают свой мусор тайком на глухой улице.

Через несколько секунд неизвестный уже сел обратно в машину и рванул с места так, что запахло паленой резиной. Стоявший ближе к углу дома Хьюго высунул голову и успел заметить кузов белого пикапа, исчезающего за поворотом. Он повернулся и встретился взглядом с подозрительно прищурившимся Густавом. Точно. Порядочные люди не выбрасывают свой мусор под покровом ночи и не улепетывают после этого на бешеной скорости.

Братья вышли из проулка и огляделись по сторонам. Улица была тиха и не слишком хорошо освещена. Вокруг не было ни души, даже окна ближайших домов не светились, их обитатели давно спали.

Маленький Густав подтянул штаны на животе, смерил взглядом каждый из трех мусорных ящиков и решительно шагнул к самому дальнему от угла.

– Давай, посмотри, что там, – скомандовал он, останавливаясь в паре шагов от бака.

– Почему я? – привычно возразил Хьюго, двигаясь следом.

– Открывай, кому сказал, – повысил голос старший брат.

Хьюго чуть слышно вздохнул, послушно засучил рукава, приподнял крышку бака и всмотрелся в его грязное вонючее нутро. В глубине помойного ящика было совершенно темно, зато сразу у поверхности торчали подошвы двух черных кожаных ботинок. Молодой человек боязливо ткнул пальцем ближний ботинок, и тот медленно качнулся в сторону, открывая взору ногу в малиновых носках.

– Пресвятая Дева! – изменившимся голосом воскликнул младший брат, выпуская из рук крышку и в ужасе отшатываясь от бака. – З-здесь т-труп!

Металлическая крышка с громким лязгом полетела в сторону.

– Какой, к дьяволу, труп? Что ты несешь? – раздраженно возразил Густав, вставая на носки и тоже заглядывая в мусорку.

Он недоуменно воззрился на торчащие вверх подошвы, подумал некоторое время и неуверенно произнес:

– Может, он еще живой?

– Кто живой?! Он же не шевелится! Да и не стали бы живого засовывать в помойку, – испуганно забормотал Хьюго. – Идем отсюда скорее. Нам совершенно не нужны неприятности с полицией!

Братья Мокачче время от времени занимались не совсем законными делами, и с полицией им связываться и впрямь было не с руки, но старший брат продолжал задумчиво изучать неподвижные ноги и не спешил уходить.

– Густав, идем же! – тревожно повторил Хьюго, боязливо отступая подальше от опасного места.

Старший нахмурил брови и отрешенно посмотрел вверх, что-то прикидывая в уме. Потом он почесал лоб, вытянул губы трубочкой, пару раз надул щеки и наконец принял решение.

– А ну-ка, давай, вытаскивай его, – перешел он на привычный командный тон.

– Ни за что! – ахнул младший брат и решительно отошел еще на два шага назад.

– Вытаскивай, кому говорю, – обозлился Густав. – Я с самого утра знал, что мне сегодня должно повезти. Может, это именно тот случай!

– Густав, ты сошел с ума, – нервно воскликнул Хьюго, начиная понимать почему брат спустил в карты последние деньги. Ему, видишь ли, примерещилось, что сегодня обязательно повезет.

– Если не хочешь, я сам его вытащу, – гневно прошипел толстяк и ухватил левую ногу в черном ботинке за лодыжку. – Но тогда не рассчитывай, что я поделюсь с тобой тем, что найду.

– Не надо со мной делиться трупом! – младший брат испуганно перекрестился и просительно заскулил: – Давай уйдем отсюда, ну пожалуйста! Это добром не кончится.

– Идиот, – сердито мотнул головой Густав, вцепившись во вторую ногу. – У него могут быть деньги в карманах. Много денег!

Хьюго хотел сказать, что тот, кто засунул труп в мусорный бак, вряд ли оставил бы ему наличность, но не успел. Старший брат уже крепко обхватил обе ноги, поднатужился и со словами "мне точно сегодня повезет" дернул их на себя.

Помойный бак опасно наклонился, покачнулся на ребре и .... опрокинулся на Густава. Тот повалился на спину, не выпуская добычу из рук, и оказался придавленным к земле ногами в малиновых носках и последовавшим за ними туловищем в добротном коричневом костюме. Хьюго едва успел отступить в сторону, чтобы избежать столкновения с мусором, обильно вывалившимся из помойки следом.

– Что ты стоишь, кретин, – возмущенно крикнул старший брат, барахтаясь на асфальте. – Помоги мне встать!

Связываться с неизвестным трупом – это одно, а помочь родственнику – совсем другое, и Хьюго послушно бросился на помощь. Он протянул вперед одну руку, а второй собрался оттолкнуть неподвижное тело, но внезапно застыл на месте, уставившись вниз остекленевшим взглядом.

– Господи Иисусе… – в ужасе прошептал он, и ему стало дурно.

У тела не было лица. Вернее, оно, конечно, когда-то существовало, но сейчас на его месте было сплошное кровавое месиво, на котором сохранился правый глаз и кусочек брови над ним.

Лицо Хьюго сравнялось по цвету с его белой выходной рубашкой. Он в панике отшатнулся назад и прикрыл глаза руками, бормоча одну и ту же строчку молитвы.

– Убью придурка! – в бессильной злобе выдохнул Густав, извиваясь на земле, поняв что помощи не дождется.

Он повернулся на бок и самостоятельно выбрался из-под придавившего его трупа. Стряхнув с рукавов и груди пахучие мусорные ошметки, он поднялся на четвереньки и хотел высказать брату все, что он о нем думает и что собирается с ним сейчас сделать, но слова застряли у него в горле. Он тоже увидел кровавую маску вместо лица.

– Пресвятая Дева, – пробормотал он дрогнувшим голосом. – Спаси и сохрани!

– Бежим отсюда скорее, Густав, – горячо зашептал Хьюго, вышедший из ступора. – Бежим!