Трейдеры-миллионеры: Как переиграть профессионалов Уолл-стрит на их собственном поле

В: В каком году это было?

О: В 1997-м.

В: Каким бизнесом вы решили заняться?

О: Я стал торговать товарными опционами на фьючерсной бирже развивающегося рынка. В то время они еще не работали с ними, но спустя несколько месяцев я убедил их включить этот инструмент в биржевой список, и первый год был очень нелегким. Я торговал примерно с июня по декабрь 1997 года. В середине был небольшой перерыв — я уехал туда на три месяца, заскучал по дому, вернулся назад на месяц-два, а потом отправился туда вновь. Думаю, за это время я заработал около 24 000 долларов.

В: Все это вы сделали в одиночку?

О: Да. Я поступил там на работу в брокерскую фирму, а затем биржа решила внести товарные опционы в список, и никто не знал, что с ними делать. Мне сказали: «Послушай, если кто-то вздумает купить их, за тобой предложение о продаже; если кто-то выставит предложение о продаже, твое дело купить». И я спросил, накладываются ли на меня какие-то ограничения, как далеко я могу зайти с опционами, и они ответили, делай все что хочешь. Мы просто хотим видеть рынок, на котором есть продавцы и покупатели. Мы не хотим, чтобы кто-то размещал ордер и он повисал в воздухе. Я сказал, хорошо, я беру это на себя.

В: Какими товарами они торговали?

О: Сельскохозяйственными. Они торговали кукурузой. Для них это главный пищевой продукт, который используется и для откорма скота. Кроме того, пшеницей, семенем подсолнечника и соевыми бобами.

В: Вы работали в торговом зале биржи?

О: Нет, это была электронная торговля, и в этом был некий парадокс. Я прибыл туда из Нью-Йорка, финансовой столицы мира, где сделки заключались с помощью крика, в торговом зале брызгали слюной и тыкали друг друга карандашами, а теперь оказался в стране третьего мира, где вся торговля велась в электронном виде. Это было ужасно странно.

В: Должно быть, это было необычно для вас, ведь вы привыкли реагировать на поток ордеров. Электронная торговля мало похожа на выкрики на биржевой площадке. Каковы были ваши ощущения?

О: Это было ужасно. В торговом зале я был в своей тарелке. Я слышал, как кричат люди. Этот галдеж заводил меня. На компьютерном экране нет ничего. Помню случаи, когда я читал газету, поднимал глаза на экран и видел, что цены упали до минимума, а я проморгал падение на 30 пунктов, тогда как в торговом зале я бы непременно услышал это и отреагировал вовремя. Здесь все было иначе.

В: И вам пришлось изменить стиль торговли?

О: Да, я начал выставлять на компьютере предупредительные сигналы, чтобы он издавал какой-то звук, — и стал использовать разные индикаторы — осцилляторы, чтобы определить, когда рынок выйдет на определенный уровень. Мой компьютер начал издавать звуки, которые выводили меня из спячки.

В: Таким образом вы продолжали придерживаться прежней стратегии, но использовали механизмы, которые помогали вам быть начеку, когда вы следили за рынком?

О: Да, верно.

В: Вы торговали в офисе?

О: Нет.

В: Вы ведь работали в брокерской фирме?

О: Да. Но не забывайте, это была электронная биржа. Я мог торговать откуда угодно. Сейчас я торгую из летнего дома на Карибах, потому что, покончив со сделками, люблю поплавать, понырять с маской, покататься на водных лыжах, а в скором времени займусь кайтсер-фингом.

В: Были ли вокруг вас другие трейдеры, которые занимались тем же, что и вы?

О: Были другие трейдеры, которые работали на эту брокерскую фирму, но они торговали главным образом на фондовом рынке и работали с индексными фьючерсами.

В: В социальном плане — не чувствуете ли вы себя в изоляции, когда торгуете перед экраном монитора, особенно после торговли на площадке, где идет весьма тесное — и очень шумное — общение?

О: Чувствую.

В: Заставляло ли это вас оглядываться назад?

О: Да, но здесь ты учишься продавать людям стратегии. В торговом зале ты просто реагируешь на людей. Ты говоришь: «Привет, как дела, что планируешь делать?» Все проговаривается вслух и написано у тебя на лице. Здесь ты больше смотришь вглубь, стараешься выяснить, что представляют собой участники рынка и чего они хотят, пытаешься изобрести продукт или стратегию, которые позволят удовлетворить их желания, но дадут тебе теоретическое преимущество в связи с опционами.

В: Таким образом, вы пытались привлечь поток ордеров этого рынка, разрабатывая соответствующие опционные стратегии?

О: Совершенно верно. В таком случае вы рекламируете себя на экране монитора, а не крича и подпрыгивая, — стоит кому-нибудь выставить предложение на покупку, вы первым делаете предложение о продаже. В конце концов это приводит к тому, что у тебя звонит телефон: «Привет, я вижу, вы стараетесь продавать. А я пытаюсь купить. Что будем делать?»

В: Давайте поговорим о сервисах, которые вы используете. Как вы организовали свою работу?

О: Я убежден, что надо пользоваться лучшим из доступного. Поэтому я путешествую по свету, используя терминал Bloomberg с данными в реальном времени.

В: Вы пользуетесь сервисом Bloomberg Anywhere?

О: Для меня они сделали кое-что получше — пока не появился Bloomberg Anywhere, они не хотели, чтобы вы колесили с этими штуками по свету, но у них была интересная возможность. Она предназначалась главным образом для их продавцов. Они ставили на ноутбук Bloomberg Professional, хотя делали это очень неохотно. Я пытался получить его через Лондон, и там мне обещали дать его на шесть месяцев. У меня были акции нью-йоркской торговой фирмы, которая занималась энергетикой и имела в своих офисах несколько терминалов Bloomberg Professional. Я сказал: «Я часто бываю в разъездах — не могли бы вы установить Bloomberg Professional на мой ноутбук? Но прошу, не пытайтесь продать мне терминал для стационарного компьютера. Мне он не нужен. Я прохожу через аэропорты». В конце концов, мне пошли навстречу, и я получил Bloomberg Professional, такой, для которого нужно четыре экрана. А у меня на ноутбуке открываются четыре окна. Мне приходится переключаться с одного на другое. Кроме того, я использую TradeStation и различные программные продукты для расчета цены опционов, разработанные по моим заказам. Определить внешний облик таких инструментов, помимо программистов, мне помогают специалисты по финансовому инжинирингу. Решить, каковы преимущества нынешнего варианта по сравнению с тем, что было раньше.

В: И все это на одном ноутбуке?

О: Нет, я путешествую с тремя. У многих это вызывает недоумение. Я не преувеличиваю — я вожу с собой по миру три разных ноутбука. На одном у меня Bloomberg, TradeStation, все мои данные и средства для тестирования на исторических данных. На другом — аналитика по опционам, на третьем — терминал для биржевых операций.

В: Торгуя, вы держите перед собой все три?

О: Да, все три передо мною.

В: С каким терминалом вы работаете сейчас? У вас есть брокер?

О: У меня есть брокеры, которые заключают для меня сделки с помощью прямого дилинга на зарубежных биржах, а здесь, в Штатах, я использую Interactive Brokers, TradeStation Securities и различные возможности онлайн-доступа. Больше всего мне нравится работать с Interactive Brokers.

В: Давайте поговорим про Interactive, поскольку услугами этой брокерской фирмы пользуются многие наши читатели. Теперь, торгуя на опционных биржах в США, вы можете зарабатывать на спредах бид-аск. Есть ли такая возможность при работе с Interactive? Как вы торгуете сейчас — как маркетмейкер или как клиент?